— Ладно, хорошо. — Дженна ласково погладила Синди по волосам. — Но только две ночи.
— Да-а-а! — Малышка вскинула руки. — К дедушке!
— Ты тоже не возражаешь, Тайрен? — спросила Марта.
Тайрен посмотрел на Дженну, взгляд его был спокойным, но она поежилась. Какая же она идиотка, сидит рядом с отцом своего ребенка и ничтоже сумняшеся принимает единоличные решения. Марта оказалась умнее и тактичнее ее, поинтересовалась мнением Тайрена. Спустя несколько чрезвычайно долгих секунд он ответил:
— Конечно. Уверен, что вы с Синди хорошо проведете время.
Синди прижалась к его груди.
— А ты позвонишь, когда Таюка будет родить ребенка? — вдруг вспомнила она.
— Обязательно, Маленькое Солнышко. — Он поцеловал ее волосы. — Поезжай и повеселись с Мартой и дедушкой.
Глава 14
Тайрен положил ноги на письменный стол.
— Ты совершенно не слушаешь меня, Паруи, — перебил он друга-поверенного на том конце телефонного провода.
— Но ты хоть понимаешь, какие траты повлечет за собой этот объект? Племени пока не нужно больше земли. У нас нет рабочих рук, ферма придет в запустение. Сдавать в аренду тоже глупо, это не будет хорошим вложением денег. Тайрен, тебе не нужна эта ферма, тебе нужна месть, понимаешь? — Паруи говорил на маори, звуки певучей речи плохо передавали всю гамму его чувств по поводу решения друга.
— Естественно, понимаю. — Тайрен покачал головой. Можно подумать, он не профессионал. Он думает прежде всего о своем народе. И эта земля по праву принадлежит маори. И даже если ферма развеется прахом, земля все равно вернется к племени. Пусть Паруи думает, что хочет. Да, Тайрен Те Ароа хочет отмстить. Но факт остается фактом: ферма Фарсона расположена на исконных землях его племени. — Я хочу эту землю, Паруи, — отрезал он. — Мне все равно, во сколько она мне обойдется и что будет с фермой. Если ты считаешь, что совет племени не одобрит это приобретение…
— Те Ароа, пожалуйста, выслушай меня… — Паруи вставил пару непарламентских выражений.
Чертыхнувшись, Тайрен скинул ноги со стола.
— Да просто купи эту землю! Просто купи! На мои личные средства! — И в сердцах швырнул трубку.
Ведь это правильное решение — купить ферму, вернуть землю племени. Почему Паруи этого не понимает?
— Что ты делаешь?
Тайрен поднял глаза. В дверях стояла Дженна. В джинсах и белой блузке она выглядела потрясающе. Светлые локоны вокруг лица, нежный румянец на щеках… Но ее брови были озабоченно приподняты.
— Веду дела, — обтекаемо уклонился от ответа Тайрен.
— Ты покупаешь какую-то ферму?
— Возможно. Племя всегда стремится восстановить свои владения в том виде, какими они были до прихода англичан.
— И что это за ферма? — Она подошла к письменному столу. — Насколько я помню — из твоих рассказов, кстати, твоему племени принадлежали все земли от океана до Райской чаши, и еще кусок в соседней долине. Почти все земли уже вернулись к племени, кроме…
Совесть напомнила о себе, но Тайрен отмахнулся. Ни в коем случае он не позволит чувству вины терзать себя за то, что он отнимет у старика его ферму. После того, что ему сделал Рандольф Фарсон, после того, как годами Тайрен вынашивал планы мести, — это естественный ход событий. Он не сомневался, что такая месть ему лично принесет облегчение.
А скрывать все от Дженны смысла нет, все равно она узнает рано или поздно. И лучше он скажет ей сам. Он не трус и не бежит от своих решений.
— Да, все земли, кроме земель в долине.
Между бровями Дженны легла глубокая складка.
— В долине? — растерянно переспросила она. — Но там наша ферма…
— Дженна… — Тайрен встал из-за стола и подошел к ней.
Понимание происходящего было написано у нее на лице. Она догадалась сразу. Ни удивления, ни гнева. Только понимание.
— Почему ты захотел купить нашу ферму? — тем не менее, спросила Дженна.
— Ты знаешь почему. — Он протянул руку, собираясь коснуться ее руки, но она отступила.
— Да, догадываюсь. — Она покачала головой. — Но она еще не выставлена на продажу. Папа еще не решил…
— Боюсь, у него не будет выбора. Срок закладной подходит к концу, а Фарсон все еще не выплатил долг. Банк скоро выставит на открытые торги его земли. — Произнося эти слова, Тайрен почувствовал, что его радость и нетерпение причиняют боль Дженне.
Ее глаза расширились, губы сжались.
— Откуда ты все знаешь?
— У меня есть связи. Я же политик и бизнесмен, видишь ли. — Он сделал шаг вперед, сокращая расстояние.
Они стояли рядом, совсем как в ту ночь на балконе, но сейчас их разделяла не только одежда.
— Ты будешь счастлив, разорив его, да? — спокойно произнесла Дженна.
— Да. — Выражение ее глаз теперь беспокоило Тайрена. Она не злилась, скорее, была растеряна. И виноват в этом он. Вряд ли тут есть, чем гордиться. Но сейчас в него словно демон вселился. — Он не должен выйти сухим из воды, — процедил Тайрен. — За все, что он сделал с тобой, со мной, с Кири и Синди — за все это должна последовать расплата.
— Ну что ж, тогда желаю тебе удачи. — Она грустно улыбнулась. — Я просто зашла попрощаться и поблагодарить за гостеприимство.
— Что это значит? — Тайрен схватил ее за руку, не давая развернуться и уйти.
— Я уложила вещи. Я готова ехать. — Дженна не делала попыток освободиться, но многозначительно посмотрела на его руку, сжавшую ее локоть.
Тайрену показалось, будто железный обруч сдавил его сердце.
— Куда ехать? — глупо спросил он.
— Домой, — все так же спокойно ответила Дженна.
— В Окленд? — Он едва выговорил это. Не может быть… Она же должна быть подружкой невесты на свадьбе сестры.
— Нет, пока в дом Марты, — покачала головой Дженна и все же освободила руку из ослабевших пальцев Тайрена.
Тайрен поморщился. Почему он вообще решил, что она уедет в Окленд прямо сию секунду? Синди же у Марты, не оставит же Дженна дочь. Какая глупость. Но он испугался, действительно испугался, что Дженна может сбежать.
— А тебе не хочется немного побыть в доме твоего отца? — поинтересовался он и тут же понял всю бестактность этого вопроса.
— Ты имеешь в виду, что пока он еще его? — уточнила Дженна.
— Дженна, ферма так и так скоро будет принадлежать кому-то другому, — постарался объяснить Тайрен. — Мне ли, кому-то еще — без разницы. Но если ее куплю я — она вернется к маори.
Черт, это прозвучало, как попытка оправдаться. Нет, он поступает правильно и не должен ни в чем оправдываться. Это его право — отомстить, и право его народа — вернуть землю.
— Я понимаю, но прав ли ты? — протянула она. Снова в ее глазах — не злость, а какая-то глубокая
