– Мы… нам надо убедить его пожить здесь немного… какое-то время, – тихо ответила Кристин.
– Ему, наверное, нужно работать, – проговорила задумчиво Далила.
– Разве он похож на человека, который ищет работу? – спросила Кристин, улыбаясь. Она повернулась спиной к Далиле. – Застегни мне платье, пожалуйста.
Далила занялась многочисленными крючками, убирая пышные волосы Кристин, мешавшие ей застегнуть платье. Когда она, наконец, закончила, то отступила на шаг, повернув к себе Кристин. Ее широкое лицо светилось доброй улыбкой.
– Мисс Кристин, вы самая красивая девушка на свете!
Кристин покраснела. Эти дни она не чувствовала себя красивой, она чувствовала себя усталой, постаревшей и измученной.
– Теперь причешитесь. Ваши шелковые туфельки возле двери, наденьте их. И ступайте туда, наконец, и выясните, что, кроме имени, можно узнать об этом человеке.
– Да, да, – пробормотала Кристин. Далила нашарила у себя в карманах щетку для волос. Кристин, встав на цыпочки, старалась рассмотреть себя в маленьком зеркале, висевшем на кухонной двери. Она расчесала волосы, откинув их со лба и оставив свободно спускаться по плечам. Она похлопала себя по щекам и немного покусала губы, чтобы не выглядеть слишком бледной, Кристин подумала о человеке, который находился сейчас в их доме. При одной мысли о нем она густо покраснела, не нужно было, и хлопать себя по щекам.
– Спасибо, – поблагодарила она Далилу, возвращая ей щетку для волос. Она подошла к двери и, рывком открыв ее, поспешила в комнаты.
Сначала Кристин прошла столовую. Мама всегда хотела иметь столовую, а не просто комнату со столом посередине и разной другой мебелью, как в домах на большинстве соседних ранчо. Столовая должна быть совершенно особенной, считала она. И сейчас Кристин отметила, что их столовая именно такая, особенная, красиво обставленная. Стол в стиле чиппендейл[5] покрыт кружевной скатертью. На нем лучшее серебро матери, хрусталь, тарелки тонкого фарфора. Стол накрыт на троих. Остальные будут есть в доме для прислуги. Кристин не могла показать незнакомцу, что они с Шеннон обычно садятся за стол вместе с Самсоном и Далилой. И конечно же, они не пользуются каждый день серебром и этой красивой посудой.
Затем Кристин прошла в скромную гостиную. Здесь тоже горел камин, перед ним на деревянном полу лежал плетеный коврик. В большие окна лились потоки солнечного света. Мама всегда любила яркие, вещи. Тяжелые малиновые с белой отделкой портьеры на окнах, после захода солнца их задернут. В комнате изящная мебель: маленький диван, кушетка, красивые деревянные стулья, спинет[6], на котором учились играть она и Шеннон. Кристин отметила, что комната удивительно уютная, здесь чувствуется женская рука, едва ли здесь понравилось бы мужчине. В соседней комнате, Кристин знала, находятся сейчас незнакомец и ее сестра. Это кабинет отца и одновременно библиотека. Там масса полок с книгами, огромный дубовый письменный стол и пара диванчиков, рассчитанных на двоих, которые поставлены по обе стороны камина.
Кристин не ошиблась. Открыв дверь в библиотеку, она увидела незнакомца… нет, Коула, его зовут Коул Слейтер, и надо перестать думать о нем как о незнакомце. Это была большая комната. Здесь пахло трубочным табаком и кожей, и все здесь напоминало ей об отце.
Коул хорошо смотрелся в этой комнате. Он снял свою шляпу с пером, шпоры с сапог и куртку. Кристин остановилась, досадуя, что снова чувствует дрожь при одном только взгляде на этого человека.
Он сидел, положив обутые в сапоги ноги на одну из скамеечек, которые в беспорядке стояли вдоль книжных полок. Его сапоги были высокими, наподобие кавалерийских. Брюки обтягивали длинные стройные ноги, выдавая красивую линию сильных бедер и контуры ягодиц. Он был широкоплеч, с развитой мускулатурой и все же производил впечатление худощавого человека. В расстегнутом вороте его рубашки виднелись темные волосы, и Кристин подумала, что, вероятно, вся его грудь покрыта темными волосами.
