— Ага! — услышала она вслед.
Не успели ещё мама с детьми выйти за калитку, а Дракоша уже разгуливал по дому. Первым делом он заглянул в ванну и съел новый тюбик с зубной пастой. После этого он отправился на кухню, но ничего интересного, в смысле, вкусного не обнаружил. Дракоша почесал в голове и задумался. Услышав странное щёлканье, доносившееся из папиного кабинета, он направился туда и увидел папу, стучащего пальцами по клавиатуре.
— Гы? — удивился он.
— Наташа, ты уже вернулась? — спросил папа, не отрываясь от компьютера.
— Гы! — ответил Дракоша, заглядывая Сергею Викторовичу через плечо. Ему было очень интересно, чем тот занимается.
— Мне совсем немного осталось! — сказал папа, не оборачиваясь.
— Гы!
— Всего один файл. Честное слово! Совсем один…
— Сов-сем о-дин, — вздохнул Дракоша и, поняв, что играть с ним здесь не будут, отправился на улицу.
Во дворе Дракоша увидел мамин мольберт и сразу же направился к нему. Он внимательно осмотрел нарисованные незабудки, потрогал лапой и даже лизнул. Незабудки слегка смазались, и картина приобрела модный импрессионистский оттенок.
— Не-вкус-но… — сморщился Дракоша и, поглядев на картину, добавил: — Но кра-си-во.
Задумавшись, дракончик сорвал травинку и сунул ее в рот.
— Гы! Вкусно… — удивлённо сказал он и голодным взглядом окинул лужайку перед домом.
Есть газонокосилки ручные и на колёсиках, есть газонокосилки с пультом управления и со встроенным компьютером… Однако голодный дракон гораздо лучше любой самой современной газонокосилки. Минут через пятнадцать лужайка напоминала аккуратно подстриженный английский газон.
— Гы! — оглядев свой заметно округлившийся живот, Дракоша, не долго думая, завалился спать в сарае.
Тем временем к даче Дружининых подошёл человек в милицейской форме. Толкнув калитку и увидев, что она не заперта, он осуждающе покачал головой:
— Ну, дают!
Милиционер зашёл во двор и направился к дому.
— Эй, хозяева! — позвал он, поднимаясь на веранду.
Ответа не последовало.
— Ну, дают!.. — повторил милиционер и двинулся дальше. Наконец в кабинете он увидел папу, склонившегося над компьютером, и строго сказал:
— Гражданин, так нельзя!
— Что — нельзя? — поднял голову папа и увидел милиционера.
— Ну разве так можно? Калитка открыта. На вопросы не отвечаете. А если бы я был вором или бандитом?
— А вы кто? — спросил папа.
— Я? — поправил фуражку милиционер. — Я местный участковый, Огурцов. И хочу вас предупредить, что за последнюю неделю было совершено пять проникновений на дачные участки с соответствующими последствиями… А вы…
— Так у нас и брать-то нечего, — развёл руками папа.
— Нечего? — переспросил участковый и укоризненно покачал головой. — Давайте не будем! Сейчас всё тащат! Вон, позавчера, например, три километра провода с высоковольтной линии сняли. Каскадёры… А у вас тут оргтехника импортная стоит. Вывод ясен?
— Ага! — кивнул папа.
— Вот вам и ага! Хотя бы калитку закрывайте.
— Ага! — кивнул папа и снова уткнулся в компьютер.
— Ну, эти городские! — вздохнул участковый, закрывая за собой калитку. — Что они есть, что их нет. Заходи и бери, что хочешь!
Как только участковый ушёл, над забором появились две головы.
— Слыхал, что мент сказал? — сипло произнесла одна.
— Заходи и бери, что хочешь, — повторила другая.
— Ну что, зайдём?.. — гоготнула первая.
Это были два местных жулика, Посиделов и Побежалов. Именно на их совести была пропажа и инструментов Петровича, и бидона Клавдии Ивановны, и трёх километров провода с высоковольтной линии, и ещё много чего.
— Эй, хозяева!.. — крикнул Посиделов, заходя на веранду. — Есть кто дома?
Ему никто не ответил.
— Ну, лопухи!.. — презрительно бросил Побежалов. — Даже неинтересно…
— Интересно — неинтересно, а работать надо! — назидательно сказал Посиделов. Он был постарше и поопытней и пользовался у своего напарника непререкаемым авторитетом.
Послав Побежалова на второй этаж, Посиделов принялся обчищать кухню. Поясним: «обчищать» вовсе не значит чистить, убирать или вытирать пыль. Это означает: «брать то, что плохо лежит». А плохо лежало на кухне, по мнению Посиделова, всё. Впрочем, как и стояло, и висело. Поэтому и настенные часы, и электрический чайник, и даже лежавшие на столе ложки и вилки вскоре оказались в большом холщовом мешке. Посиделов уже завязывал мешок, когда на кухню ворвался взволнованный напарник.
— Там… Там… Там… — попытался он что-то сказать, тыча рукой в сторону комнаты.
— Чего, там-там? — весело хмыкнул Посиделов. — Негры с тамтамами, что ли?..
— Какие негры?! Там… Там компьютер!
— Ну, так бери, — продолжая затягивать узел, сказал Посиделов. — Компьютер вещь хорошая!
— А за ним мужик сидит! — прошептал Побежалов.
— Ну, и пусть себе сидит, — философски заметил Посиделов, закидывая мешок за спину и направляясь к выходу. — А мы пойдём потихоньку…
Спускаясь с веранды, младший всё время нервно оглядывался.
— Да ты не дёргайся! — успокоил его старший. — Эти компьютерщики все с приветом! В тюрьме столько не сидят, сколько они в своём Интернете.
Увидев стоящий в глубине участка сарай, Посиделов остановился:
— Надо заглянуть. Вдруг там что-нибудь нужное завалялось. Не оставлять же…
Когда жулики зашли в сарай, Побежалов по привычке аккуратно закрыл за собой дверь.
— Придурок, ты зачем двери закрыл! И так ничего не видно! — прикрикнул на него напарник.
— Гы! — проснулся от его крика Дракоша.
— И не гыкай мне! — строго сказал Посиделов.
— Это не я! — пожал плечами младший.
— А кто?
— Я! — радостно ответил Дракоша и положил лапу на плечо Посиделова.
Вы когда-нибудь видели улыбающегося дракона? Вот и Посиделов никогда до этой минуты не видел. Некоторое время в сарае стояла мёртвая тишина, а потом раздался отчаянный вопль. Жулики пулей вылетели из сарая и, перемахнув через забор, скрылись в неизвестном направлении.
Дракоша с недоумением посмотрел им вслед и грустно вздохнул:
— Опять один…
