— Расскажите мне о ней. Так она была хорошенькая?
— Наверное. Мне так казалось. У нее были длинные русые волосы, зеленые глаза. Такие, как у вас. И она работала в тайной полиции, но я этого не знал до того самого дня, когда пришла полиция.
Девушка неестественно громко рассмеялась, металлические голуби беспокойно зашевелились, сохраняя равновесие.
— И она предала вас. Теперь вы боитесь, что так же сделаю и я? Не бойтесь, Стивен, я обещаю вам.
Он пожал плечами.
— Я вам уже говорил. Мне еще повезло. Отправили только в лагерь. А могли ведь и в орган-банк.
Обдумывая его слова, она склонила голову, и он заметил, что волосы ее имеют красноватый оттенок. Наконец она вздохнула и сказала:
— И вы стали опасником. Но вам следовало быть осмотрительнее, Стивен. Вам нельзя было уклоняться от требований Плана. Теперь вам приходится носить железное кольцо. Вы не можете от него избавиться?
Настал черед смеяться и ему.
— Нет, не можете, — серьезно сказала она. — Но на вашем месте, думаю, я нашла бы способ. Если бы я была математикой и мне пришлось бы носить этот воротник, то для меня это было бы только еще одной задачей, и я решила бы ее.
— Воротник был изобретен полковником Замфиреску, — печально сказал Райленд. — Лучшим инженером в Техническом Корпусе... до того, как он сам попал в утилизацию. Он все предусмотрел.
— Ведь это лишь полоска металла, Стивен!
— Самая прочная броневая сталь в мире. А внутри, еще обезглавливающий заряд, подключенный к водородной энергоячейке — ее хватит лет на сто, и этого достаточно. На мой век хватит. Кроме того, воротник застрахован от попыток повредить его. Если только я попытаюсь перепилить металл... или хотя бы открыть запор и случайно перепутаю ключ или поверну его не в ту сторону, — он прикончит меня на месте. Вы когда-нибудь видели, как работает обезглавливающий заряд, мисс Криири? Я видел.
Она вздрогнула, потом сказала:
— На вашем месте я бы убежала.
— Далеко бы вы не ушли! Волны радара бегут быстрее. И даже — если бы вам удалось удрать — куда- нибудь к Ледяным Мирам или на одну из орбитальных станций Меркурия — то и на этот случай в воротнике есть реле времени. Периодически его нужно переключать специальным ключом. Если же вы вовремя его не перенастроите — бах! И неизвестно, когда наступит этот крайний срок, но случится это не позже, чем через год.
— О! Тогда его необходимо снять, — мудро заметила она.
Он расхохотался, не в силах сдержаться. Что за нелепейшая идея!
— Не смейтесь, Стивен. Рону Дондерево это удалось, — сообщила она.
— Дондерево! Что вы знаете о Дондерево?
— Совсем немного, — сказала она. — Я была с ним знакома, видите ли, когда была еще ребенком. Я помню, что видела его с кольцом на шее, а потом... Я снова видела его, но уже без кольца.
Он пристально посмотрел на нее.
— Так вы
Но тут вдруг в дверь громко постучали.
— Мисс Криири! — послышался настойчивый обеспокоенный мужской голос из-за двери. — Планирующий прислал меня за этим опом!
Райленд стремительно выпрямился. На мгновение он позволил себе забыться, но голос охранника вернул его к реальности.
— Вам нужно идти, Стивен, — сказала девушка. Она что-то прошептала, и один из серебряных голубей Мира слетел с ее плеча, описал круг, не спуская красных точек глаз с Райленда, и на лету тронул дверь, которая тут же открылась без звука. — Будьте осторожны, — мягко сказала девушка. — И не слишком расстраивайтесь из-за Анджелы.
— Хорошо, — только и сказал Райленд, словно заводной автомат направившись к двери, где офицер, ощетинившийся рогами радарной антенны, уже поджидал его со злорадным выражением на гранитной физиономии. И лишь когда дверь бесшумно задвинулась за ним, он вспомнил, что Донна первая назвала имя той, что предала его — Анджела Цвиг.
