увидел вход в пещеру, а перед ним сидящего человека в грязных лохмотьях. Оборванец сидел, свесив голову на грудь и привалившись к стене. Казалось, что он спит. В руке Рыкова мгновенно оказался пистолет. «С оружием будет легче договориться», – подумал он и сделал шаг вперед. Оборванец никак не реагировал. Антон Семенович сделал еще шаг и пригляделся внимательнее. Его взгляд упал на руку незнакомца. Из рваного рукава выглядывали побелевшие кости с остатками иссохшей плоти. Человек умер уже черт знает сколько лет назад. Расслабившись, Рыков подошел к мертвецу и осмотрел. По всем признакам, это был поручик Герасимов, про которого рассказывал слепой старик. И умер парень не своей смертью. В области сердца было колотое ранение. Ударили широким лезвием снизу. Это обстоятельство породило в голове Рыкова тревожные мысли: «Раз кто-то убил поручика, значит, этот кто-то уже побывал и в пещере!» Его опередили! Причем очень давно.
– Нет, этого не может быть, – пробормотал Рыков в отчаянии, роясь в сумке. Среди вещей он нашел электрический фонарик, включил и осветил вход в пещеру. В глаза бросились разбросанные по полу человеческие кости. Несколько черепов ухмылялись ему безгубыми улыбками. От этого зрелища мороз прошел по коже.
Пересилив страх, Рыков решительно вошел внутрь. От основной пещеры отходили ходы в боковые пещеры, но каждая заканчивалась тупиком. Везде попадались человеческие кости, обрывки истлевшей формы солдат царской армии, позеленевшие пуговицы, пряжки от ремней и тому подобное. Метрах в двадцати от входа он натолкнулся на целую гору костей и черепов. Зрелище было жуткое. Перебравшись через останки, он пошел дальше в глубь тоннеля. Дорога шла под гору. Прикинув, Рыков понял, что уже прошел метров тридцать от входа и опустился метров на десять вниз. Запахнув плотнее полы пиджака, он достал из сумки плащ, надел его и отметил, что фонарь стал светить слабее. Хватит ли его на весь путь? Он и не предполагал, что пещера такая большая. Думал, пройдет несколько метров, и там будут лежать ящики с золотом. На деле все оказалось иначе. Антон Семенович прислушался. Где-то капала вода. Фонарь выхватил из темноты еще один боковой лаз, но проверять его не потребовалось. Лаз был полностью завален камнями. Он пошел дальше. Стены пещеры неожиданно расширились, и Рыков оказался в большом гроте, закованном льдом. С потолка свисали огромные сталактиты. Вода с них капала вниз и образовывала наплывы. Некоторые сталактиты достигли пола пещеры и превратились в ледяные столбы. Спотыкаясь через глыбы льда, он тщетно искал золото, но кругом был только лед. В свете фонаря играли гранями ледяные кристаллы, вспыхивали, точно искры, кружившиеся в воздухе снежинки. Несколько раз Рыков поскользнулся и чуть не разбился насмерть. Затем он увидел выход из грота. Теперь дорога пошла вверх, через нагромождение камней и плит, появившихся, вероятно, не так давно в результате обвала. Проход не завалило полностью, и он смог пройти. Дальше был небольшой грот с колодцем посередине. Колодец уходил вертикально вниз, и дна его разглядеть было невозможно. Сверху лилась вода.
Осветив потолок, Рыков увидел, что сверху тоже колодец, уходящий черт-те куда. Аккуратно по стеночке он обошел трехметровую дыру в полу грота и прошел через ажурную арку, выточенную просочившейся водой. В следующем гроте ящиков с золотом тоже не было, только потрескавшиеся каменные глыбы да каменные осыпи. Еще тридцать метров. Рыков успел сбиться со счета, сколько он уже прошел, и решил идти до конца. В следующем гроте тоже капала вода, причем создавалось впечатление, что сверху идет настоящий дождь. Камни были скользкими и покрытыми слизью. Понятно, что в таком месте золото прятать не станут. И снова мелькнула в голове мысль, что его все же опередили. Слишком уж глубоко он ушел, а золота все не было. Еще пятьдесят метров, сто. Когда он уже был готов повернуть назад, стены прохода разошлись, и открылся гигантский зал с двумя идеально круглыми озерами посередине, соединенными протоком. Вода водопадом стекала сверху со скал в одно из озер. На берегу дальнего озера луч фонаря высветил ящики. Усталость, страх, все мигом улетучилось. Со всех ног Антон Семенович кинулся к находке, споткнулся о камень, растянулся и замер. Прямо перед его лицом висела туго натянутая проволока. Просто так первому встречному бывшие владельцы не собирались уступать своего сокровища. Луч фонаря высветил колышек, закрепленный меж камней, к которому был привязан один конец проволоки. Второй конец уходил в кучу