Тайная семья

денежный насос на «дальней стороне».

— А что ты собираешься переправлять обратно? — резко спросила Полетт.

— Пока не знаю. — Мириам потерла виски. — Там все странно и непонятно. Они продают кокаин и морфий в аптеках, без рецепта. Летают на цеппелинах. А Новая Британия ведет войну с Французской империей, и тамошний Карл Маркс был казнен за проповедь ереси — за речи о демократии и равных правах. В отсутствие промышленной революции он оказался идеологом уравнителей, вместо того чтобы стать экономистом-социалистом. Вообще удивительно, что он там родился, — большая часть имен в их исторических книгах после восемнадцатого века остается незнакомой. Совершенно другое дерево истории; я постоянно задаюсь вопросом, где, в каком месте и в каком времени к нему примыкает Ниджвейн… ну да бог с ним. О чем мне действительно следует поразмышлять, так это о том, что мы можем импортировать оттуда. — Она задумалась. — И соображать надо быстро. Если Клан догадается, что их нарко-денежный насос способен работать с той же эффективностью, они наводнят Новую Британию дешевым золотом, и его цена упадет вдвое. Нужно найти другой товар широкого потребления, имеющий здесь ценность, который мы могли бы использовать, чтобы вернуть свои доходы.

— Старые мастера, — быстро сказала Полетт.

— Что?

— Старые мастера. — Она поставила кружку. — Послушай, ведь у них не было мировой войны?

— Нет, боюсь, были обе. — Мириам посмотрела на часы, чтобы узнать, нельзя ли принять очередную таблетку болеутоляющего. — На самом деле у них было две таких войны. Одна, в 1890-е годы, стоила им Индии. Вторая в 1950-е, во время которой, по существу, Новая Британия была выбита из Африки. Африка представляет собой мешанину французских и испанских колоний. Но при этом они поддерживают прочный союз с Японией и Нидерландами, которые правят и большей частью северо-западной Германии. А еще они управляют Южной Америкой, Австралией и почти всей Восточной Азией.

— И никаких танков? Никаких водородных бомб? Никаких стратегических бомбардировщиков?

— Ничего и никаких. — Мириам сделала паузу. — Ты говоришь…

— О музейных каталогах! — взволнованно сказала Поли. — Я довольно много раздумывала об этом, пока тебя не было. Сделаем вот что: найдем произведения искусства, датированные периодами, когда, гм, ход истории менялся. В том, другом месте. Работы, которые хранились в музеях Европы и попали под бомбежку во время Второй мировой войны, работы, которые исчезли и которых никто с тех пор не видел. В общем понятно? Всего один утерянный набросок Леонардо…

— А если они смогут увидеть разницу? — Мириам нахмурилась. — Мне кажется, эксперты могли бы… — Она умолкла.

— Так ведь полотна будут нужного возраста! — по-прежнему взволнованно сказала Полетт. — Они ведь будут подлинные, верно? Не обман и не подделка. Вот что ты делаешь: отправляешься туда с несколькими каталогами по изобразительному искусству, а затем зарабатываешь там Деньги, подыскиваешь скупщика-специалиста и с его помощью приобретаешь картины, или скульптуры из мрамора, или что-то еще для личной коллекции. Затем переправляешь их сюда. Мало что еще весит так немного, что ты легко сумеешь нести, но стоит миллионы и допускает законное владение.

— Их будет труднее продать, — заметила Мириам. — Намного труднее.

— Да, зато это законно, — сказала Поли и после минутного колебания добавила: — Но, может быть, ты хочешь войти в боливийский бизнес перевозки дури, как твои давно потерянные родственники?

— Гм. — Мириам вновь наполнила свою кружку кофе. — Хорошо, я взгляну на это со стороны. — «Мириам Бекштейн, покупка и продажа произведений искусства», — подумала она. Тут нужен особый круг знакомств, но это лучше, чем «Мириам Бекштейн, контрабанда наркотиков». — Гм-м. А что тогда с легендой? В следующем году я лечу в Европу, неделями путешествую по Франции и Германии или по другим местам, где пропадали картины. Верно? Я действую тайно и объясняю всем только что веду какое-то расследование. Это обмазка насчет моего отсутствия. А на самом деле я отправлюсь на дальнюю сторону, а затем вновь вернусь в Новую Британию на воздушном корабле. Может быть, я тем временем вернусь домой, может быть, смогу работать там. Но, что бы я ни делала, будет зарегистрирован факт моего выезда из страны с целью отыскать потерянные произведения искусства. Я же использую время пути, чтобы изучать историю искусств. Когда я вернусь сюда и появлюсь на публике, это будет смена карьеры. Я отправлюсь на поиски потерянных произведений искусства, а еще займусь проведением соответствующих аукционов. Что-то смахивает на капиталистическую версию Индианы Джонса, а?

