— Да. Мама мне поможет. Она продаст землю и заплатит, чтобы меня выпустили. Она так и сделает, как только узнает, где я нахожусь. — И Сара опять обмякла на постели. — Передай, что я буду ждать. Буду ждать.
Тем временем Самара упросила женщин-теней встать в очередь.
— Майада! Иди же!
Майада быстро подошла к ним.
Рула стояла в очереди первой. Она нагнулась и крепко обняла Майаду.
Простодушной Руле исполнилось двадцать пять лет, она не была замужем. Ее обвинили в том, что она — исламская экстремистка. Она судорожно оправдывалась, объясняя Майаде, что коллеги донесли на нее, потому что она часто читала Коран и молилась в офисе в положенное время.
Майада пообещала Руле, что сделает все, что сможет.
Амани — замужняя женщина тридцати двух лет; смуглая кожа, румяные щеки, светло-каштановые волосы. Так же как Раша, Амани оказалась в тюрьме, потому что потеряла свой паспорт.
Следующей была Анвар. Она долго благодарила Майаду.
Хайат и Азия стояли рядом, и их глаза горели надеждой.
Майада старалась запомнить множество номеров за несколько минут. У нее упало сердце, когда она осознала, что никогда их не запомнит.
— Возьми у доктора Сабы ручку, — попросила она Самару. — Я запишу остальные на нижней юбке.
Самара быстро принесла ручку, но она почти не писала. В ней не осталось чернил.
В дверь опять замолотили.
Охранник, стоящий в дверном проеме, — не тот, который должен был проводить Майаду, — злобно рявкнул:
— Самара! На выход!
Ее вызывали в пыточную. Все женщины-тени вздрогнули от ужаса, и по камере разнесся слабый стон.
У двери появился другой охранник — тот, который раньше приходил за Майадой.
— Майада! Пошли! Тебя освобождают! — крикнул он.
Последние секунды, которые Майада провела с женщинами-тенями камеры 52, быстро пролетели. Самара встретилась глазами с Майадой, и ее прекрасное лицо помрачнело. Они с искренней любовью смотрели друг на друга. Самара раскрыла объятия и притянула к себе Майаду. Они расцеловались, и Майада прошептала:
— Самара, ты самый бескорыстный человек на свете. Спасибо за все. Я никогда тебя не забуду и помогу, когда окажусь на воле. Обязательно!
Глаза Самары наполнились слезами.
— Я буду скучать, Майада, по тебе и твоим чудесным историям.
— Самара! — нетерпеливо взревел охранник и промаршировал по камере, чтобы вырвать ее из объятий Майады.
Он потащил ее за собой.
Майада быстро последовала за ними, по пути прикасаясь к сокамерницам. Свобода разлучит ее с замечательными женщинами-тенями, и теперь они будут жить в совершенно разных мирах.
Последнее, что она услышала, когда дверь захлопывалась, — слабый голос Муны, которая тихо воскликнула:
— Майада, пожалуйста, не забывай нас!
С трудом удерживаясь от рыданий, Майада осознавала, что даже если бы она жила вечно, то не забыла бы сокамерниц.
Тот самый офицер, с которым она встречалась вчера, великан по имени Мамун, поджидал ее в коридоре.
— А вот и я опять, — сказал он. — Мы заберем ваши вещи, и я выведу вас отсюда.
Майада слушала его, но не спускала глаз с Самары, которая опережала ее всего на несколько шагов. Она машинально отметила, что из-под ее платка выбился клок седых волос. Ее сердце упало, когда она осознала, что их ждет совершенно разная жизнь.
Почувствовав взгляд Майады, Самара повернулась, чтобы в последний раз посмотреть на нее. В ее живых глазах, когда она спокойно взглянула на Майаду, отразились все испытываемые чувства. Она что-то произнесла, но Майада не смогла разобрать слов.
Когда Самара дошла до конца коридора, ее впихнули в пыточную.
Майада ничем не могла ей помочь.
Охранник взглянул на нее и быстро заговорил:
— Вас ждет Салам. Вы скоро с ним увидитесь. Он отвезет вас домой.
Мамун быстро проводил Майаду в ту комнату, в которой она побывала в первый день, когда очутилась в Баладият, — почти месяц назад. Ничего не изменилось: тот же седой мужчина сидел за тем же круглым письменным столом. Он порылся в шкафу и отдал Майаде сумку. Крякнув, он указал ей на документ, где ей следовало поставить подпись. После этого она заглянула в сумку и обнаружила там свои вещи: кольцо, часы, бумажник, ежедневник, телефонную записную книжку, удостоверение личности, ключи и даже записку от Фей.
Майада надела часы и кольцо. Оно болталось на пальце. Очевидно, она сильно похудела. Майада спрятала украшение в сумку.
— Идите за мной, — приказал Мамун, и они вновь прошли по ступенькам, по которым она взбиралась в день ареста. Она молча шла за охранником, и то, что ее окружало, казалось ей чем-то нереальным.
По пути из Баладият Майада проследовала за Мамуном в тюремный вестибюль. В огромном помещении собралось несколько сотен мужчин: все они сидели на корточках на полу, а руки были связаны за спиной. Они ожидали, когда их поведут дальше; никого не пытали, но на лицах пленников застыло страдальческое выражение. В широко открытых глазах отражался ужас, бушевавший в душе каждого из них.
Они осторожно прокладывали себе путь, минуя попавших в ловушку людей, и Майада внимательно разглядывала их.
— Что происходит? — прошептала она в спину быстро шагающего Мамуна.
Он слегка повернул голову и тихо ответил:
— Потом, я расскажу в машине.
Майада поняла, что сейчас лучше не разговаривать. Она вышла за Мамуном из двери тюрьмы Баладият и энергично спустилась по широкой лестнице. Сойдя, она остановилась и горящими от возбуждения глазами уставилась на небо. Солнечный свет ослеплял ее. Это было прекрасно. На лице Майады, в ее глазах, сердце и на губах расцвела улыбка. Она и правда свободна! Она простерла руки, приветствуя теплое августовское солнце. Майада услышала щебет птиц и стала смотреть в небо, надеясь увидеть, как они летят.
— Пойдемте! — скомандовал Мамун.
Майада старалась идти как можно быстрее.
Лучшее — впереди. Она едет домой. К Фей и Али.
— Моя машина на стоянке, — сказал Мамун. — Поторопитесь.
Понимая, что кто-нибудь обязательно наблюдает за тем, как она уходит, а она будет по-дружески общаться с охранником, ее могут опять арестовать, Майада опустила голову и решительно пошла вперед.
— Ну вот, — объявил Мамун, когда они приблизились к «тойота королла» 1990 года выпуска. — Залезайте на заднее сиденье, — приказал он, кивнув головой.
Вскоре впереди показались главные ворота тюрьмы, и у Майады заколотилось сердце. Теперь она ехала в правильном направлении —
Перед выходом Мамун замедлил ход и показал охраннику несколько документов. После этого они с
