Глава 36
Автобусная станция Грейхаунд находилась в противоположной части Колдвэлла, на окраине промышленной зоны, что протянулась на юге города. Старое здание с плоской крышей окружал забор из проволочной сетки, как если бы автобусы перевозили опасных преступников, а навес над главным входом опасно провис по центру.
Материализовавшись в тени от припаркованных автобусов, Джон ждал, когда появятся Хекс и Куин. Хекс прибыла первой, и, слава Богу, выглядела она гораздо лучше. Вторая попытка поесть прошла без эксцессов, и цвет ее лица стал намного свежее. На ней были медицинские штаны, которые дала ей Док Джейн, а сверху –одна из его черных толстовок и ветровка.
Ему нравился этот прикид. Нравилось, что она в его одежде. Нравилось, что вещи были ей слишком велики.
Ему нравилось, что она выглядела, как девчонка.
Не то, чтобы он не любил ее кожаные штаны, обтягивающие майки и этот ее вид я-отрежу-тебе- яйца-если-переступишь-черту. От этого Джон тоже балдел. Просто сейчас... почему-то сейчас она выглядела такой домашней. Скорее всего, из-за того – в этом он был чертовски уверен – что она мало кому позволяла увидеть себя такой.
– Зачем мы здесь? – спросила она, оглядываясь. В ее голосе, слава Богу, не было разочарования или раздражения. Лишь простое любопытство.
Куин материализовался в десяти метрах от них и скрестил руки на груди, словно сдерживая себя от того, чтобы кого-нибудь ударить. Парень был в ужасном настроении. Абсолютно отвратительном. На первом этаже особняка, в фойе, пока Джон сообщал ему порядок мест, посетить которые они собирались, Куин не проронил ни слова, и причина подобного поведения была не ясна.
Ну... по крайней мере, так было, пока мимо их троицы не прошел Блэй, который, в своем сером в полоску костюме, выглядел на миллион долларов. Парень остановился, чтобы попрощаться с Джоном и Хекс, и, даже не посмотрев в сторону Куина, вышел из дома в ночь.
И от него пахло новым одеколоном.
Он явно отправился на свидание. Но с кем?
С шипением и грохотом с парковки выполз автобус, и от дизельных выхлопов Джону захотелось чихнуть.
Они вместе шли по влажному тротуару по направлению к освещенному флуоресцентными лампами терминалу. И хотя было прохладно, Джон не стал застегивать кожаную куртку на случай, если ему понадобится быстро достать кинжал или пистолет. Хекс тоже была при оружии.
Повсюду были лессеры и люди-идиоты.
Он придержал дверь для нее открытой и с облегчением увидел, что кроме одного человека, что покупал билет за пуленепробиваемым оргстеклом кассы, здесь были только старик, спавший прямо на одной из пластиковых скамеек, и женщина с чемоданом.
Голос Хекс был тихим. – Это место... оно печалит тебя.
Да не то слово, подумал Джон. Но грустно не от того, что произошло здесь с ним… а от одиночества и боли, что, должно быть, испытывала тогда его мать.
Громко свистнув, Джон поднял ладонь, и все три человека посмотрели на него. Внедрившись в их сознание, он ввел каждого в легкий транс, а затем подошел к металлической двери с табличкой: ЖЕНСКИЙ ТУАЛЕТ.
Положив руку на холодную панель, он шагнул вперед и прислушался. Ни звука. Здесь никого не было.
Хекс прошла мимо него, взглядом окидывая шлакобетонные стены, стальные раковины и три кабинки. Пахло сыростью и хлоркой, запотевшие столешницы и зеркала были сделаны не из стекла, а из полированного металла. Все накрепко прикручено болтами, начиная с мыльниц и заканчивая табличкой на мусорной корзине «Не курить».
Хекс остановилась перед кабинкой для инвалидов, ее взгляд стал острым. Она толкнула дверь и отшатнулась, казалось, внезапно растерявшись.
– Здесь... – Она указала на пол в углу. – Здесь ты... тебя... здесь ты родился.
Когда она оглянулась на Джона, тот пожал плечами. Он не знал точно, в какой кабинке, но было логично, что женщина, у которой начались схватки, постарается выбрать максимально просторное помещение.
Хекс уставилась на него так, словно могла видеть сквозь него, и он на какое-то мгновенье обернулся, чтобы проверить, не вошел ли кто. Нет. Они были в женской уборной одни.