Всю жизнь за ним наблюдал Планирующий. Бесстрашное, доброжелательнее лицо смотрело на него со стереоплакатов на стенах комнат в доме родителей, казармах Техно-корпуса, в классах школы, на любом перекрестке или площади, в любой лаборатории и в любом здания, где ему приходилось работать. Райленд знал это лицо лучше, чем лицо собственного отца — впрочем, так же, как и любой другой житель Земли и планет. Планирующий сидел за массивным письменным столом в кресле, состоявшем из воздушных подушек и искусно упрятанных пружин. Он казался полностью погруженным в разложенные на столе бумаги из какой-то папки. Чувствуя себя крайне неловко, Райленд стоял и ждал. Между Планирующим и дочерью не было сходства. Она была черноволосой и привлекательной, у нее было лицо святого ребенка; он был угловатый, волосы посеребрила седина, и у него было лицо льва. Короткие седые волосы были подстрижены в виде шлема. И над самой головой, на спинке громадного кресла застыл серостальной ястреб. Но это было не украшение, потому что его металлические веки медленно приподнялись, и маленькие яркие гранатовые глаза уставились на Райленда. Наконец Планирующий поднял голову и улыбнулся.
— Сынок, разве ты не привык регистрироваться? — спросил он бархатным голосом.
Райленд вздрогнул.
— Простите, сэр, — он поспешил к облицованному золотыми пластинками телетайпу и выстучал свое имя. Кодовая пластинка на панели аппарата отметила просто: «Один».
Седоволосый человек усмехнулся.
— Итак, ты Стивен Райленд. Когда-то я тебя уже видел, но ты этого не помнишь.
— Сэр? — не понял Райленд.
— Это было очень давно, сынок, — задумчиво сказал Планирующий. — Я пришел к вам домой, ты был еще совсем ребенком. Не удивляйся. Понимаешь, я знал твоего отца.
Райленд пошатнулся. Он наполовину висел в воздухе, в этот момент гигантская сфера вагона достигла высшей скорости, но голова его закружилась не от этого, и даже не потому, что он не ел почти целый день. Причиной были слова человека по ту сторону стола. Он сказал, не веря услышанному.
— Сэр, мои родители никогда не упоминали ни о чем подобном. Наверняка они были бы горды...
Планирующий громко и величественно рассмеялся.
— Сынок, — воскликнул он, — видишь, ты многого не знал о своих родителях! Они совсем не гордились знакомством со мной. Наоборот, им было стыдно, потому что, видишь ли, твой отец меня ненавидел, очень. — Он кивнул. Улыбка его медленно иссякла. Голое его стал скрежещущим, словно наждак. — Твой отец был врагом Плана! — рявкнул он.
— Сэр! — запротестовал Райленд. — Я ничего не знаю об отце. Он исчез, когда я был ребенком. И мать мне ничего не рассказывала.
— Еще бы! — свирепо сказал Планирующий. — Она была очень опасная женщина, и совсем неглупая. Оба твои родителя были неглупыми людьми. Что же это случилось с тобой, а?
— Сэр? — Райленд не знал, что сказать.
— Как ты попал в опасники? — проскрежетал Планирующий. — Тебе не следовало пытаться перехитрить План. Это была глупость!
Райленд глубоко вздохнул. Быть может, это его счастливый случай, чтобы представить свое дело.
— Сэр, позвольте мне объяснить, — начал он. — У меня и намерения не было идти против Плана. На меня донесла, одна девушка, и Машина переклассифицировала меня в опасники. Я думаю, это была ошибка, но...
— Ты сомневаешься в решениях Машины?
— Нет, сэр. Не Машины, но информации, которая...
— Оставь! — фыркнул Планирующий. — Не усугубляй своего положения. Ты — сын своего отца и должен помнить, что все, что ты делаешь, находится под подозрением.
