Муж долго мялся, несколько раз собирался что-то сказать, но, не решаясь, лишь тяжело вздохнул.
— Ты меня вообще когда-нибудь любила? — наконец выбрал самый важный вопрос, надеясь в душе, что он будет не последним.
— Нет, — сухо ответила она и резко нажала на курок, на этот раз с открытыми глазами. Сердце учащенно забилось, да так, что можно было расслышать каждый стук в неловкой молчаливой тишине. Отходя от шока, она облизала пересохшие губы и, положив револьвер на стол, пододвинула его к мужу.
— Да уж, — сказав с обидой, он взял револьвер в обе руки и открыл барабан, чтобы посмотреть на заряженный патрон. Лишь одна попытка отделяла от выстрела. Внутри кипела злость и обида. Целый год прошел после женитьбы, и только теперь открылась вся горькая правда. Защелкнув обратно барабан, он раскрутил его и поднес револьвер к своему виску. На улице под окном проехала машина с громко играющей музыкой. Стрелки настенных часов сошлись на цифре восемь. — А я тебя любил…
— Почему в последнее время ты начал пить? — она снова поправила на плече сползающую лямку и опустила взгляд вниз.
— Я просто устал от всего, — поникнув, он посмотрел на пол.
— Сейчас скажешь, что от меня устал? — обиженно проворчала супруга.
— Д-а-а, — протянул он. — От тебя… Последнее время ты стала просто невыносима!
— Опять начинаешь. Ты на меня это с самого утра выплескиваешь! Может уже хватит!
— Нет. Не хватит!
— Жми на курок, — она отвернулась к окну, — достаточно уже разводить.
Сжав крепче рукоять, он нажал на курок. Револьвер не выстрелил. Швырнув его с шумом в ее сторону, муж посмотрел презрительным взглядом. Она взяла и, раскрутив барабан, приставила ствол на этот раз снизу к подбородку.
— А знаешь, почему я от тебя устал? — продолжил он, вспоминая все обиды. — Э?
— Даже не догадываюсь, — она ответила с ухмылкой, чувствуя прохладу ствола.
— А, — начал перечислять он, показательно загибая пальцы, — ты меня постоянно критиковала. Б — вечно жаловалась на маленькую зарплату.
— Конечно, — не выдержав, перебила она. — Ты, оказывается, все деньги на проституток спускал!
— В — перестала заниматься со мной любовью.
— Не правда, — опустив револьвер на коленки, она настойчиво заглянула ему в глаза.
— Два раза в месяц? Думаешь, мне этого достаточно? — отводя взгляд, повысив тон, спросил муж.
— Это твои проблемы, — отрезала она.
— Ты вот только послушай себя со стороны!
— Что? — приложив холодную сторону револьвера к ушибленному запястью, она, наклонив на бок голову, громко хрустнула шейными позвонками.
— Что?! Ты вспомни, что ты мне сказала в прошлые выходные вечером?
— Что сегодня я не в настроении и чтобы ты не приставал ко мне.
— А потом?!
— Что потом?
— Потом… ты сказала, что раз я такой озабоченный, то шел бы я в ванну под душ…
— Ну а как ты хотел, — она засмеялась. — Чтобы я по первому щелчку была готова?
— Стреляй давай, — облокотив голову на стену, он, не поворачиваясь, косо посмотрел на жену. Она поднесла револьвер к подбородку и, закрыв глаза, глубоко вдохнула. Задержав дыхание, она медленно нажала на спусковой курок. В голове воображение нарисовало картину, где револьвер выстреливает и пуля разносит череп. Бездыханное тело валится со стула на пол, а муж лишь радостно улыбается, смахивая попавшие капли крови со своего лица. Но выстрела в реальности не последовало. Открыв глаза, она с облегчением выдохнула и положила аккуратно револьвер на стол.
