Кирби-Смит[29] все еще мужественно бился на Западе, южане еще вели бои на Востоке, проявляя чудеса героизма, но предсмертная агония уже охватила страну, которая никогда не имела возможности дышать воздухом свободы.
Майор Эмери как-то приезжал навестить Кристин. Они долго беседовали. Как гостеприимная хозяйка, она угостила его обедом. Когда он уехал, Кристин еще не знала, что видит его живым последний раз.
Наступил апрель. Генерал Ли собирал силы вокруг Ричмонда для отчаянной попытки защитить столицу Конфедерации. Гейб учился ходить, и Кристин согласилась с Самсоном и Питом, что ему можно позволить посидеть на лошади.
Однажды, теплым апрельским днем, выйдя из дома, Кристин внезапно почувствовала что-то неладное. Стояла какая-то странная тишина. Ни голосов, ни смеха. Солдат-юнионистов, охранявших ранчо, нигде не было видно.
И Пит с Самсоном куда-то подевались.
– Самсон? – позвала Кристин.
Дверь амбара жалобно скрипнула, словно порыв ветра распахнул ее, но погода стояла безветренная. Кристин посмотрела в сторону амбара и увидела человека. Он сжимал свою руку, из которой лилась кровь. Кристин едва не вскрикнула, но вовремя остановилась – осторожность превыше всего. Прижав Гейба к себе, она со всех ног бросилась обратно в дом.
– Шеннон! – позвала она. В передней схватила пояс с двумя шестизарядными кольтами Коула. Коул настаивал, чтобы они всегда были заряжены. Дрожащими руками Кристин надела пояс и потянулась за «спенсером» – магазинной винтовкой, которую Мэтью привез под Рождество. – Шеннон! – снова тревожно позвала она.
Девушка сбежала по ступенькам лестницы, бледная, с расширившимися глазами.
– Что-то случилось. Возьми Гейба…
– Нет! Дай мне винтовку!
– Шеннон, пожалуйста…
– Я же стреляю лучше тебя!
– Может, и так, но я не такая отчаянная и безрассудная, как ты, – оборвала ее Кристин. – Возьми Гейба и иди наверх; если придется, будешь стрелять из окна.
– Но в чем дело?
Кристин не могла объяснить, как она это почувствовала.
– Вернулся Зик. Он где-то поблизости. Шеннон, пожалуйста, не дай им забрать моего ребенка!
Она передала Гейбриэла сестре и снова бросилась к двери. Шеннон смотрела ей вслед. Гейб начал плакать, она крепче прижала его к себе и поспешила наверх.
– Пресвятая Дева Мария! – пробормотал рядовой Уотсон. – Вы только поглядите! Полоумный янки, один, идет прямо к нам.
Коул оторвал глаза от ружья, которое чистил, и взглянул, куда указывал Уотсон. Он увидел идущую рысью лошадь. По тому, как сидел на ней всадник, Коул понял, что тот ранен, и ранен серьезно.
– Может, пристрелим его? – предложил кто-то с усмешкой.
– Это, похоже, уже сделали за нас, – был ему ответ.
– Оставьте его, парни, – сказал Коул, поднимаясь и с любопытством вглядываясь во всадника.
Коула произвели в полковники, и он был старшим по званию в части. Малакай теперь стал майором, а Джейми – капитаном. Все трое служили в маленьком отряде и решили, чего бы это им ни стоило, разыскать Кирби-Смита и присоединиться к нему, но последний месяц они жили на этой заброшенной ферме, в доме, скрытом в глубине разросшегося сада.
– Я знаю этого человека, – внезапно проговорил Коул. Он поспешил вперед, за ним бросились братья и остальные подчиненные.
Когда он подбежал к лошади, юноша без сил упал ему на руки. Коул опустил его на землю и перевязал своим шарфом, чтобы остановить кровь, сочившуюся из-под лопатки.
