подготовить надо.
– Ну, если в дружбу, то ладно… Сколько человек выставить?
– Определись сам, Вадим. Но чтобы ребята контролировали подходы к усадьбе со всех направлений!
– Хорошо. Готовь свой отчет…
Генерал Феофанов прибыл в 7.20. Немного позже подъехали специалисты технического отдела.
Начальник Главного управления по борьбе с терроризмом, его заместитель генерал Потапов, полковники Крымов, Тимохин и захваченный главарь организованной преступной группировки Строгин закрылись в кабинете особняка. Феофанов сразу же перешел к допросу бывшего генерала:
– Чем, кроме работорговли, проституции, распространения наркотиков и торговли взрывчатыми веществами, занимались вы, Константин Леонидович, и подчиненная вам преступная группировка?
– Поставкой оружия.
– По-моему, вы изъявили желание сотрудничать с нами, это так?
– Да, генерал, я согласен на сотрудничество.
– Так какого черта, – повысил голос Феофанов, – я должен вытягивать из вас показания клещами?
– Не надо на меня кричать, Сергей Леонидович. Не надо. Я ведь тоже не мальчик и в свое время занимал довольно высокие посты.
– Занимали, но продались бандитам… Я не получил ответа на свой вопрос.
Строгин попросил разрешения закурить. Феофанов разрешил. Бывший генерал, некогда едва не ставший министром внутренних дел, прикурил дорогую сигарету.
– Прежде чем отвечать на ваши вопросы, генерал, я хотел бы знать, что вы предложите мне взамен моей откровенности.
– Решили торговаться?
– Почему бы нет? И что, собственно, мне остается в нынешнем положении?
– Все зависит от того, насколько эффективно будет наше сотрудничество.
– Резонно… – Строгин быстро выкурил сигарету, потушив окурок в пепельнице. – Я многое могу сделать для вас, Сергей Леонидович.
– Для меня лично делать ничего не надо.
– Да, вы правы, я неточно выразился… Наше сотрудничество будет очень полезным для вашей организации. Но в обмен я хотел бы получить гарантию, что после от суда, которого не избежать в любом случае, независимо от приговора, исключая пожизненное заключение, вы обеспечили бы мне отбывание наказания в одной из зон, которую я выберу сам.
– Надеетесь, используя старые связи, деньги, выбраться оттуда и скрыться?
– Ну, почему сразу «выбраться», «скрыться»… Просто сидеть нормально, ни в чем не нуждаясь.
– В принципе это не мое дело. Но гарантии будем обсуждать после того, как вы докажете эффективность нашего сотрудничества. Итак, я задал вопрос, будьте любезны ответить на него подробно и точно.
– Хорошо, сейчас игру ведете вы… Значит, кроме всего того, что вы перечислили, я контролировал торговлю оружием. Оно уходило в основном в Дагестан – бандформированиям, продолжающим действовать на Кавказе. В частности, взрывчатка, что находится в доме, а также на одном из тайных складов у деревни Шентя, предназначалась полевому командиру Умару Колгаеву. Это, как вам известно, на данный момент самый влиятельный полевой командир в Дагестане, да и на всем Кавказе. Ранее, месяц назад, ему была переправлена крупная партия оружия – в основном автоматов, пулеметов, гранатометов, огнеметов, ручных гранат, а также обмундирования и специального снаряжения.
– К вам недавно приезжал сам Колгаев?
– Нет, что вы, его представитель. Так, мелкая сошка…
– О чем вы договорились?
– О том, что Колгаев заберет взрывчатку, как только переведет пять миллионов евро на один из европейских счетов.
– Каким образом должен переправить Колгаев взрывчатку в Дагестан? – задал вопрос Потапов.
– Таким же, как и оружие. Речным и морским.
– Вот как? – удивился Феофанов. – Это что-то новое.
– Все течет, как говорится, все изменяется… В том числе и бизнес.
– Преступный бизнес, Строгин, – поправил «оборотня» Феофанов.
– Преступный, – согласился бывший генерал. – А у нас в России существует какой-либо непреступный крупный бизнес?
– Существует, и вы об этом знаете… Но к делу. Значит, Колгаев должен забрать из дома и тайника у Шенти крупную партию взрывчатки? И как он поведет караван дальше?
– Караван? – усмехнулся Строгин. – Вам, наверное, часто приходится работать в Афганистане?
– И не только там.
– Это заметно. Караван…
– Ближе к делу, Строгин.
– Да, конечно. Отсюда и от Шенти груз доставляется на автомобилях до старого причала недействующего парома через Москву-реку. Там взрывчатка перегружается на самоходную баржу и спокойно проводится на Москве-реке, Оке, Волге – до Астрахани. Там товар вновь перегружается, но уже на морское судно, и тот идет до берегов Дагестана по Каспию.
– Продуманная схема!..
– И, знаете, практически безопасная. Главное – хорошо замаскировать груз и сделать надежные документы. С этим у нас полный порядок.
– Значит, оружие ушло в Дагестан водным путем?
– Да. И оно уже прибыло к месту назначения.
– А откуда оружие и боеприпасы, Константин Леонидович? В свободной продаже ни того, ни другого не имеется. Я, по крайней мере, с этим не сталкивался…
– Откуда еще может быть оружие и боеприпасы, как не с военных складов?
– Вы имеете в виду склады Министерства обороны или внутренних войск МВД?
– Министерства обороны. С тех складов, что подлежат реформированию, а вооружение – ликвидации. У нас в России вдруг оказалось очень много совершенно ненужного оружия и боеприпасов. Продать третьим странам невыгодно – себе в убыток выйдет; проще подорвать его к чертовой матери. Согласитесь, в данной ситуации вывести из-под уничтожения ненужное вооружение не так и сложно, вопрос в цене. Я денег на это не жалел.
– Ну, понятно! – проговорил Потапов. – Купив товар за копейку, вы продаете его за рубль…
– Если быть точным, иногда даже за червонец. Выгодный бизнес. К сожалению, в отношении меня о нем можно говорить уже только в прошлом времени. Но все, что когда-то началось, имеет свой конец.
– Вы философ…
– Я просто трезво смотрю на этот перевернутый мир.
– Мне необходимо знать, с каких конкретно складов, когда и сколько вы вывозили оружия и боеприпасов, кто из армейских чинов причастен к этому бизнесу, кому было продано вооружение.
– Я могу составить подробный отчет, так как все сделки тщательным образом мной документально зафиксированы. На всякий случай. А вернее, на тот случай, если бы на меня вышли вы, что сегодня утром и произошло. Но… Сергей Леонидович, мне кажется, вы должны уже были убедиться, что наше сотрудничество будет достаточно эффективным. Не пора ли обсудить мои гарантии? А то я говорю о том, что может мне сильно навредить.
– Вот именно, пока это только слова… Но в кое-чем вы сумели убедить меня, и сейчас я могу сказать вам, что склонен принять по крайней мере часть ваших условий в отношении пожизненного заключения.
– И на том спасибо. В каком виде составить отчет о прежней деятельности группировки?
– В письменном, Константин Леонидович, только в письменном.
– Когда мне сделать это?
– Успеете, у вас теперь много времени.
