почитывать книжки, которые обычно держат под подушкой неудовлетворенные женщины. Или заходить на некоторые недозволенные сайты в интернете… Нора не любила об этом думать. Это была всего лишь грязная рабочая спецодежда, которую меняют перед выходом на улицу и не показывают посторонним.
Но Нина!.. Нет, какова мерзавка!
Нора решительно поднялась с пуфика и направилась к гардеробу. Она – человек дела и не собирается бросать воз на середине дороги только потому, что за поворотом
Глава 15
«Арсен ненавидел этот день. Даже если он забывал число, день начинался всегда одинаково – головной болью. Вот и сегодня Арсен поднялся очень рано не потому, что хорошо выспался, а потому, что висок сверлила тонкая занудливая игра.
Встав с дивана, он отодвинул штору и выглянул на улицу. Солнце светит ярко, прохладный октябрьский воздух чист и неподвижен, мир пребывает в обычном равнодушном спокойствии.
Точно такой же теплый осенний день выдался тогда, почти сорок лет назад. Десятилетний мальчик проснулся в своей кровати, голова у него оставалась легкой и ясной, а настроение безмятежным. Мамы дома не было, но Арсен знал, что она работает в ночную смену, и не волновался. Он был вполне самостоятельным мальчиком.
Воскресный день можно закончить чем угодно, но начинать нужно с завтрака. На кухне Арсена ждала тарелка с пирожками, накрытая полотенцем, его любимая чашка с большой клубничной ягодой, нарисованной на дне, конфета «Гулливер» и записка от мамы. Он помнил ее до сих пор.
Арсен забрался коленками на табурет, открыл окно и выглянул на улицу. Двор с высоты пятого этажа просматривался отлично, и было ясно, что еще слишком рано для прогулок. Возле подъезда болтали две соседки: одна – со свежим батоном в сетке-авоське, вторая – с треугольным пакетом молока в руках. Негромкие голоса разносились по воздуху и тонули в отдаленном шуме дороги. Яркое солнце отражалось в оконных стеклах соседнего дома, тополь под окном, похожий на огромную свечку, едва слышно шелестел пышной сухой кроной. Арсен закашлялся: утренний воздух был острым, как нож, и отдавал едва уловимым дымом паленой листвы.
В большой металлической корзине, закрепленной на подоконнике, ждали бутыль с молоком и завернутые в промасленную бумагу колбаса и сыр. Арсен наполнил чашку с клубничиной до половины. Он не пролил ни капли и очень обрадовался. Мама говорила, что большие мальчики никогда не разливают молоко, а Арсену не терпелось вырасти.
Он накрыл горлышко бумажкой и дважды обернул черной резинкой, чтобы в бутылку не попала уличная пыль. Поставил обратно в корзину, закрыл окно и начал завтракать. Арсен был необыкновенно аккуратным мальчиком: не крошил хлеб, не проливал молоко, не бросал конфетные фантики мимо мусорного ведра под раковиной. Зато в его голове происходили яркие удивительные события – иногда смешные, иногда страшные. Он не всегда различал придуманный и реальный мир, а это было опасно. Неделю назад, например, Арсен увидел, как десятилетний мальчик, чем-то похожий на него, чиркнул спичкой и поднес ее к круглой железной бляхе на плите с дырочками по краям. Но вместо красивого голубого кружочка пламени оттуда вырвался столб огня высотой до потолка! Рукав пижамы вспыхнул мгновенно, как факел, и мальчик бросился к раковине. Кран с холодной водой был отвернут до упора, но вместо воды исторг лишь громкое урчание, как из голодного желудка. Пламя обожгло кожу так сильно, что мальчик закричал от боли. Второй кран с красной ручкой выплюнул струйку воды, пахнущую серой, и немного теплого воздуха. Мальчик схватил посудное полотенце, висевшее рядом с раковиной, и попытался сбить пламя. Действовать левой рукой было неудобно, и полотенце вдруг вспыхнуло с едва слышным хлопком…
Арсен очнулся от собственного крика. Он лежал на полу кухни, а плачущая мама трясла его за плечи. Пижама оказалась совершенно целой, а газовая плита, когда он до нее дотронулся, – холодной. Но правая рука горела огнем, и когда мама задрала рукав, кожа выглядела так, словно Арсена отстегали пучком злой молодой крапивы. Мама сразу повезла его к врачу. Пожилой дяденька в очках и белом колпаке долго расспрашивал Арсена о случившемся, а потом так же долго разговаривал с мамой. Пылающую кожу смазали мазью, жжение утихло. Арсен уже успокоился и не понимал, почему мама так расстроена.
