Глава 24
— В любом случае побудь там немного. Думаю, тебе понравится работать со мной. Что-то вроде семейного подряда, не так ли? — На следующее утро за завтраком Люси предложила Джорджине посетить клуб.
— Раньше я никогда не работала официанткой или кем-то из обслуживающего персонала. Ты уверена, что я справлюсь?
— Можешь мне поверить, ты просто создана для такой работы, — заверила Люси.
— Не так. — Ка-Лей подошла к столу, скрестив руки на невысокой груди. Она говорила по-английски гораздо хуже сестры, а когда ей не хватало слов, заменяла их экспрессивными жестами. Кроме того, оказываясь в затруднительном положении или подыскивая нужное слово, она имела обыкновение поднимать глаза к небу. Но на этот раз просто топнула ногой, решительным жестом положила руки на талию и встала между Люси и Джорджиной. В эту минуту она выглядела значительно моложе своих семнадцати лет.
— Клуб плохо для Джорджи. Это нехорошее место. Лучшей ей поискать другую работу.
Потом сестры заговорили на кантонском диалекте. При этом Люси время от времени бросала взгляды мимо Ка-Лей на Джорджину.
— Я просто хочу показать кое-кому нашу красивую английскую сестру. Пусть сходит пару раз в клуб, покрасуется там. Только и всего.
— Но что мне нужно там делать?
— Сидеть и разговаривать. Возможно, придется немного выпить. Если понравишься клиенту, он выкупит тебя из клуба на несколько часов, отвезет пообедать в хороший ресторан… ну и так далее. Никаких проблем. Хорошие деньги, отличное место.
Джорджина вздохнула и, изобразив на губах смущенную улыбку, сдалась:
— О'кей, Люси. Я согласна попробовать.
Ка-Лей тоже позволила уговорить себя. В конце концов, основополагающие решения в их маленькой семье всегда принимала Люси. Теперь же она будет решать проблемы и за Джорджину. Ка-Лей посчитала это вполне естественным.
Первый выход в клуб наметили на ближайшую субботу. Это давало Джорджине три дня на поиски подходящего платья.
Когда Ка-Лей ушла на работу, сестры отправились по магазинам. Но этот поход не принес им удачи. Все, что примеряла Джорджина, не подходило по размеру. Она была слишком высока и фигуриста. Платье требовалось шить на заказ.
Люси отвела девушку в пошивочную мастерскую в Западном районе. Чтобы измерить Джорджине объем груди, портнихе пришлось встать на стул. После долгих споров, происходивших на китайском языке, условия заказа были наконец обговорены и выбран фасон наряда, представлявший собой черное платье с многочисленными декоративными лямками а-ля «спагетти» и разрезом на правом бедре.
На следующий день Джорджина отправилась на примерку, а в субботу девушки забрали из мастерской готовое изделие. Она облачилась в платье, чтобы продемонстрировать его Ка-Лей.
— Очень нравится… Ты будешь самой красивой девушкой во всем клубе.
Джорджина посмотрела на свое отражение в зеркале. Ее груди — два налитых белых бутона — гордо выглядывали из декольте. «Боюсь, когда Айрис говорила, что я обрету крылья, она имела в виду совсем другое», — подумала девушка. Бросив еще один взгляд на незнакомку в зеркале, Джорджина почувствовала, что ее охватывает легкая паника.
Ка-Лей ободряюще улыбнулась:
— Все будет о'кей. Сестра приглядит за тобой.
В тот вечер Джорджина и Люси отправились на работу в восемь. Искать такси не пришлось, их поджидал Макс.
Ка-Мей объяснила, что Макс своего рода друг семьи и ему нравится присматривать за сестрами. К примеру, он каждый вечер отвозит ее, Люси, на работу, и поездка знаменует начало его ночной рабочей смены. Пока Люси рассказывала, таксист согласно кивал и ухмылялся, глядя на девушек в зеркало заднего вида. Макс очень добр к ним, продолжала повествовать Ка-Мей. И не только к ней с сестрой. У него сложились дружеские отношения со всеми девушками, которые когда-либо обитали в ее апартаментах. Макс оказывает всем им услуги вот уже на протяжении нескольких лет. К сожалению, очень скоро он уволится и выйдет на пенсию.
— Ужас. Мы будем здорово скучать по нему.
В ответ китаец печально покачал головой и обреченно пожал плечами. Никто больше, чем он, не будет скучать по этой работе и устоявшимся привычкам. Пока приятели болтали, Джорджина сидела, вжавшись в спинку заднего сиденья, и молча поглядывала в окно. Девушка даже не пыталась понять их разговор, ведшийся по-китайски. Во-первых, они говорили слишком быстро, а во-вторых, нужно было подумать и о своих проблемах. Кроме того, она очень нервничала по поводу первого выхода на работу в клуб, и ей требовалось время, чтобы на это настроиться. Не говоря уже о том, что хотя Джорджина и любила сестру, слишком резкий голос Люси вызвал у нее раздражение, и она радовалась, когда та заговаривала с кем-нибудь другим.
Неожиданная пауза послужила сигналом, что требуется ее участие в разговоре.
— Макс интересуется, понравился ли тебе Гонконг. Говорит, что в тот день, когда он тебя встретил, вид у тебя был испуганный. Помнишь?
Джорджина все отлично помнила.
— Он прав. Скажи ему, что я и вправду тогда испугалась. Гонконг оказался совсем не таким, каким я его себе представляла.
Китаец что-то ответил, и Люси вновь разразилась громким хрипловатым смехом. Потом ткнула в шофера пальцем и сделала круглые глаза, как если бы Макс вдруг сошел с ума.
— Он только что сообщил мне, будто ты напоминаешь ему мать!
Таксист посмотрел в зеркало заднего вида на Джорджину и смущенно улыбнулся.
— Я? — спросила девушка, не зная, как на это реагировать.
Водитель заговорил снова, и Люси перевела:
— Мать умерла, когда ему исполнилось двенадцать, но у него осталась ее фотография. Макс говорит, что она была очень красивая женщина, происходила с севера Китая и отличалась высоким ростом. Утверждает, что ты на нее похожа.
— Спасибо, — пробормотала Джорджина, тоже приходя в смущение. — Макс живет здесь, на острове? — осведомилась она, чтобы сказать хоть что-нибудь.
— Макс живет в Шенг-Ване в Западном районе. Не очень далеко отсюда. Это самая старая часть Гонконга. Я тебя туда как-нибудь свожу. Увидишь много интересного. В частности, изделия старинных китайских ремесел. Там, помимо всего прочего, можно отведать змеиной крови, заказать печать со своим именем, купить натуральный шелк и слоновую кость. Макс живет там всю свою жизнь. Его отец занимался традиционной китайской медициной — делал акупунктуру, готовил настойки из трав и так далее. Понимаешь?
Джорджина согласно кивнула. Таксист горделиво вскинул голову. Он знал английский достаточно, чтобы понять, что разговор зашел о его семье.
— Его отец жив? Все еще лечит?
— Жив. Но своим лекарским ремеслом больше не промышляет. Макс говорит, что у него болезнь в костях. Так что он сидит дома и присматривает за ним и его братом.
— Значит, их всего трое на свете? — спросила Джорджина и подождала, когда Люси переведет. Водитель с любопытством посмотрел на пассажирку в зеркало заднего вида: как много вопросов!
— Макс говорит, что у его отца была еще одна жена. Но она оказалась дурной женщиной и ушла из семьи сразу после рождения Ман-По. Даже выкормить его не захотела — бросила малыша на Макса и
