тихо урча двигателем и рассекая форштевнем невысокие волны. Выждав несколько минут, полицейский оглянулся. Хо, скрытно следовавший за ними до гавани, теперь удалялся от берега. Похоже, он выбрал для себя тропу, позволявшую обойти неприятности.
Чан откинулся на спинку кресла и улыбнулся, делая вид, что наслаждается прогулкой.
— Все это, конечно, очень мило, но мы оба знаем, что ты ничего не можешь мне сделать.
Мэнн промолчал, продолжая править в открытое море. Впереди, насколько хватало глаз, простиралось черное безбрежное пространство.
Глава 114
— Ты не убьешь меня. Ибо в противном случае станешь самым разыскиваемым человеком в Гонконге, и за тобой будет охотиться вся организация «Во син син». — «Куда, к дьяволу, запропастился Стиви Хо? Почему не выручил меня?» — подумал Чан. — Конечно, ты можешь крыть меня последними словами и ненавидеть со всей страстью, но я таков, каков есть.
— У тебя, как и у всех, была возможность выбора.
— Ты так думаешь? Даже когда мы были детьми, ты никогда не понимал меня по-настоящему. Хотя мы жили в одной комнате и считались неразлучными. При всем том между нами существовало значительное различие. Приехав в Гонконг на каникулы, ты отправлялся в дом своих родителей на Среднем уровне. Я же возвращался в государственный приют для брошенных детей и сирот, где в одной комнате обитали десять человек. Я буквально задыхался там от жары и грязи, не говоря уже о том, что четыре открытые туалетные кабинки приходились на сто пятьдесят воспитанников. Я с детства видел насилие и унижение, которым подвергались дети бедняков, прозябавшие в этих стенах безо всякого представления о том, что такое достаток, честь и достоинство. Но поездка в Англию показала мне, чего можно достичь при наличии денег. Я получил образование в Англии только благодаря выпавшей на мою долю удаче…
— Ну, удачей это не назовешь, поскольку за тебя платили родственники, зарабатывавшие эти деньги тяжким трудом. Ты, что называется, воздал им полной мерой, когда вступил в общество.
— У меня не было выбора. В нашем окружении принято поступать так, как велят старшие. Меня рекрутировали в то лето, когда мне исполнилось пятнадцать. Я не хотел этого, но скоро понял, что членство в обществе имеет и свои положительные стороны. Прежде всего я увидел, что, став членом «Во син син», могу вести куда более достойное существование, чем прежде. Но ты ничего этого не замечал и не понимал, что в моем положении нельзя упускать даже малейшей возможности выбраться из окружающей грязи и бедности. Нищета никогда не давила на тебя, между тем я до пятнадцати лет жил под ее гнетом и не раз приходил из-за этого в отчаяние. Твоей же единственной проблемой было то, что ты родом из смешанной семьи. Этот факт, однако, не мог подрезать тебе крылья. Более того, ты получил лучшее от обеих цивилизаций и мог выбрать ту, которая обеспечила бы максимальный жизненный успех. Я же принадлежал к другому миру — миру, который безжалостно расправляется с человеком, если ему не удается изыскать способ укротить его и подчинить себе. Так что мне, хочешь не хочешь, пришлось играть по этим правилам.
— Да, в детстве тебе жилось несладко, но это не значит, что из-за этого надо поворачиваться спиной ко всему достойному и прекрасному. В жизни постоянно приходится выбирать, и перед нами открывается много дорог. Но ты, Чан, выбрал худшую из них… В день смерти моего отца тебе приказали удерживать меня в стороне от дома, пока не настанет нужное время, не так ли?
— Да, я действительно получил такой приказ.
— Мой отец был хорошим человеком и относился к тебе как к сыну.
— Ха! Он относился ко мне как к бедному родственнику и держал на расстоянии вытянутой руки. Совершенно очевидно, он не хотел, чтобы его сын общался со мной и типами вроде меня.
