джинсах и толстом свитере, делавшем его похожим на полярника-первопроходца. В сгущавшихся сумерках Шон выглядел бледным, как привидение.
С того вечера, как Фиш устроил Алисе пять минут любви, Джейн с ним не общалась. Они изредка сталкивались в коридорах университета, однако ограничивались банальными приветствиями. И приглашение поужинать в среду было словно забыто. Это немного обидело Джейн, но, занятая переводом для Арройо, она старалась об этом не думать. Правда, принятое решение не опаздывать больше на лекции оказалось не так просто воплотить в жизнь, и пару раз Джейн немного опоздала. К счастью, профессор Стил об этом не знал или делал вид, что не знает.
И вот сейчас сосед мялся на пороге с печальным лицом и тоской в глазах.
– Заходите. – Джейн со вздохом распахнула дверь пошире и впустила замерзшего Шона. – Будете ужинать?
Стил выглядел ошарашенным. Видимо, он не ожидал, что его пригласят к столу. Зачем тогда вообще пришел? Джейн была на сто процентов уверена, что Шон просто-напросто учуял ароматы, доносившиеся с соседской кухни.
От необходимости отвечать сразу его избавила Алиса, пулей вылетевшая из гостиной. Кошка восторженно уставилась на Шона, приникла боком к его джинсам и принялась с усердием тереться. Видимо, джинсы пахли Фишем.
– Как она себя чувствует? – осведомился Шон.
– Благодаря стараниям вашего котика? – хмыкнула Джейн. – Благодарю, неплохо. Придумывайте, куда котят девать.
Шон, кажется, растерялся.
– А почему я?
– Если бы кошка забеременела от святого духа, – заявила Джейн, уперев руки в боки, – котятами занималась бы я. Но виноват ваш кот.
– Но она его спровоцировала! – запротестовал Шон.
Джейн закатила глаза – это она уже слышала. Как всегда, виновата женщина. Шовинист!
– Что вы хотели, профессор? – раздраженно спросила она.
– Мисс Робин… Джейн… – Шон мгновенно перешел от состояния шовинистического к покаянному. – На самом деле я пришел извиниться.
– За кота? – пробормотала Джейн. – Ну да, сам он извиниться не может. И вряд ли хочет.
– Нет. За кота нет. Он действовал в рамках программы, заложенной в него природой, – напыщенно провозгласил Шон. – Я хотел извиниться за то, что пригласил вас поужинать со мной, а потом не вспомнил об обещании.
– Ерунда. Не стоило беспокоиться, – покривила душой Джейн.
– Нет, стоило. – Шон покачал головой, наклонился и взял мурлычущую Алису на руки. – Я не привык отказываться от своих слов. Но в последние дни у нас с Полом было много работы…
Джейн кротко вздохнула. Работа – любимое мужское оправдание! И ведь не докажешь, что так поступать действительно некрасиво и что можно было бы предупредить. Не расскажешь, что в среду ждала звонка в дверь.
– Поэтому я приглашаю вас поужинать сегодня и надеюсь, что вы не откажетесь, – закончил Шон.
Джейн уставилась на него с подозрением.
– Вообще-то сегодня у меня очень много работы, – заявила она. – Сегодня, завтра и послезавтра.
– Я понял, – уныло сказал Шон. – Извините. – Он опустил кошку на пол и повернулся к двери.
– Подождите! – поспешно сказала Джейн. – Я ведь не отказывалась!
Шон обернулся.
– Так вы согласны? – уточнил он.
– Дайте мне полчаса, – вздохнула Джейн, мысленно упрекая себя за отходчивость.
Шон повел Джейн не в ресторан, а на Крытый рынок. В Средние века рынок находился в центре города, под открытым небом. Являясь самым опасным с точки зрения санитарии местом, он должен был быть уничтожен, но в итоге власти решили, что целесообразнее будет переместить его в здание. Что и совершилось, кажется, в восемнадцатом веке – Джейн точно не помнила. Сейчас там можно было разыскать самые свежие продукты, посидеть в кафе, полакомиться свежеиспеченными пирожными, и не только…
Выбор Шона – небольшая кондитерская с маленькими столиками и мягкими креслами – понравился Джейн. В этом чувствовался вкус. Неизвестно, размышлял ли он заранее о том, куда повести свою спутницу, но угадал. Джейн вообще очень любила Крытый рынок, в студенческие годы часто бывала здесь, да и теперь иногда заглядывала.
В кондитерской подавали и салаты, и горячие блюда по особому заказу, поэтому некоторое время парочка изучала обширное меню. Наконец заказ был сделан.
– Все-таки вы странный человек, Шон. – Джейн решила, что перемирие состоялось и можно называть Стила по имени. – В университете на меня кидаетесь, а в обычной жизни вас словно подменяют.
– Вы опять? – закатил глаза он. – Мы же решили, что за пределами территории университета не будем обсуждать…
– …Наши университетские дела. Да. Но не вас, – выкрутилась Джейн.
Шон промолчал.
– Вы всегда были таким принципиальным? Даже в детстве?
– Не знаю, – пожал плечами Шон. – Кажется, да. Мне самому трудно судить.
Как, наверное, страшно не меняться, подумала Джейн. Годы проходят, а ты все такой же, с теми же привычками, с теми же обидами, с теми же радостями. Не то чтобы они были хороши или плохи, они просто такие же. День за днем, год за годом. И ничего впереди.
Ей казалось, что лучше тогда сделать все что угодно. Уйти по чужой дороге. Встряхнуться и всех порвать. Что угодно, лишь бы не закисать в серости повторяющегося дня.
Потому что однажды те, кому с тобой интересно, иссякнут, утомившись однообразием. И тогда с кем и где будешь ты?
Неужели с Шоном это и случилось? И поэтому он живет один. И поэтому у него мало друзей, он сидит, уткнувшись в работу и света белого не видя… Не меняясь. Совершенствуясь, но не меняясь. Как так можно?
Или она ошибается?
Джейн привыкла меняться. Она легко переезжала, знакомилась с новыми людьми, расставалась с теми, с кем отношения себя исчерпали. Она не особо переживала, когда разошлась с Грегом. Поэтому понять Шона ей было сложно.
– Вы мне нравитесь, – вдруг сказал он, прервав ее поток размышлений.
Она решила, что ослышалась.
– Что вы сказали?!
– Вы очень милая женщина, – комкая салфетку и отводя глаза, признался Стил. – Вне университета, разумеется. Иногда мне кажется, что я знаком с двумя разными людьми. Может быть, преподавательская деятельность вам не подходит? – Он мельком глянул в лицо Джейн, оценил выражение и поспешно продолжил: – Впрочем, я не об этом. Вы… – Он явно сбился с мысли и
