Темнота. Вода гудит от звука огромных машин.
Через какое-то время он заметил холодную голубую искорку, подмигивавшую ему откуда-то сверху. Казалось, она испускала гораздо больше света, чем должна была. Пока он за ней наблюдал, внутреннее пространство бака снова проявилось в туманных оттенках голубого на черном фоне.
— Светоуловители работают нормально? — поинтересовался Скэнлон.
— Угу.
— Что ты видишь?
— Все. Внутренность бака. Люк. Все какое-то голубоватое.
— Правильно. Люцифериновый[20] источник света.
— Не слишком тут светло, — сказал Фишер. — Как будто сумерки вокруг.
— Ну, без линз ты бы вообще оказался в кромешной тьме.
И неожиданно так и произошло.
— Эй.
— Не волнуйся, Джерри. Все замечательно. Мы просто выключили свет.
Он лежал в абсолютной темноте. Поплавки извивались на краю зрения.
— Как ты себя чувствуешь, Джерри? Есть ощущения падения? Клаустрофобия?
Он чувствовал, как постепенно на него нисходит спокойствие.
— Нет. Ничего. Я чувствую себя… хорошо…
— Давление как на глубине двух тысяч метров.
— Я его не ощущаю.
А похоже, работа будет не такой уж плохой. Один год. Один год…
— Доктор Скэнлон, — произнес Фишер через какое-то время. Он даже начал привыкать к металлическому жужжанию своего нового голоса.
— Я здесь.
— Почему я?
— Что ты имеешь в виду, Джерри?
— Я же, ну, вы знаете, не имел подготовки. Даже после всех тренировок, уверен, есть люди, разбирающиеся в этом гораздо лучше меня. Настоящие инженеры.
— Дело не в том, что ты знаешь, — ответил психиатр. — Дело в том, кто ты.
Фишер знал, кто он. Люди говорили ему это, сколько он себя помнил. И сейчас он понятия не имел, какого такого хера это вдруг стало иметь значение.
— И кто же?
Поначалу Джерри решил, что ответа не получит. Но Скэнлон в конце концов заговорил, и в голосе его зазвучало нечто такое, чего Фишер не слышал никогда прежде.
— Ты преадаптированный, — вот что он сказал.
ЛИФТЕР
Тихий океан плескался в двух километрах у него под ногами. Он перевозил груз, состоящий из психопатов с пустыми глазами. А подъемником управляла огромная пицца с добавочной порцией сыра. Джоэлу Ките нравилось все это настолько, насколько он того ожидал.
По крайней мере, в этот раз он действительно этого ждал. В кои-то веки Энергосеть не стала упражняться в теории хаоса за счет его собственной жизни и предупредила обо всем заранее. Куда ветер дует, Кита понял еще за неделю до событий, когда они установили зельц на подъемник вместо Рэя Стерикера. Тот стоял вот в этом самом кокпите, наблюдая за установкой пиццы, и, похоже, явно размышлял, когда это понятие «рабочая безопасность» стало оксюмороном.
— Предполагается, что я должен с этим нянчиться целую неделю, — сказал он тогда.
Джоэл забрался в скаф для обычной предполетной проверки, а Стерикер стоял прямо у пульта управления. Рэй жестом указал вверх, сквозь открытый люк подъемника, где парочка техников была занята тем, что налаживала связь с управлением:
— На случай, если эта штука облажается прямо в поле. А потом я ухожу.
— Куда?
Джоэл не мог в это поверить. Рэй курсировал на плато Хуан де Фука вечно, начав еще до геотермальной программы. Он даже был официальным наемным рабочим, когда такие вещи еще казались вполне обычными.
— Может, ненадолго отправлюсь на плиту Горда. А потом кто знает? Скоро все усовершенствуют.
Джоэл посмотрел вверх сквозь открытый люк. Техники играли с квадратной бесцветной коробкой где-то с полметра в длину и в два раза толще запястья Киты.
— И что это за херь? Какой-то автопилот?
— Не простой. Этот может взлетать и садиться. Ну и кучу еще всяких прелестных вещиц помимо этого.
Новости были нехорошими. Люди всегда могли обрабатывать трехмерную пространственную информацию лучше машин, старавшихся их заменить. Нет, конечно, автоматы могли распознать дерево или здание, когда им на них указывали, но приходили в подлинное замешательство, когда объекты поворачивались хотя бы на несколько градусов. Формы менялись, смещались контрасты и тени, и этим арсенидовым притворщикам всегда нужно было слишком много времени, чтобы откорректировать пространственные карты и признать, что — да, это по-прежнему дерево, и нет, оно не превратилось в нечто иное, кретин, ты просто сменил угол зрения.
В некоторых областях это не представляло проблемы. На океанских поверхностях, например. Или на шоссе с контролируемым доступом, где у всех машин были идентификационные передатчики. Или даже на привязи у дна гигантского раздавленного пончика, заполненного вакуумом, парящего в воздушном пространстве.[21] Это была уважаемая и освященная временем среда обитания для автопилотов чуть ли не с начала века.
Но вот при взлетах и посадках картинка была совершенно иной. Слишком много реальных объектов проносилось мимо на огромной скорости, слишком много предметов, на которые приходилось смотреть. Несколько миллиардов лет естественного отбора все еще давали фору, когда скоростная полоса оказывалась настолько забитой.
Но, по всей видимости, так было лишь до сегодняшнего дня.
— Давай выйдем отсюда.
Рэй спустился по посадочной опоре, Джоэл последовал за ним на край крыши. Зеленые спутанные покрывала кудзу раскинулись вокруг них, саваном скрывая крыши окружающих зданий. Это зрелище всегда навевало Джоэлу мысли о постапокалипсисе — сорняки и плющ выползли из дикости, желая задушить останки рухнувшей цивилизации. Правда, конкретно эти растения предположительно должны были ее спасти.
Вдалеке едва видимые длинные ленты дыма сочились с полосы беженцев. «Многовато для цивилизации».
— В подъемнике установили умный гель, — наконец сказал Рэй.
— Умный гель?
— Зельц. Культивированные мозговые клетки на пластине. Такие же штуки подключали к Интернету для тотальной защиты от вирусов.
— Я знаю, что это такое, Рэй. Я просто не могу в это поверить.
— Ну так поверь. Они и за тобой придут, просто дай им немного времени.
— Да. Вполне возможно. — Джоэл позволил мысли впитаться. — Интересно только, когда?
Рэй пожал плечами.
— У тебя еще есть пространство для маневра. Вулканы ведут себя непредсказуемо, всякие штуки взрываются прямо под носом. В общем, не вертолетом управлять. Тебя тяжелее заменить.