– Откуда это у него? – спросила она врача. – Ни у кого в семье не было такого воображения!
После этого случая в ванной всегда стоял металлический таз, наполненный водой. Он уравновешивал страх перед огнем, который Арсен испытывал еще долго.
Всю прошедшую неделю мама встречала его после уроков и отводила к врачу. Врачам Арсен не доверял. Он боялся, что придется, как обычно, глотать какие-нибудь горькие лекарства и терпеть уколы. Но этот врач Арсену понравился: молодой, веселый, совсем не похожий на доктора. Он подробно расспросил его о разных фантазиях, время от времени возникавших в голове. Взрослые редко слушали Арсена так внимательно, с таким искренним интересом. Потом они играли в игру под названием «Скорая помощь». (В разговоре с мамой врач назвал ее «психотерапия», но Арсену было по душе первое название.) Правила были простые. К примеру, врач представлял, что он падает с балкона, а Арсен придумывал, как его спасти. Иногда роль парашюта играл огромный дедушкин зонтик с допотопной железной ручкой, иногда плотная штора, развевающаяся в открытом окне. Иногда с балкона падал Арсен, и тогда планы спасения придумывал врач. Вместе они успешно справлялись с пожарами, наводнениями, укусами ядовитых змей и разными другими опасностями, которые порождало богатое детское воображение. Арсена радовала игра, и он с нетерпением ждал окончания школьных занятий. Чем дольше они играли, тем труднее было придумывать не планы спасения, а опасности, раньше караулившие Арсена на каждом шагу.
– Ну, представь, к примеру, что на тебя… м-м-м… несется стадо буйволов, – предложил врач вчера после долгого раздумья. Арсен захохотал, потому что знал: буйволы целый день стоят в воде по самую шею. В Индии слишком жарко, чтобы бегать, и еще там много всяких кусачих насекомых.
– Нет! – закричал он. – Стадо диких бизонов!
– А, мы в Америке? – догадался врач. – В прерии? Отлично, напарник! Впереди стадо диких бизонов! Что делать будем?
Арсену даже не нужно было закрывать глаза, чтобы увидеть коричневую выжженную степь с чахлыми кустами и почувствовать сухой запах травы, давно не знавшей дождя. Земля дрожала под ногами, отдаленный гул нарастал, превращаясь в дробящийся стук множества тяжелых копыт. Темное облако на горизонте, окруженное пыльной завесой, принимало очертание громадного животного с массивными рогами. Выставив их перед собой, оно неслось прямо на Арсена.
– Нам нужен вертолет! – понял Арсен.
Врач потянул в воздухе воображаемый штурвал.
– Я тут, напарник!
– Бросайте веревочную лестницу!
– Лестница прямо над тобой!
Арсен схватился за прочную скрученную перекладину правой рукой:
– Держим курс к ближайшему каньону! – скомандовал он. – Высота пять метров!
Он стремительно пролетел прямо над головой огромного черного быка с изогнутыми рогами и длинной лохматой шерстью, слипшейся от засохшей грязи. Из влажного черного носа неслось пламя, глаза животного светились ярким красным светом. Стадо неслось за вожаком, вытаптывая все на своем пути, но Арсен уже был в безопасности. Врач привел вертолет к долине, окруженной скалами, и Арсен спрыгнул на самом безопасном месте. Он немного расшиб правую коленку, но в остальном все прошло отлично.
– Победа, напарник! – Врач подставил ладонь, и Арсен с размаху шлепнул по ней. Они одновременно рассмеялись. С каждым днем страхов становилось меньше, а способов спасения – больше. Сейчас он ломал голову над тем, что они придумают завтра, а настоящий страх уже подбирался к его порогу. Страх, равного которому он не мог представить никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда…»
Арсений убрал руки с клавиатуры. Слово «никогда», написанное десять раз подряд,
