Эмма покивала и изобразила искреннее сожаление.
— Что ты ему рассказала о нас?
— Ну, понимаешь… что мы из будущего… и про книгу.
Кейт заметила, что Эмма как-то неуверенно поежилась.
— В чем дело?
— Да ни в чем. Просто когда я рассказала ему про книгу… Он повел себя как-то странно.
— Как странно?
— Ну, знаешь… — Эмма пошлепала ногой по грязи, потом пожала плечами. — Как будто раздумывал, не прибить ли меня или вроде того.
— Что?!
Но тут великан вернулся и позвал их завтракать.
Они ели за деревянным столом в комнате. Великан, или Габриэль — по крайней мере Эмма уже начала называть его так, — переодел рубашку и смыл кровь с рук в ручье, пробегавшем за домом. Он сказал детям, что здесь нельзя зажигать огонь днем. Крикуны будут прочесывать долину, разыскивая их, и сразу заметят дым.
Поэтому на завтрак им придется довольствоваться хлебом, медом и ягодами, которые они с Эммой набрали по пути к хижине.
Кейт и Эмма не ели как следует с завтрака того дня, когда отправились в прошлое, а трапезы, которые Майкл делил с Графиней, несмотря на изобилие, на самом деле были обыкновенными колдовским иллюзиями, поэтому, насытившись до отвала, можно было уже через десять минут вновь почувствовать волчий голод. Тем не менее только когда великан поставил еду на стол, дети поняли, до чего же они проголодались. Через несколько секунд они уже жадно набивали рты огромными, сочащимися медом ломтями хлеба, засыпая туда же пригоршни ягод, сочно лопавшихся у них на зубах. В какой-то момент Габриэль принес кувшин молока и налил его в четыре чашки. Майкл схватил свою кружку, с шумом втянул половину, глотнул — и тут же веером разбрызгал остатки по стенам хижины.
Великан сохранил невозмутимое спокойствие.
— Козье молоко, — сказал он. — Кислит, если с непривычки. Пейте, оно полезное. — И к огорчению Майкла, он снова наполнил его чашку.
Эмма сделала большой глоток, изо всех сил постаравшись не поморщиться.
— Вкусно, — сообщила она, выдавив улыбку. — Мне нравится.
Кейт ела с не меньшей жадностью, чем ее брат с сестрой, но при этом продолжала присматриваться к хозяину дома. Он сидел напротив них, занимая целую сторону стола, и, казалось, был всецело поглощен едой.
Наконец, слизнув с пальцев последние капли меда, он допил свое молоко, вытер рукой рот и вздохнул.
— А теперь, — сказал он, — выкладывайте все.
В обычных условиях Кейт, разумеется, воспротивилась бы такому приказу, ее первым побуждением всегда было как можно меньше распространяться о себе и своих брате с сестрой. Но когда великан посмотрел ей в глаза, Кейт, как до нее Эмма, почувствовала, что ему нужна только правда.
И она снова рассказала их историю: как исчезли их родители, как они трое скитались по приютам, как, наконец, их отправили сюда, в Кембриджский водопад.
— А какой он, — спросил великан, — Кембриджский водопад вашего времени?
Кейт описала унылую пустошь с исчезнувшими деревьями, запуганных и недоверчивых людей. Она сказала, что там больше нет плотины, перегораживающей реку, и что вода падает со скал прямо в ущелье. Рассказала, что из животных остались только волки, рыщущие по ночам. А в завершение сказала, что в Кембриджском водопаде больше нет детей.
— А ведьма? — Голос великана был спокоен, однако Кейт видела ненависть, горевшую в его темных глазах. — Она все еще там?
Кейт покачала головой. Они узнали о Графине и Крикунах только после того, как нашли книгу и попали в прошлое.
— Расскажи мне об этой книге.
С помощью Майкла и Эммы, то и дело дополнявших ее рассказ, Кейт описала, как они исследовали дом, как нашли дверь в винный погреб, которая привела их в подвальную комнату, где Майкл отыскал книгу.
— Мы думали, что это кабинет доктора Пима или что-то вроде этого, — сказала Эмма.
— Доктора Пима?
— Ага. Он управляет приютом. Кажется, он волшебник. Мы своими глазами видели, как он сделал огонь.
— А этот ваш доктор Пим, — спросил Габриэль, — он, часом, не старик с громадными белыми бровями?
— Да! — воскликнула Эмма. — Вы его знаете?
Но великан не удостоил ее ответом.
— Досказывайте свою историю.
И Кейт рассказала Габриэлю о том, как они перенеслись в прошлое, видели, как он пытался убить Графиню, как забыли Майкла и как они с Эммой раздобыли у Абрахама еще одну фотографию, чтобы вернуться обратно и спасти его.
— И тогда мы снова вернулись в прошлое…
— Ты кое-что упустила.
— Нет, ничего.
— Ты лжешь.
— Она не врет, — сказала Эмма. — Я тоже была там. Так все и было.
— Значит, она чего-то тебе не рассказала.
Кейт поймала смущенный и вопросительный взгляд Эммы. Она хотела пропустить эту часть, ей было страшно даже думать об этом, и она не желала делиться своими страхами с Майклом и Эммой. Но великан не оставил ей выбора. Поэтому с бешено колотящимся сердцем Кейт выложила всю правду: про то, как она положила руку на чистую страницу, про все, что там увидела, и про черноту, впитавшуюся в ее пальцы.
Когда она закончила, Майкл и Эмма молча уставились на нее, разинув рты.
— Ты видела драконов? — ахнул Майкл. — Сражавшихся драконов?
— Как ты думаешь, что это была за черная дрянь? — спросила Эмма. — Может, чернила, а? Волшебные чернила? И почему ты ничего нам не рассказала?
Кейт начала объяснять. Она сама не поняла, что это значит. И она не хотела, чтобы они волновались…
Но огромный человек перебил ее и велел продолжать. Теперь он смотрел на нее еще более пристально.
Кейт чувствовала, как напрягся Майкл, когда она дошла до рассказа о его предательстве и о том, как секретарь поймал их с Эммой; она постаралась как могла затушевать этот неприятный эпизод, но великан не стал щепетильничать.
— Ты помог ведьме заманить своих сестер в ловушку и схватить их?
Кейт увидела, как Майкл открыл рот. Видимо, он хотел что-то возразить или даже объяснить, почему в тот конкретный момент предательство сестер было самым разумным выходом из создавшегося положения. Но потом только вздохнул и опустил глаза в стол.
— Да…
Звук, похожий на рычание, вырвался из груди великана.
— Мы его простили, — быстро вставила Кейт.
Она продолжила свою историю: рассказала, как Графиня забрала книгу, но та исчезла прямо у них на глазах, как их заперли вместе с другими детьми, но Абрахам вывел их через секретные коридоры. Она рассказала, как они бежали по лесу и услышали вой первого волка.
Здесь она остановилась. Все остальное он и сам знал.