— Нравится, не нравится… — Поли подмигнула. — А лучше подожди, пока я не запатентую эту бизнес-практику как «метод извлечения денег путем контрабанды золота в параллельный мир и его обмена на утерянные шедевры»!

— Ты рискуешь… — Мириам хихикнула. — Хотя я не уверена, что таким образом мы в состоянии извлекать соответствующий доход. Я даже не уверена, что мы хотим получить в свое распоряжение хорошо обжитой цивилизованный мир, где мы вполне богаты и где в последние несколько десятилетий так и не заработали славу шайки преступников, хотя это было бы совсем не плохо. Короче, давай к делу. Как идет поиск патентов?

— Я уже подобрала для тебя около дюжины, — оживилась Поли. — Пара электромоторов разных типов на случай, если какой-то не подойдет. Малоинерционные котлы для паровых автомобилей — вдруг там их еще нет. Их названия звучат не вполне современно, но по названиям трудно судить. Настольный степлер… ты уже видела какой-то? Хорошо. Я просмотрела первоначальный перечень запрошенных тобой предметов, но веритайперный механизм оказался на удивление сложным, его не так-то просто изготовить. Щелочные батареи тоже потребуют больших производственных мощностей и материального снабжения, а кроме того, еще и ряда необычных материалов для запуска изготовления. Самое многообещающее — по- прежнему дисковые тормоза и тормозные колодки на основе асбеста и резины. Но я пришла к тебе с другим: парашют.

— Парашют… — У Мириам округлились глаза. — Нужно проверить, не изобрели ли их там. Я знаю, что Леонардо делал что-то подобное, но модель оказалась неудачной. — Она разлила содержимое кофейника по кружкам — себе и Полетт, — размешала сахар. — Это хорошая мысль. Долго будет возиться с кабелями этот малый?

— Да он уже ушел, — сказала Полетт. — А подключить этот «ящик» я могу и сама, разве ты не знаешь?

— Замечательно. — Мириам вновь принялась за свой кофе. — Тогда я спокойно проверю свою голосовую почту.

Она отправилась в главный офис. Брилл как раз выходила из душа, завернутая в полотенце, распаренная. Под окном торчала только что установленная розетка. Мириам тяжело опустилась на стул у стола, в первый раз замечая боль от того, что спала на жесткой поверхности. Она взяла свой телефон и ввела код. Полетт перехватила Брилл и взялась расспрашивать ее о чем-то по дороге в большое служебное помещение, которое начали переделывать под гостиную.

«Для вас есть два сообщения», — уведомил ее телефон.

— Да, да. — Мириам нажала еще пару кнопок.

«Первое сообщение получено вчера, в одиннадцать сорок две: „Мириам? Ох, Отец Небесный! Послушай, с тобой все в порядке? Пожалуйста, позвони“». Это был Роланд, судя по голосу, расстроенный. У Мириам заныло в груди. Роланд… она не допустила, чтобы мысль облеклась в слова. «Это очень срочно», — добавил он, прежде чем последовал щелчок разъединения.

«Второе сообщение получено вчера, в девять двенадцать: „Мириам, дорогая? Это я“». Айрис, она сразу поняла это. Последовала пауза. «Я понимаю, что была не вполне откровенна с тобой, и хочу, чтобы ты знала: я горько сожалею об этом». Новая, еще более продолжительная пауза и тяжелое дыхание. Мириам прижала телефон к уху, старательно вслушиваясь. «Я… случилось кое-что неожиданное. Мне придется отправиться в далекое путешествие. Мириам, пойми — со мной все в порядке. Я точно знаю, что делаю, и это мне следовало сделать еще много лет назад. Но не совсем честно взваливать все это на тебя. Я еще попытаюсь позвонить тебе или оставить сообщение, но тебе не следует приближаться к моему дому или пытаться следить за мной. Помни, я люблю тебя». Щелчок.