заканчивается, ибо в Армии Освобождения процветает торговля званиями. Мне паршивый капральский патент в тридцать империалов обошелся. Капрал — это подофицер четвертого класса, а всего этих классов пять. Кстати, служат здесь не год и не два, как ты думаешь. Рядовые тянут лямку, сколько смогут, а офицеры, пока денег не заколотят достаточно, или не выслужат необходимый чин, или пока не надоест.
Вот уж попал так попал. Всю жизнь мечтал погеройствовать, вот мне Арагорн и нарезал поле непаханое. Правда, с сорняками, каменюками и деревянной сохой в придачу. Но это мелочи, не так ли?
— Ясно. А ты зачем на войну пошел? Много платят капралу княжьих стрелков?
— Не в деньгах счастье! — усмехнулся Ральф. — Видишь ли, я исследователь, а многие явления из области моих интересов имеются только в Скверне. Да и сырья тут немало. Светлые такие мелкие кристаллики. Называются «джамья». Из них изготавливаются гамионы всех видов и размеров, без которых наш мир просто немыслим.
Недоверчивая улыбка растянула мои губы. Темнить изволите, господин хороший. Никак не увязывались в мозгах его слова про «солдатскую лямку» с желанием заняться в Скверне научной деятельностью. А сырье он собственноручно собирался добывать? И не «наш» мир, а ваш.
— И поехал бы как ученый. Охрану разве проблема нанять?
— Как тебе сказать…
— Чтобы не обидеть? — продолжил я.
— Именно, — кивнул Ральф. — Я был никто и звать никак. Без бумажки сам знаешь, кто ты. У тебя, кстати, «бумажки» нет.
А ведь он прав. Я на нелегальном положении. Вот пробьемся мы через ущелье, и первый же военный патруль спросит, кто я такой есть. В своем праве. И что, мне лепетать им про корреспондента из не помню уже какого журнала? Мол, не смог остаться в стороне и принял командование. Ну-ну.
— Значит, звание есть, а бумажки нет? Непорядок.
— Богдан, ты бы за голенищем сапога поискал… — глядя на мою печальную физиономию, маг не смог удержаться от улыбки.
— Зарезаться предлагаешь? Остроумно. Можно я тебе в лоб из револьвера пальну, ради шутки юмора? — Но ладонь все-таки сунул в правый сапог и сразу же нашарил что-то вроде козырька, завернутого внутрь. Карман? Замаскированная под шов застежка разошлась, и грязные пальцы извлекли бумагу. Точнее, тонкий лист того же волшебного материала, который используется для чеканки имперской валюты. Зеленоватая «бумажка» беззвучно раскрылась, демонстрируя мне ровные строчки, выполненные идеальным каллиграфическим почерком, и официальную символику великой страны: орла, стрелы, восьмиугольную звезду, стилизованный орнамент, исполняющий декоративную и защитную функцию.
— Это мой капральский патент, — пояснил Ральф. — Дай сюда.
— Вижу, не зря ты мне свои сапоги навяливал.
Ральф кивнул. Однако если у него вещицы с двойным и тройным дном, вроде этих сапог, то каков же сам хозяин?
— Мне нужна энергия, — он указал на трофейный кулон на моей шее. — Вон та висюлька пойдет.
Получив требуемое, исследователь гамионов продолжил:
— Смотри внимательно за потоком. Вот я беру силу из камня. Вот меняю структуру патента. Магическую защиту вскрыл раньше, извини, мне было скучно. Итак, Ральф умер, да здравствует Богдан! Готово. Бароном ты не просто так назвался, здесь порядок, менять титул не нужно. В бою командовал, злодеев победил? Получай повышение. Да, чуть не забыл, «приданный для усиления» ты у нас, из самого генерального штаба армии, чтобы совсем никто не подкопался. Теперь стабилизируем структуру носителя. Восстанавливаем защитное плетение.
Принципиально ничего сложного не увидел. Все манипуляции Ральфа оказались просты и интуитивно понятны, а ощущение дежавю не покидало меня. Вау! Да я могу ваять фальшивки не хуже профи.
— Лей-те-нант? — вчитался я в буквицы имперского алфавита.
