собой дверь.
В это время возле туалета появился человек начальственного вида, который вполголоса приказал своим подчиненным расходиться по местам и заниматься собственным делом. Остался только тот первый официант, который сообщил о происшедшем. Ему директор — или кто был этот начальственный тип — поручил опекать свидетеля, того, кто нашел труп. В том, что в туалете действительно лежит труп, директор убедился собственными глазами, приоткрыв дверь и обозрев помещение.
Заходить он не стал, чтобы не затоптать следы, да и зачем ему это было нужно. Директор понял только, что милиции не избежать и прикидывал уже в уме, кому из ментов нужно дать денег, а кого просто накормить.
— Звони! — сказал он официанту Коле. — Да мужику этому в подсобке коньяку налей что ли. А то как бы не окочурился от стресса он раньше времени. Но много не давай…
Катя услышала, как с наружной стороны повернулся ключ в замке и перевела дух. Раньше она боялась даже дышать.
Кто его знает, через сколько времени приедет милиция, но минут двадцать у нее есть. И что можно сделать за двадцать минут?
Катерина подумала немного и приняла единственно правильное решение — позвонить Жанке. К счастью, мобильный телефон у нее был с собой, она машинально прихватила в туалет сумочку. «Хоть это сообразила!» — услышала она воочию ехидный Жаннин голос, набирая ее номер.
Жанна ответила сразу, что Катю очень порадовало.
— Жанночка! — прошептала она в трубку. — Просто не знаю, что делать…
— Ну? — буркнула Жанна.
— Ты только не волнуйся, но…
— Ты его упустила? — прорычала Жанна. — Ну я так и знала! Небось набрала кучу еды и обо всем забыла?
Кате стало ужасно себя жалко, тем более, что — про еду была сущая правда.
— Не реви! — рявкнула Жанна. — Уходи оттуда, встретимся у меня дома… Позвони через полчаса.
— Ноя…
— Да успокойся ты! — сказала Жанна чуть мягче. — Никуда этот Костик не денется. Да он мне теперь нужен только для одного — чтобы хорошенечко начистить ему физиономию.
Катя хотела сказать, что кто-то Костику физиономию уже начистил, да так здорово, что из него и дух вон, но Жанна уже отключилась. Катя снова позвонила, но чужой равнодушный голос отвечал, что абонент находится вне зоны действия сети. Все ясно: Жанка отключила мобильник, чтобы она, Катерина, не тревожила ее по пустякам.
«Хороши пустяки!» расстроилась Катя. Она отважилась приоткрыть дверь кабинки. Костик все также лежал на полу, никуда не делся. Катя оглядела помещение туалета и поняла, что всему конец. Выхода у нее не было.
Чтобы не оставаться наедине с трупом, она снова ушла в кабинку и немного поплакала. Легче не стало. А отчего-то стало холодно. Катя подняла глаза и увидела наверху небольшое окошко. Рама была приоткрыта, из окошка немилосердно дуло.
От страха Катя стала соображать гораздо лучше и поняла, что именно этим путем ушел убийца.
Действительно, кто убил Костика? Уж наверное, не та девица, с которой он сюда пришел.
Она только заманила его в этот бар. А потом ушла, поскольку уже выполнила свою задачу — показала убийце его жертву. Потому что Костик им больше не нужен. Он уже свое дело сделал — украл у Жанны ключ от банковской ячейки, помог той девке загримироваться под Жанну, потому что хорошо ее знал. А теперь он опасен, потому что через него могут выйти на всю преступную группу. Вот ведь они с подругами уже проследили Костика и сели девице на хвост.
Катя решила позвонить Жанне и высказать свои соображения, но осознала себя в кабинке мужского туалета, с трупом за дверью и с появлением милиции в самое ближайшее время. Боже, как ей захотелось закрыть глаза и отключиться от всех этих ужасов, чтобы очнуться дома в собственной постели. Или хотя бы у Жанны в машине.
Или уж на самый худой конец на улице, чтобы уйти от этого несчастного бара как можно дальше.