– Мэтью Маккайи, что, черт возьми, ты здесь делаешь? – спросил Коул. Он посмотрел на капитана Роджера Торнбилла, отрядного медика, затем снова перевел взгляд на Мэтью, размышляя о там, как его шурин сумел найти их отряд. Но сейчас, решил он, это не имеет значения. Во всяком случае, сейчас Мэтью у него под присмотром.
– Давайте перенесем его в дом, – сказал капитан Торнбилл. Люди начали поднимать Мэтью. Тот открыл глаза, большие голубые глаза, и Коул сразу вспомнил свою жену, такую близкую и такую далекую. Мэтью протянул руку и схватил Коула за лацкан мундира.
– Коул, послушай меня…
– Вы хорошо знаете этого синебрюхого, полковник? – спросил капитан Торнбилл.
– Он брат моей жены. Я его достаточно хорошо знаю.
– Давайте побыстрее занесем его в дом. Он истекает кровью.
– Мэтью… – Коул взял руку, вцепившуюся в него. – Мэтью, капитан поможет тебе. Клянусь, он так и сделает. – Коул подумал, что Мэтью, возможно, боится доверять врачу конфедератов. Медики и той и другой стороны хвастались, что поубивали врагов больше, чем все артиллерийские расчеты, вместе взятые.
– Коул! Ради Бога! Послушай меня! – задыхаясь, проговорил Мэтью, сжимая пальцы Коула. – Зик…
– Что?
Мэтью с трудом перевел дыхание.
– Мы встретились с ним к юго-востоку отсюда, в маленьком местечке Джеймс-Форк. Нас было всего три десятка, мы шли по направлению к Теннесси. Меня ранили, я упал, и бандиты решили, что со мной все кончено. Потом я слышал, как он говорил… говорил, что сейчас же поспешит к Кристин Маккайи, рассказать о том, как подстрелил ее братца. Они остались на ночь в Джеймс-Форке. Я дождался, пока они хорошенько напьются, нашел лошадь, и вот я здесь…
Коул стоял мертвенно-бледный и напряженный как струна, не замечая, как больно он сжимал плечи Мэтью, пока капитан Торнбилл не сказал мягко:
– Отпустите его, полковник.
– Как ты нашел нас? – осторожно спросил Джейми. В этот момент он был, пожалуй, единственный, кто мог мыслить рационально.
Мэтью улыбнулся.
– Ваше местонахождение, джентльмены, для многих не секрет. Курт Тейлор был в разведке несколько недель назад. Некоторые из высоких чинов тоже знают, где вы… Просто они надеются, что война закончится раньше, чем они придут и выгонят вас отсюда. – Улыбка его потухла, он закашлялся и застонал от боли.
– Быстро перенесите его в дом! – приказал Торнбилл.
Полдюжины людей бросились выполнять приказ. Джейми Слейтер осторожно поддерживал голову Мэтью и его раненое плечо.
– Слейтер! Ты должен ехать туда. Ты и твои люди… У вас есть шанс… Поезжайте на запад…
Коул пошел за ними в дом.
– На ранчо должны быть янки, – сказал он. – Я знаю это.
– Это знает и Зик Моро, – задыхаясь, произнес Мэтью. И вдруг глаза его закрылись.
– Он умер? – упавшим голосом спросил Малакай.
Торнбилл отрицательно покачал головой.
– Обморок от потери крови. Просто удивительно, как он сюда добрался.
Носилки внесли в дом. Коул остановился во дворе. Сколько у него людей? Кроме его братьев и врача, у него в отряде был сержант, два капрала и двадцать два рядовых. Им повезло остаться в живых. Как мог он просить их идти с ним умирать сейчас, когда конец войны совсем близок?
– Я вас должен покинуть, парни, – сказал он. Солдаты, которые не были заняты с Мэтью, молча окружили его. – Этот бой будет личным, и некоторые из вас могут сказать, что это будет бой против одного из ваших…
– Что до меня, то Куонтрилла и его выродков я никогда не считал своими, – проговорил Бо Дженкинс, который в мирное время держал свой магазинчик. – Ни один южанин не станет просто так убивать