— Ты столько раз в ту ночь смотрел на часы, что я даже пошутил по этому поводу — сказал: «Ты опаздываешь на свидание?» И ты рассмеялся, хотя отлично знал, что в это время моего отца пытали.
— Я ничего не мог сделать, чтобы хоть как-то изменить это.
— Потом, в условленное со своими дружками время, проводил меня до дверей дома, хотя прекрасно знал, что меня ожидает там.
— Я же сказал — у меня не было выбора. Приказы триады не обсуждаются.
— И мне пришлось стать свидетелем казни отца. Знаешь ли ты, что я тогда пережил? И как это отразилось на моей дальнейшей жизни? Самое главное, я не испугался триады и понял, что не пожалею ни своих сил, ни самой жизни для того, чтобы изгнать ее из Гонконга.
Чан огляделся. Со всех сторон яхту окружала вода, Стиви же все не объявлялся. По какой-то непонятной причине он решил не торопиться с его спасением, и мысль об этом сводила гангстера с ума.
— Ради нашей прежней дружбы, Мэнн, отвези меня на берег, позволь исчезнуть. Ты больше никогда меня не увидишь, клянусь!
Инспектор промолчал. Он все так же продолжал править в океан.
— Хочешь знать, как умерла Хелен? — спросил Чан с проступившим вдруг отчаянием в голосе. — Хочешь узнать имя человека, который убил ее? Ты отпустишь меня, если я расскажу об этом? У меня есть видеофильм, запечатлевший ее смерть. Я отдам тебе его, если отвезешь меня на берег.
Мэнн выключил двигатель. Лодка остановилась и закачалась на небольшой волне. Вокруг установилась мертвая тишина, нарушаемая лишь отдаленными звуками пароходных сирен и тихим плеском воды. На берегу острова Ченг-Чау горело только несколько огней круглосуточных ресторанов и баров, словно подмигивавших желтыми глазами. Мэнн подумал о Хелен. О том, в частности, какая она была красивая, сильная и терпеливая. Детектив понял, что ему нужно делать, и перевел взгляд на Чана. Их глаза, отражавшие далекие прибрежные огни, встретились, и бывшие друзья некоторое время напряженно смотрели друг на друга.
— Я узнал все, что хотел. Обязательно разыщу убившего ее человека, и он предстанет перед правосудием и ответит за эту смерть — так или иначе. Знаю также, что главным виновником ее смерти являешься ты, хотя и сам невольно приложил к этому руку. Теперь мне до конца дней придется жить, задаваясь вопросом, почему я позволил ей уйти, и сожалеть о том, что посадил ее в то самое роковое такси. — Мэнн вынул из кармана нож и наклонился к Чану, чтобы разрезать стягивавшие его запястья веревки. — Увы, этого я изменить не в состоянии. Но могу переделать то, что однажды сделал. Много лет назад, когда мы были детьми, я спас твою жизнь, Чан, — вытащил из воды, когда ты тонул. — «Человек, совершивший ошибку и не исправивший ее, совершает еще одну ошибку», — подумал инспектор и добавил вслух: — Тони или плыви, Чан, — выбор за тобой.
Глава 115
— Сколько я спала?
Мэнн стоял в дверях и смотрел на Джорджину.
— Несколько часов. Ты заснула в машине, когда мы ехали сюда. Я внес тебя в квартиру на руках и положил на постель. Как себя чувствуешь?
— Лучше. — Джорджина сонно улыбнулась. — Который час?
— Почти десять.
— А как ты? Тебе удалось поспать?
— Так… Прикорнул ненадолго.
Детектив подошел и присел на край постели. Девушка нашла его руку и сжала.
— Спасибо, что спас меня, Джонни. — Глаза ее оставались печальными.
— Пожалуйста, не благодари меня. Сожалею, что мне понадобилось так много времени, чтобы тебя найти. Действительно полегчало?