— Какие же мы с тобой везучие, — с особым цинизмом сказал он и достал из заднего кармана своего трико патрон. Подняв его, он повертел на свету, словно внимательно изучая выграненные буквы и цифры на цоколе. — Пора переходить в следующий тур…
— Давно пора, — шмыгнув носом, согласилась жена. — Мне это все уже осточертело. Двое суток уже не спала.
Он взял в руки револьвер и зарядил второй патрон, пропустив две ячейки от первого. Закрыв барабан, он раскрутил его и передал оружие нетерпеливой жене. В этот раз она направила ствол на супруга, целясь чуть ниже виска.
— Смотри целься аккуратно, как я тебе показывал, чтобы было похоже на самоубийство, — показывая, он постучал указательным пальцем по виску, — вот сюда целься. Если чего, не забудь вложить пистолет в мою руку…
— Да знаю я, — револьвер еле заметно трясся. Руки ее дрожали, то ли от усталости, то ли от страха. — Мой вопрос… Почему ты не хотел от меня ребенка?
— Кто тебе такое сказал? — улыбнувшись, он посмотрел вверх и погладил себя по подбородку. Двухдневная щетина остро кололась.
— Ты! Ты всегда твердил, что пока не готов…
— Не готов, — перебил он. — Вернее, ты не готова…
— Что ты этим хочешь сказать? — нахмурив брови, с презрением грубо спросила она.
— Из тебя бы вышла плохая мать, — он смахнул со щеки выпавшую ресницу. — Это мое такое мнение.
От злости она прикусила губу и, прищурившись, навела пистолет, как показывал муж. Не дрогнув, жена нажала на курок. Барабан провернулся, раздался щелчок. Он вздохнул с облегчением. Огорчившись, она швырнула ему револьвер и, озлобленно посмотрев, сказала:
— Твой ход…
Улыбнувшись, он взял оружие в руки, чувствуя тепло нагретой рукоятки. О чем-то задумавшись, он встал и подошел к холодильнику.
— Есть хочу. Надеюсь, ты не против? — открыв дверцу холодильника, он внимательно осмотрел полупустые полки. Промолчав, супруга покачала головой. — А почему у нас нет ничего вкусного?
— Потому что ты скряга и всегда ворчишь, если я покупаю что-нибудь лишнее…
— Я скряга?! — возмутился муж. — Да, я не понимаю все эти ненужные спонтанные покупки. Да будет тебе известно, что человеку нужно всего ничего для комфортной жизни, а все остальное нам навязывают маркетологи.
— Твоя скупость меня просто убивает…
— Что такого, если я экономлю семейный бюджет? — взяв на полке стоящий открытый пакет молока, он сделал глоток.
— Оказалось, экономишь, чтобы потом потратить на проституток, — злобно на него посмотрев, — а не на меня.
— Опять одно да потому, — поставив обратно пакет, он вытер губы внутренней стороной ладони и закрыл дверцу холодильника.
— Сейчас ты скажешь, что это во всем я виновата…
— Конечно, — задержав дыхание, он вытянул руку с револьвером и прицелился. Бах! Громкий выстрел, легкая отдача, еле заметный дымок из ствола. Пуля вошла чуть выше уха. Когда-то любимую жену откинуло в угол, как плюшевую игрушку. По стенке стекает бордово-черная жижа. Последние импульсы мозга, нога судорожно дергается, стуча по полу. Неосязаемая душа покидает потерянную для нее оболочку. С широко открытыми глазами застреленная лежит в растекающейся луже крови.
— Ну что же ты?! — вернула она мужа из своих фантазий в реальность. — Стреляй наконец!
Потряся головой, будто пытаясь прогнать поглотивший его морок, он с облегчением нажал на курок. Опять лишь звонкий щелчок без выстрела. Мысленно благодаря бога, жена протянула руку.
— Давай. Мой черед.
— Прошу, — он сел на стул и положил револьвер. Ему хотелось спать, от чего он широко зевнул, прикрыв кулаком рот. Взяв револьвер, жена раскрутила барабан и, встав, подошла к окну. Стоя к нему