Катерина полностью утвердилась в мысли, что никто ей не поможет, и что лозунг «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих!» имеет в данном случае к ней самое прямое отношение.
Она пристально поглядела на окошко. На ее взгляд оно было слишком мало. Однако убийца как-то сумел протиснуться. Маловероятно, что убийцей был двенадцатилетний ребенок, успокаивала себя Катя, скорей всего это взрослый мужчина нормального телосложения, все-таки нужна сила, чтобы убить ножом человека, да еще такого молодого и здорового, как Костик. Катерина и сама удивилась своему спокойствию. Сейчас гораздо больше, чем убитый Костик, ее волновало собственное спасение.
Мысленно попрощавшись с мужем-профессором, который наверное сейчас и представить не может, чем занимается его любимая жена, Катерина опустила крышку и взобралась на унитаз. Тот жалобно скрипнул, но выдержал ее вес.
Катя посчитала, что это хороший знак, и потянулась к окну. Ее роста было явно недостаточно для того, чтобы забраться. О том, чтобы подтянуться на руках, не могло быть и речи руки слабой женщины не созданы для того, чтобы поднять такой вес. Совсем недавно она взвесилась и держала результат в глубокой тайне даже от самой себя, чтобы не проболтаться во сне. Она тут же представила на своем месте Жанку. Ловкая и спортивная, Жанна уже давно проскользнула бы ужом в маленькое окошко. Представив себе насмешливое лицо подруги, Катя вздохнула. Оставалось последнее: бачок. Нужно было встать на бачок, оттолкнуться и тогда уже вцепиться руками в раму. Катя покачала руками это хлипкое фаянсовое сооружение и отогнала от себя видение: нога провалилась в бачок, и она бежит по улице, таща за собой его, как испанский сапожок.
«Мне никогда этого не сделать! — в отчаянии подумала она. — Может быть, сдаться на милость милиции?»
Однако вряд ли в милиции поверят, что она не имеет отношения к убийству Костика. Возможно, потом дело и выяснится, но прежде всего Катерину непременно арестуют и запрут в камеру с бомжами и уголовниками. Катя распахнула окно пошире, повесила сумку на локоть, чтобы не мешала, и прислушалась. К счастью, бар «Дикая охота» находился на первом этаже, окно туалета выходило во двор. Катерина потянула носом и ощутила сильный, ни с чем не сравнимый запах помойки.
Еще ей послышались приближающиеся звуки милицейских сирен, отчего значительно прибавилось сил и рвения. Она осторожно поставила ногу на бачок. Нужно было решаться.
Мысленно пообещав себе с завтрашнего дня сесть на диету, Катерина резко выдохнула и с криком «Хо!» оттолкнулась от бачка, наступив на кнопку. Хлынула вода, и в ее шуме не был слышен треск старой рамы. Катерина осознала себя, грудью опирающейся на раму окна, стало быть, голова уже пролезла. Но голова — это половина дела, причем меньшая, поскольку самое трудное — это протащить нижнюю часть, «пьедестал», как ехидно выражается Жанка.
Окно туалета выходило в самый обычный петербургский двор-колодец. Как поняла Катерина по запаху, под самым окном располагалась помойка.
Директор бара, очевидно, был порядочный жлоб, поскольку вместо аккуратных баков на колесиках, мусор бросали в ржавый и вонючий контейнер, каких насовано по городским дворам, причем в недостаточном количестве. Именно по этой причине жильцы дома накидали возле контейнера кучу всякого барахла — ломаные стулья, дверцу от старого автомобиля, зимнее пальто с облезлым меховым воротником, до основания съеденным молью, а также матрац от кровати с торчащими пружинами. Катерина сверху обозрела все это безобразие и пришла в ужас. Однако делать было нечего. Милиция ожидалась с минуты на минуту.
Катя оставила наконец в покое многострадальный бачок и продвинулась наружу. Теперь она упиралась животом, придя в относительное равновесие, то есть ноги не перевешивали голову. Однако дальше дело пошло хуже, а проще сказать — никак, Катерина застряла.
— Этого я и боялась! — простонала она вслух. Нет, все-таки девочки правы насчет диеты…
