спиной, она дрожащим голосом спросила:
— Может, все-таки попробуем… начать все сначала?
— Зная всю подноготную? Думаешь, ты сможешь меня простить? — скептически спросил он и еще раз широко зевнул.
— Смогу, — неуверенно ответила она. — Смогу, если и ты меня сможешь простить…
— А вот в этом я не уверен…
— В чем? — повернувшись, она посмотрела на мужа. Он сидел и, подняв голову, всматривался в горящую лампочку. Белый люминесцентный свет словно завораживал его, заставляя ни о чем не думать.
— Что я смогу простить…
— Сможешь! Ты обязан!
— Э, вон оно как, — наклонив голову на бок, он зажмурился. Белые пятна плавали перед его глазами. — Я никому ничего не обязан.
— Какой же ты все-таки эгоист! — разозлилась она, сжав рукоять.
— Какой есть.
Ни на секунду не задумываясь, не целясь, жена выстрелила в него. Бах! Руку с револьвером от отдачи дернуло в сторону. Она увидела, что пуля вошла ему прямо в горло. С хрипами он повалился на пол, и, пытаясь зажать кровоточащую рану, панически смотрел на жену. Она медленно подошла к супругу и увидела, как он, корчась и кашляя собственной кровью, пытается что-то сказать.
— Вторая пуля для тебя, — кое-как прошептал он и улыбнулся, обнажив кровавые зубы.
— Ага… щас, — она перешагнула, и муж оказался у нее между ног. Крепко взяв в обе руки револьвер, точно метя между глаз, она прощелкала пару раз в холостую и затем всадила последнюю контрольную пулю ему в голову.
— Я говорю, какой есть… — громко повторил он, — Ты вообще где летаешь?
Супруг по-прежнему сидел целый и невредимый, издевательски махая рукой.
— Я тут. Ау!
Промолчав, она села на стул.
— Помнишь, что ты написала в предсмертной записке? — заулыбался он. — Что просишь никого не винить в своей смерти и что всегда горячо любила своего мужа.
— Это ты мне сам так продиктовал, — огрызнулась она. — По-крайней мере лучше, чем ты себе написал: «Прошу в смерти никого не винить. Все нажитое при жизни имущество передаю вдове».
— Если бы я добавил что-нибудь про любовь, — он задумался, подбирая слова, — то, пожалуй, было бы чересчур неправдоподобно.
— Конечно… все знали, что ты меня не любишь. Ты всегда на меня жаловался приятелям…
— Не жаловался, а снимал тяжесть с души.
— Очередным стаканом в баре, — закончила она.
— Ну я хоть не спал с твоей лучшей подругой, — он стукнул ладонью по столу. — И на встречи выпускников не ходил. Всем этим ты разрушила в моем искреннем сердце былую любовь к тебе…
— Какие чудесные шаблонные слова, — засмеялась она, вертя в руках револьвер. — В каком фильме услышал?
— В книге прочитал, — улыбнулся он.
— И когда же ты в последний раз книжку-то читал? Я уже и не помню, — весь накал их семейной дуэли совсем сошел на нет. Теперь они скорее с неким оттенком юмора воспринимали происходящее безумие.
— Я на работе читаю, — проворчал он. — Уже почти всего Гамсуна прочитал.
— Не знаю такого, — она неожиданно подняла револьвер и, показательно прицеливаясь, зажмурив глаз, нажала на курок. Выстрела не последовало. Муж лишь удивленно посмотрел на нее.
— Быстрая ты, — пододвигая к себе положенный револьвер, он шмыгнул носом.
— А чего тянуть. Мы уже и так очень долго испытываем судьбу.
— Действительно, — он раскрутил барабан и так же быстро и неожиданно поднял руку. Затем нажал на курок. И опять ей повезло. Радуясь фарту, она взяла револьвер и раскрутила барабан.
