Последний танец в тупом городе
На прошлой неделе я сидел в «Таверне» в Вуди-Крик и, как обычно, отхлебывал виски из большой бутылки. Я дожидался момента, когда концентрация алкоголя в крови дойдет до уровня, который мне требуется, чтобы начать безумную гонку на машине по местным хайвеям, объездным дорогам и бездорожью. Тут в таверну вошел парень, приехавший, по его словам, из Майами, и сказал, что хочет продать скоростной мотоцикл за пять тысяч долларов наличными.
Его мотоцикл был предназначен для гонок по городским улицам. Маленький, забавный и навороченный. С серебристым мотором размером не больше футбольного мяча и сиденьем, обтянутым итальянской кожей. Мотоцикл стоял, привязанный розовыми упругими веревками к платформе маленького грузовичка.
Никто из сидевших в таверне не обратил на парня внимания. По телевизору шел фильм о французских ученых, которые пытались погрузить белого медведя на корабль, напоминавший карибскую туристическую яхту. Зверь ревел и махал лапами, но на него накинули сеть, а потом появилась женщина с обнаженной грудью, одетая в бикини, и выстрелила в спину медведя усыпляющей пулей.
Середина скучного дня в Скалистых горах, в баре мало посетителей, и все они поглощены собственными проблемами. Местные жители — ковбои и азартные игроки. В ту минуту они меньше всего думали о покупке скоростного итальянского мотоцикла.
Приезжий огляделся вокруг, потом плюхнулся на скамейку рядом с окном и заказал порцию тернового джина.
— Кому интересны эти белые медведи? — проворчал он. — Они глупее собак и могут броситься на тебя без всякой причины.
Я увидел, как Кромвеля передернуло. Все утро он сидел в дальнем конце бара, нянчил бутылку «Музхеда» и беспомощно бормотал о ставках на 9-очковый разрыв в матче «Кельтикс» и «Рокетс». Показ игры по телевизору должен был начаться поздно вечером. Кромвель сделал большие ставки на «Рокетс» и поставил 16 к 1 против серии четырех непрерывных побед. Теперь он понял, что оказался глубоко в заднице.
Стоял странный день. Утро было теплым и солнечным, но в полдень стал накрапывать дождь, а небо угрожающе почернело. В половине третьего раздались раскаты грома и засверкали молнии — первая весенняя гроза в этом году.
Фильм о белых медведях продолжался. Животных привезли в зоопарк на окраине Парижа, имплантировали им в мягкие части тела электрические датчики, а потом выпустили на склонах горы Арарат.
Вопрос «зачем?» остался без ответа. Типичный фильм о работе секретных служб. Такие фильмы умеют снимать только французы. А на другом конце земного шара, на высоте 8000 футов над уровнем моря, в Скалистых горах, на берегу реки, в придорожной таверне какой-то нервный маленький фрукт из Майами, пребывающий в состоянии полной поведенческой дезориентации, пытался продать ковбоям итальянский мотоцикл, предназначенный для езды по городу.
Некоторое время Кромвель мрачно наблюдал за ним, потом встал и достал из своего кармана пару рифленых кожаных перчаток.
— Ну ладно, — сказал он. — Ты выбрал правильное место, чтобы предложить свой товар. Давай посмотрим на мотоцикл.
— Что? — спросил приезжий. — Вы действительно хотите его купить?
— Пока нет, — сказал Кромвель. — Но я куплю, если он развивает хорошую скорость. Я только что вернулся из Вегаса, и у меня на руках куча денег.
Откуда-то сзади, из кухни, раздался глупый смешок, но я сумел сохранить серьезное выражение лица.
Настоящая цена мотоцикла — десять тысяч, сказал приезжий, но так как он здесь человек новый, то скинет до пяти. Во всем мире есть еще только один точно такой же мотоцикл, и он был куплен Стивом Маккуином за сорок тысяч долларов.
— Кто из нас на нем поедет? — спросил Кромвель. — Я хочу устроить гонку: мотоцикл против моего джипа — милю по дороге до каменного карьера.
Он вышел под дождь и снял маленький симпатичный мотоцикл с платформы.
Потом Кромвель надел свои перчатки для мотокросса.
— Если мотоцикл окажется быстрее моего джипа, — сказал он, — я дам тебе десять кусков, но если наоборот — ты отдашь его даром.
Приезжий вытаращил глаза. Все кругом молчали.
— Вы с ума сошли? — наконец пробормотал парень. — Вы хотите устроить соревнование моего «дьюкати» с вашим чертовым джипом? За десять тысяч долларов?
— А почему бы и нет? — сказал Кромвель. — Давай начнем, пока не налетела гроза.
Нам всем понравилась его идея: «Победитель получает все». Кромвель вывел из угла стоянки свой страшный заляпанный грязью джип и развернул его вдоль дороги, а парень из Майами вывел свой мотоцикл. Я обошел машину Кромвеля и плотнее закрепил задний бампер. Его машина была таким быстрым и мощным чудовищем, что ездить по проселочным дорогам Колорадо на ней было страшно. На машине стоял 600-сильный мотор — турбо «форд-косворт».
Окружающие стали делать ставки. Были слышны разговоры о «честных долларах» и депозите. Парень по имени Текс выступил вперед и сказал, что согласен держать наличные до конца гонок.
Мы все вели себя, будто бы нас увлекла эта затея, хотя на самом деле всем было наплевать… А через мгновение весь мир взорвался: грохот и яркая вспышка отбросили нас в сторону. Джип Кромвеля вспыхнул голубым огнем, как зажигательная бомба, и, окутанный облаком отвратительного электрического дыма, упал на мотоцикл.
Всех нас оглушило. Теперь я вспоминаю: следующее, что я услышал, был женский крик: «О господи! Текс, не умирай!» Я чувствовал, как меня тащат через дорогу. Я не узнавал окружающих. Везде стоял запах паленых волос; я слышал, как говорили о «кислороде», «сердечной недостаточности» и «человеческом пепле».
В тот день все деньги остались у своих хозяев. Мы никогда больше не видели того парня из Майами. Через несколько дней я опять заехал в таверну, и мне рассказали подробности происшествия. В нас ударила молния, большой голубой шар, который упал на стоянку, а потом прокатился по дороге двести футов до ручья и там взорвался.
Текс остался в живых, но его сердце превратилось в маленький кусок угля, а лицо сморщилось, как изюмина. Доктор из Феникса сказал, что тело Текса состарилось, теперь ему лет четыреста, и если он случайно ударится обо что-нибудь твердое, то он скорее всего расколется, как дешевый стеклянный стакан.
Я больше никогда не видел Текса. Семья поселила его в сельском отеле, где-то в Аризоне. Там он, совершенно беспомощный, будет доживать до конца то, что осталось от его жизни.
На стоянке напротив «Таверны» Вуди-Крик до сих пор виднеется большой кратер. Края ямы покрыты черной обугленной коркой, а на дне — лужа гнилой застоявшейся воды… Я больше не возвращался сюда с тех пор, как закончил работу и переехал на Север по причинам, связанным с моей профессией.
Расцвет телепроповедников