Вдруг она заметила, что и Коул тоже смотрит на ее грудь и улыбка прячется в уголках его губ. Она почти опустила ресницы. Почти. Ее глаза были на одном уровне с его глазами, и она немного приподняла подбородок. Затем кивком головы указала на отцовскую рюмку, которую он держал. Эта маленькая ликерная рюмочка казалась просто крохотной в его бронзовой от загара сильной руке с длинны ми пальцами. Кристин улыбнулась.
– Вижу, Шеннон уже позаботилась о вас. Он с улыбкой взглянул на сияющую Шеннон. Она сидела на одном из диванчиков.
– Ваша сестра – самая очаровательная и обходительная хозяйка, каких я знал.
Шеннон зарделась от удовольствия, затем засмеялась и вскочила на ноги с забавной смесью грации и неуклюжести; точно молодой жеребенок, подумала Кристин.
– Во всяком случае, я стараюсь, – сказала Шеннон. – А вы даже не представлены друг другу по всем правилам. Мисс Кристин Маккайи, разрешите вам представить мистера Коула Слейтера. Мистер Слейтер, это моя сестра Кристин Маккайи.
Коул Слейтер встал и сделал шаг вперед. Он взял руку Кристин, и их глаза встретились как раз перед тем, как он наклонил голову, и губы его коснулись ее руки.
– Рад познакомиться, мисс Маккайи. Очень рад.
– Я тоже рада, мистер Слейтер. – Кристин пыталась по его выговору определить, откуда он родом, и не смогла. Он говорил иначе, чем уроженцы Дальнего Юга и Новой Англии[7]. Он не был иностранцем, но и характерного говора жителей Среднего Запада она тоже не уловила.
Он все еще держал ее руку в своей. Кристин почувствовала тепло его губ, когда он коснулся ее кожи, и это ощущение, казалось, проникло в нее и уже жарким потоком растекалось по всему телу. Кристин поспешно отняла руку.
– Мы, в самом деле, не знаем, как и благодарить вас, – сказала она, замерев и глядя ему прямо в глаза.
– Не стоит меня благодарить. Просто я оказался в нужный момент в нужном месте, вот и все. Кстати, я чертовски голоден, а запахи доносятся такие, что просто слюнки текут. Накормите меня – и будем квиты.
Кристин удивленно взглянула на него.
– Вы меня простите, если я считаю свою жизнь, своих друзей, свою сестру, свою…
– Девственность? – вставил он.
– Свою личность, – спокойно поправила его Кристин и продолжила: —…много дороже даже самой вкусной еды.
– Ну, видите ли… – Он поставил пустую рюмку, задумчиво глядя на Кристин. – Я считаю, что вы стоите больше, много больше, мисс Маккайи. И все же жизнь – это не поход в магазин одежды. Я не продаю свои услуги ни за какую цену. Я действительно рад, что оказался здесь, когда был нужен. Если я чем-то помог вам…
– Вы знаете, что очень помогли мне. Вы спасли всех нас.
– Ну, хорошо, я помог вам. И очень рад быть вам полезен.
Кристин подумала, что его голос подходит к его глазам. Это не баритон, но глубокий голос с жесткими нотками, и казалось, тому, что он говорит, можно безусловно доверять. Бродяга, человек, знающий толк в оружии… Сегодня он смотрел смерти в лицо почти безразлично. Откуда он пришел, этот человек?
Кристин отступила назад. Он был высоко го роста, более шести футов, а она не больше пяти футов и двух дюймов. Она чувствовала себя комфортнее, когда между ними было хотя бы небольшое расстояние.
Это расстояние помогало ее сердцу не так сильно биться, помогало ее крови не так стремительно мчаться по жилам. Встревоженная, она спрашивала себя, что в нем было та кого, что рождало в ней эти ощущения. Все это было для нее ново, даже с Полом она не испытывала ничего подобного.
Конечно, она была осведомлена о некоторых сторонах жизни. Даже Шеннон это знала. В конце концов, они жили на ранчо. Племенные быки ее отца, не раз получавшие всевозможные призы, – самое ценное, что он после себя оставил. И неважно, что много скота у них украли: Кристин знала, что с этими быками она может начать все сначала. Но именно из-за того, что они имели дело с животными, ни для кого не могло