— Кто-то там наверху нас с тобой очень любит, — в шутку сказала она и, помедлив несколько секунд, нажала на курок. Бах! Пистолет с шумом выстрелил. На этот раз взаправду. Она мгновенно поняла, что это не больные фантазии, а настоящая реальность. Запахло порохом. Уши слегка заложило от громкого выстрела. Муж повалился на пол, свернувшись калачом. Осознав убийство, она вся затряслась и, бросив револьвер, подбежала к нему. Упав перед ним на колени, она заплакала.
— Боже! Нет! — захлебываясь, кричала она. — Я не хотела!
В этот короткий миг она пожалела, что согласилась на чертову игру с судьбой. Проклиная себя за то, что все же выстрелила, она не переставая плакала и просила прощения.
— Нужно было остановить все это…прекратить… я…я же хотела…я пыталась, — твердила она словно заговоренная, закрыв руками мокрые от слез глаза. За одну минуты для этой женщины разрушился целый мир. Все былые обиды превратились в сущие пустяки.
— Нужно было, — произнес притворявшийся муж, разгибая спину. Увидев, как только что убитый супруг встает и с хрустом разгибает спину, она просто остолбенела.
— Неужели ты думала, что я действительно зарядил настоящие патроны? — не дождавшись никакого ответа, он подошел к ней и потряс за плечи, стараясь вывести из ступора. — Я зарядил холостые! Слышишь?! Все в порядке! Смотри. На мне нет ни капли крови.
Приходя в себя и осмотрев футболку мужа, она действительно поняла, что все в порядке. Как же она не заметила этого сразу. Ей хотелось его ударить. Закричать. Но вместо этого она подошла и, крепко обняв, поцеловала.
— Знаешь…я согласен…начать все с начала, — он сказал это с нежностью и любовью и затем прижал ее еще сильнее.
— Я тоже согласна, — шепотом произнесла она, чувствуя его колючую щеку.
Страсть. Какие-то доли минут, и вот они уже лежат, обнаженные в постели.
— Прости меня, — поглаживая его под одеялом, — за все что наговорила.
— И ты меня прости, — в ответ поцеловал ее, — за все упреки.
— Сегодня я многое осознала и поняла. Почувствовав, что тебя больше нет, мне стало ужасно страшно.
— Тсс… — улыбнувшись, он провел пальцем по ее губам. — Пусть все что было, останется лишь плохим воспоминанием.
— Хорошо, — ущипнув его, она перевернулась и оказалась сверху. — Знаешь, наверное, это прозвучит странно, но меня мучает одна мысль…
— Какая? — погладив ее по бедрам, он посмотрел прямо в глаза.
— Скорее даже и не мысль… мне кажется странным, что нам так долго везло! Две заряженные пули… все могло бы закончиться гораздо быстрее…
— Не забивай себе голову, — он слегка ущипнул ее играя. — Может ты была права. Нас действительно кто-то очень любит наверху.
Они еще раз страстно занялись любовью и наконец обессиленные уснули прижавшись друг к другу. Ночь была тихой и спокойной. Жильцы дома, соседи проигнорировали услышанный выстрел, приняв его за очередную взорвавшуюся петарду за окном. Опять на улице пошел пушистый снег, который запорошил следы, оставленные прохожими, усердно протоптанные прохожими. На этом история бы и закончилась, если бы не женское любопытство…
Проснувшись рано утром и решив приготовить вкусный завтрак своему мужу, она тихо встала, стараясь его не разбудить, и одевшись прошла на кухню. Выключив свет, который горел всю ночь, жена подошла к плите и, достав сковородку, открыла холодильник. На боковой полке оставалось еще три яйца, что вполне было достаточно, чтобы приготовить яичницу. Аккуратно разбив их над сковородой и слегка посолив, она подошла к окну, чтобы открыть занавешенные шторы. Сделав шаг, не заметив, она случайно наступила босой ступней на валяющийся револьвер. Подняв его, она внимательно осмотрела и задумалась. Ее навязчивая мысль о везении прошлым вечером не давала ей покоя…
