Монстр окончательно пал духом.
Чудовище из тех, что годами внушали мне непереносимый ужас, стояло от меня в двух шагах, а я не то, что бояться, даже разозлиться на него не мог — перегорел. Ну, как можно испытывать ненависть к заколдованному кролику? Темное облако окутывало его, словно плотный саван, но того же действия, что на н'нодов, не оказывало. Поэтому я сделал единственное, что смог придумать — хряпнул его мечом по башке и сказал:
— Бу!
Монстр отпрянул от меня и оторопело потер ушибленную морду, немного подумал, а потом ущипнул себя за предплечье. Вся его чешуя мгновенно встала дыбом.
— Что, больно? — злорадно поинтересовался я.
Демон судорожно прижал лапу к груди, было такое впечатление, что это ощущение для него внове.
— А теперь, — проникновенно пообещал я ему. — Мы будем тебя бить.
Он зыркнул на засевших в руинах магов и Стражей, быстро прикинул количество копий, мечей и ружей, направленных на его нежную (едва прикрытую дюймовой броней) шкурку, и что-то простое и естественное овладело им. Одним прыжком монстр сорвался с места и дал тягу. Кроликом был, кроликом и остался. Вдалеке покачивались кроны деревьев — все демоническое воинство последовало за стремительно убегающим собратом.
Вовремя подоспевший Харек ухватил меня под руки — я и не заметил, как начал падать. Приступ слабости был даже сильнее, чем после схватки с н'нодами, разве что без тошноты. Я всего на секундочку прикрыл глаза, а когда открыл их, передо мной снова был полог палатки и солнечные зайчики. Кусок времени между бегством демонов и моим пробуждением словно отрезали. Интересно, который теперь час? Есть хотелось зверски.
Я выбрался из палатки с твердым намерением найти еду, любую еду. Около потухшего костра дневальный Пограничных Стражей выдал мне миску овсяной каши с персиками и кружку травяного чая. Неторопливо подошел Ребенген.
— Где все? — прочавкал я (в лагере определенно убавилось народу).
— Мы воспользовались твоей идеей про портал и отправили всех лишних сразу в Обитель. Теперь у нас по паре сменных лошадей — ехать можно будет очень быстро.
— Когда успели? — мне показалось, что солнце почти не изменило положения на небе.
— Ты спал сутки, — порадовал меня он.
— О. Я что-то пропустил?
— Ничего. Гверрел скандалил. Харек обучал бойцов Стивена обращаться с карабинами (пока в теории, чтобы тебя не будить). О Приливе ничего не слышно.
— Кто такой Стивен?
— Стивен Паркер, старшина Пограничной Стражи. Ты его не помнишь?
— Имя не спросил, — смутился я. — А что демоны?
— Следят. Тупо, нагло и настырно. Я не ксенофоб, Гэбриэл, я знаю, что они практически равные человеку разумные существа. Но чтобы настолько бесстыже и нахально…
— Да что они сделали-то?
— Ничего. Следят. Просто сидят и смотрят. За всеми. Везде. Пограничные пробовали их гонять — перелетают с места на место по кругу. Харек не хочет тратить на них патроны. Я хочу сказать, может же человек иногда рассчитывать на уединение?
Я сочувственно покачал головой.
— По-моему, понятие об интимности им не доступно.
— Я рад, что ты меня понимаешь!
За спиной мага ненавязчиво возник старшина Пограничных, я кивнул ему.
— От отца для меня что-нибудь есть?
— Нет, сэр. Пожелание скорейшего возвращения.
— Тогда надо отправляться, — я отправил в себя последнюю ложку каши.
— По коням! — зычно скомандовал старшина.
— А как же… — я оглядел разбросанные вокруг вещи. У Тени Магистра в голове не укладывалось, как можно оставить все это добро.
— Мы решили ехать налегке, — с некоторым неудовольствием сообщил чародей. — До Обители Мормы хорошим ходом доберемся за два дня. Надеюсь, еще одну полевую ночевку мы выдержим…
— Минутку! — я затолкал в себя остатки чая и совершил поход в кусты. Там стало ясно, что мастер Ребенген имел в виду под «нагло и бесстыже» — окрестности лагеря просто кишели мелкими тварями, цветом в точности повторяющими листву (за исключением глаз). Я совершил непотребство, направив струю на ближайшего демона. Тварюшка растерянно пискнула, и через мгновенье я остался в гордом одиночестве. Ха! Знай наших. Тень Магистра пришел в отличное настроение и выдал дюжину способов, которыми можно приколоться над этими (вполне безобидными с виду) созданиями. Я, с праведным негодованием, отверг идею грязных шуток. И вообще, мы что, хотим дождаться кого-то покрупнее?
Я выбрался из кустов, насвистывая что-то жизнерадостное. Ко мне вернулось самообладание и вера в удачное завершение этого похода. Присутствие отцовский Стражей снова превратило меня в Лорда, Гэбриэла сына Бастиана, даже если я не спешил объявлять об этом всем вокруг. До дома оставалось совсем чуть-чуть — дней пять ходу на хороших лошадях.
Что удивительнее всего — пережитое полностью избавило меня от страха перед демонами (я метко плюнул в осмелевшую тварюшку). То есть, я знал, что они — большие, сильные и злобные, но иррациональный ужас от одной мысли о них меня больше не мучил. Ну, злобные, ну и что? Вон, моего отца вообще считают дьяволом во плоти, а я с ним всю жизнь живу и пока все нормально!
Глава 23
«Противодействие диверсиям и инфильтрации является сложнейшей разновидностью позиционной войны. В таком роде противостояния успехи неочевидны, критерии противника размыты, а крупные военные операции могут натолкнуться на противодействие гражданского населения».
Знойное лето на излете обрушило на Гатангу проливные дожди. Воды Эт-Кемаи замутились и вспучились совсем по-весеннему, дороги за пределами города превратились в прихотливые ручьи. Стихия задержала многих в пути и дала председателю Нантреку пару лишних оправданий, но полностью решить проблему не могла: если Гэбриэл Шоканги не прибудет в Академию к началу учебного года, слухи будет не остановить. Но с этим бы Нантрек справился — свалил бы все на Дракониса. В конце концов, кто потребует отчета от Великого Лорда? Пугало другое: председатель все еще не мог сказать, где именно юноше будет безопаснее. Раньше ответ был однозначен — Академия, но последние события заронили в сердце Нантрека неуверенность.
Ревизия выявила недостачу амулетов, сделанных для поиска Гэбриэла Шоканги. А ведь доступ в лаборатории Биггена весьма ограничен! Демоны с сомнамбулической точностью вышли на затерявшийся в горах Феналле отряд, но главное — кто-то посмел использовать пентаграмму вызова от имени самого Нантрека, а эксперты из группы Дайнинга даже не могли сказать — кто!
Ночь была сырой и по-осеннему холодной. Дождь шуршал по крышам Академии и дребезжал в водостоках. С первыми признаками непогоды Нантрек полностью переселился в рабочий кабинет. Теперь, чтобы добраться до зала Совета, ему было достаточно пройти через колоннаду, соединяющую симметрично расположенные административные корпуса. Сделать это можно было даже не замочив ног, чему председатель был очень рад. Редкие фонари освещали колоннаду неуверенно и местами (кто-то экономил