— Ты сам посуди, кто такой подофицер четвертого класса? Это тьфу! Мелюзга!
— Сам же подсказал, — напомнил я Ральфу. «Сто трав» пьянил, но мозг не туманил. Память работала.
— Я тогда тебя еще не знал. Да и внешне ты на офицера и близко не походил.
— Может, капралом побыть, как ты?
— Не смеши. Капрал — это тьфу! — расплевался Ральф.
— А лейтенант — это круто?
— Лейтенант — это не «круто», а заместитель командира роты. Во время войны убыль в офицерах немалая, поэтому лейтенант, командующий ротой или «особым отрядом», как в твоем случае, никого не удивит. Понимаешь? До ста двадцати человек в подчинении может быть. Такие отряды часто действуют самостоятельно. Мало какой военачальник просто от лейтенанта отмахнется. Есть шанс сохранить свое подразделение. Ты ведь этого хочешь?
Яростно закивал. Сразу всплыла подробность — в случае с «полным» лейтенантом слово «первый» опускается. А если ты числишься младшим по званию, то добавлять «второй» в обращении и в документах обязательно. Наука!
— Бывают первый лейтенант и второй. Иногда и третий. И всякие их подвиды, тут выдумывать себе приставки «наши благородия» горазды. Второй лейтенант тоже величина не малая, ведет в бой два взвода или занимает всякие разные должности. Это мы все про пехоту, фиксируешь? Старшинство между офицерами одного звания определяется, кто раньше это звание получил. Ты уже год «прозябаешь», и для своры обормотов, купивших патенты в начале Грымской кампании, ты уже ветеран.
— Неужели не отличить от настоящего? — Я повертел листок, любуясь переливами защитного плетения. Кто бы мог подумать, хоть и самозваный, но барон и офицер!
— Ну почему же? Я знаю пятерых господ, что сделают это с ходу. И тебе даже не потребуется доставать документ. Но все они не покидают пределов островной части Империи. Здесь немногие могут заподозрить подделку, и то, если ты сам дашь серьезный повод. Эта технология за гранью доступного для абсолютного большинства дипломированных магов, не говоря про самоучек Скверны. Поэтому имперские документы вне подозрений.
— Ага, подловят на пробелах в легенде, поднимут архивы, списки. Нет?
— На номерок документа глянь, он там не просто так. Канцелярия князя Белоярова продает их больше, чем мальчишка-разносчик горячих пирожков в базарный день. Служит в войсках треть от тех, кто числится. И это в лучшем случае. Бланки патентов подлежат строгой отчетности, но по ряду причин встречная проверка маловероятна. Большинство покупателей офицерских патентов Армии Освобождения — состоятельные люди без прошлого, кому не нашлось места в цивилизованном Юниленде. Теперь ты один из этих авантюристов.
Новость стоила того, чтобы за нее выпить. Я переживал, как бы мне половчей легализоваться, а тут такой оборот! И заманчивая перспектива маячит.
— Спасибо тебе, добрый человек.
— Не перебивай. Благодарить будешь, когда научишься сам гамионы «варить». И не палиться на сбыте, — Ральф вдруг замялся, словно сболтнул лишнее, но, как и подобает имперскому нобилю, сделал вид, что так было задумано. — Вот научу тебя со «стекляшками» работать…
Через глоток бутылка показала дно. И тут мне стало тепло, даже жарко. Свет, исходящий от костра, затопил все вокруг, ударил по глазам, проник внутрь моего существа, распыляя его на атомы.
Очнулся от лютой тряски, словно тело мое распласталось по поверхности гигантского сита, а непросеянные каменюки периодически били в спину. Как же болела подстреленная лопатка! Дергающая боль расходилась по венам, отдавая в легкое. После тишины мертвого леса неудержимым цунами ворвались в мой разум всевозможные звуки: топот множества ног и копыт, стук колес по утоптанной каменистой дороге, шум снаряжения, команды и обрывки фраз на русинском, стоны раненых. Болтанка и липкая духота усиливали тошноту, зрачки никак не могли поймать фокус, чтобы затуманенное сознание наконец обрело точку отсчета и приступило к продуктивной деятельности.