камней, к мине. Он решил не трогать проволоку и аккуратно перешагнул ее. Сделал еще шаг и вскрикнул от испуга. Камень под его ногой с щелчком опустился вниз. Однако взрыва не последовало. Он аккуратно убрал ногу, разгреб каменистый грунт и обнаружил еще одну мину с ртутным замыкателем Бродского, который замыкал цепи от источника питания к запалу. Ему очень повезло, что источник питания давно разрядился. Дальше могли быть и другие сюрпризы. Несмотря на холод, Антону Семеновичу сделалось жарко. На коже обильно выступил пот. Он осторожно шел дальше, выверяя каждый шаг. Еще два раза он наступал на взрыватели фугасов с замыкателями нажимного типа, но ни один не сработал. Батареи за десять лет сдохли. Чехословаки рассчитывали вернуться быстро и не предусмотрели недолговечности старых источников питания. Приглядевшись к ящикам, Рыков заметил, что почти все они защищены натянутой проволокой. Если источники питания больше не работали, то опасаться проволоки можно было лишь в том случае, если она шла к предохранительной чеке гранаты, которую обложили тротиловыми шашками. Вытащив нож, Рыков обрезал проволоку и распахнул верхний ящик. Внутри лежали завернутые в бумагу столбики золотых монет. В соседнем ящике оказались слитки. Он стал считать ящики, но быстро сбился со счета. Их было очень много. Не хватало света фонаря, чтобы осветить дальние ряды. Он достиг цели, к которой стремился. Но праздновать победу было еще рано. Надо было еще вывезти все это из пещеры. Антон Семенович лихорадочно стал набивать сумку золотом. Навалил монет. Сунул несколько слитков и понял, что это предел. Больше ему не донести. Он некоторое время стоял у ящиков, мечтая о богатом и счастливом будущем. Потом, заметив, что фонарик светит совсем тускло, заторопился к выходу. У выхода из грота Рыков, к своему ужасу, обнаружил еще одну растяжку. Каким-то чудом ранее он ее переступил. Сразу возникал резонный вопрос: не пропустил ли он так и другие мины по пути?
Осторожно ступая по коридору, он освещал пол. Через триста метров, когда он был на полпути к выходу, фонарик окончательно погас. Наступила непроглядная тьма. В панике Рыков тряс фонарик, стучал по нему, но эффекта не было. Тогда он достал из сумки зажигалку. Света от нее было не много, но идти в полном мраке было намного хуже. Однако скоро и зажигалка умерла. Трепетавший на ветру язычок пламени погас. Рыков неудобно схватился за нее в темноте, обжегся и выругался. Эхо его голоса разлетелось по тоннелям и вернулось многократными искаженными отголосками. Оставались только спички. Рыков поджег парочку, но сразу понял, что это не выход. Дальше пришлось идти в темноте. Остальные спички могли понадобиться позже в лесу, чтобы развести костер. Один гнус в тайге чего стоил, не говоря о зверье. Антон Семенович пошел на ощупь по стеночке. Он знал, что впереди где-то колодцы, и не хотел в них угодить. В какой-то момент Рыков сообразил, что идет по другой стенке, не по той, по которой он обходил колодцы в прошлый раз. Это открытие вызвало холодок в позвоночном столбе, а желудок неприятно сжался. Осторожно ступая, он перешел на другую сторону, распластался по стене и пошел дальше. Еще через двадцать метров он натолкнулся на скальный выступ. Именно у него находился один из колодцев. С колотящимся сердцем Рыков стал огибать выступ. Сумка, висевшая на плече, зацепилась за скалу. Он попытался ее освободить, но не смог, оступился, почувствовал, как почва уходит из-под ног, и полетел вниз с диким воплем. Все его существо охватил ужас. Отчаянно цепляясь за стенки колодца, он срывал в кровь кожу, но боли не чувствовал. Несколько раз он вскользь ударился о выступы. Потом падение и вовсе сменилось скольжением. Все это, казалось, продолжалось вечность. Наконец его избитое тело остановилось на склоне. Вся одежда была изодрана в клочья, кожа в ссадинах и кровоподтеках. Он лежал ничком и не находил сил, чтобы встать.
Выбрав место повыше да посуше, Кван приказал отряду остановиться и готовиться к ночевке в лесу.
– Не лучше ли атаковать с ходу ночью? – спросил Трефилов, спешиваясь с коня.
– Нет, ветер в нашу сторону, – отрезал китаец.
При чем тут ветер, подумал про себя начальник милиции. Меньше всего ему хотелось ночевать в тайге вблизи бандитского лагеря. Их могли запросто перерезать во сне. Он уже видел, на что способны бандиты.
– Надеюсь, ты прикажешь выставить посты по периметру лагеря? – осторожно спросил он у китайца.
– Я уже распорядился, не бойся, – хитро улыбнулся Кван, – я не дурак. Врасплох нас не застанут.
