Святая церковь не будет спокойно слушать бесконечные оскорбления. А вы не можете вечно прятаться от ее руки… Отречетесь? Глупости, мэтр. Ну, хорошо, отрекайтесь! Давайте, мэтр, прямо сейчас. Ну! Какая разница где — здесь или в подвалах Рима? Не обманывайте себя. Вы ведь знаете, что не отречетесь. Ни в выдавшей вас Венеции, ни в Риме, ни даже после бесконечных пыток, устроенных по приказу кардинала Беллармина Римской инквизицией. Или вы не верите книгам Просвещения? Вот что они говорят: «Он встретил смерть, не выказав страха, и, когда перед ним поставили изображение Распятого, бросил на него беглый взгляд и отвел глаза в другую сторону». Не бойтесь, мэтр, вы не сгорите на этом костре. Вы просто заснете на добрую сотню лет, чтобы проснуться под бурные аплодисменты тысяч людей, таких же, как те, что шарахались в стороны и крестились, когда вас, связанного, провели по Кампо деи Фьори. Свидетелями вашего пробуждения станут люди другого порядка. Вот, слушайте: «Несмотря на стремление церкви искоренить самую память о сожженном ею философе, его учение оказало влияние на Декарта, Спинозу, Лейбница и посвятившего Бруно одно из своих сочинений Шеллинга». Слышите, мэтр? Декарт, Спиноза — великие имена. А вашей философии дадут имя — неоплатонизм. Вы ведь восхищаетесь Платоном, Учитель? Так вот, вы будете таким же известным, как он! Не бойтесь костра, мэтр Джордано. Костры инквизиции порой не смерть, а начало бессмертия. Вспомните Жанну д'Арк. Да и потом: вам ли бояться костра? Вы просвещенный человек, вы великий ученый, вы же сами сказали, что мыслящий человек не боится смерти.
— Еще камешков, ученик.
— Как вы это сделали?
— Я же вам уже говорил: я написал книгу.
— Как вы ее написали? Как вы это сделали? Ведь это вы были Джордано!
— А вы были моим учеником. Хотите, я позову вам еще кого-нибудь? Вы ведь любите еретиков — давайте я вызову из книги Коперника! Нет? Тогда, может быть, Галилея? Он так остроумен, что от его сочинений совершенно невозможно оторваться. Скажем, вот это…
— А можно еще раз… Джордано?
— Зачем? Вы ведь его уже знаете, верно? А в моей книге прячутся сотни, тысячи людей… Нет, не людей, целых миров, вселенных, галактик. И каждая ждет малейшего знака с вашей стороны. Позовите! Они все там. Скажите: «Альберт Эйнштейн». И вот он здесь. Великий физик возникнет из небытия лишь для того, чтобы поболтать с вами.
— Можно, я позову Джордано?
— Послушайте, зачем вам Джордано? Что в нем такого особенного? Да, он выдающийся физик и философ, признаю. Но ведь не самый великий! Наука, которой он занимался, в сущности, еще и не физика в полном смысле слова. А я предлагаю вам чистую физику, физику без малейшей примеси. Соблазняйтесь! Законы Ньютона! Теория Эйнштейна! Опыты Ленца!
— Позовите Джордано.
— Слушайте, что о нем говорит моя книга. Вы ведь ей верите?
— Позовите Джордано.
— Но вы не успеете прочесть мою книгу до конца, если все время будете звать одного и того же человека. И кого?! Я понимаю — Ньютон. Ньютон — ядро физики. А изучая хоть и талантливого, но второстепенного ученого, вы так никогда и не постигнете сути физики.
— Ну и пусть не постигну. Позовите Джордано.
— Да! Не постигнете! А как же звезды? А далекие галактики, до которых вы могли бы дотянуться с помощью физики, вы их даже представить себе не можете. А поэзия физики!? Я хотел научить вас сочинять стихи формулами, а потом читать их с помощью графиков. Вы бы сами увидели, как это прекрасно. А история? А философия, теософия, диалектика, схоластика физики? Вы же ничего этого не узнаете!
— Не хочу я ничего знать! Позовите Джордано.
— А я-то думал, что мы с вами отправимся в путешествие по эпохам. Что это было бы за путешествие! Мы проследили бы развитие физики от самого истока до сегодняшних дней — цепи великих открытий и великих экспериментов, ценой которых нередко становилась человеческая жизнь. Я стал бы для вас каждым ученым по очереди — я бы взвешивал, вычислял, создавал, уничтожал, и все это только для того, чтобы научить вас Физике!
— Позовите Джордано.
— Послушайте, идите со мной, и вы забудете о нем самое большее через минуту. Мы с вами… Что вы делаете?! Немедленно отдайте мне книгу!
— В конце концов, и Галилей отрекался!
— Поэтому я всегда больше любил Джордано Бруно.
— Откройте дверь и отдайте мне книгу! Вы не сможете вызвать его без меня… Эй! Вы там? Молчите, не отвечаете… Ну, что ж… Вы не соблазнились звездами, вас не тянет вверх. Хотите заглянуть вглубь? Посмотрите на свою ладонь. Что вы видите? Да почти ничего, кроме так называемой линии Судьбы. Без физики вы слепы. Неизмеримо маленькое скрыто от вас так же, как неизмеримо большое. Хотите увидеть основу Мира? Каждый предмет, окружающий вас, — галактика, состоящая из бесчисленного множества планет. Хотите увидеть их? Идемте же! Один английский философ сказал: вверх и вглубь. Вы думаете, он имел в виду примитивного Бога, сидящего на облаке? Нет, это он говорил об основе физики. В мире нет ни одного явления, сущности которого нельзя было бы постичь при помощи физики! Выходите, и я вам это докажу.
— А вы позовете Джордано?
— А вы отдадите мне книгу?
— Сначала позовите Джордано.
— Сначала отдайте книгу.
— Я ее сейчас разорву.
— Разорвете? Разорвете?! Вы не сделаете этого… Я мог бы снова объяснять вам роль физики во Вселенной. Я мог бы доказать вам, что вы собираетесь порвать Бытие. Наконец, я сказал бы вам, что вы хотите разорвать мое сердце. Но я не стану вам ничего этого говорить, потому что я располагаю доводом, который для вас куда убедительней, чем все мои доказательства и философствования.
— И что это за довод?
— Если вы порвете книгу, вы больше никогда не увидите вашего Джордано. Отдайте немедленно!.. Прекратите всхлипывать, вы меня не разжалобите. Книгу!
— Джордано!
— Книгу!
— Вот сейчас я возьму и уничтожу вашу дурацкую книгу, и конец вашей чертовой физике!
— И вашему чертову Джордано.
— И вашим атомам, физикам и экс-пе-ри-мен-там! Зачем нам то, что и выговорить-то трудно? Не будет никакой физической истории! Будет просто История, Литература, Философия. И никакой физики! На руку смотреть, как просто на руку. Черт с ними, с молекулами! Долой язык физики! Со звездами я буду говорить на языке поэзии, с людьми — на языке людей. А с физиками я вообще никогда не буду ни о чем разговаривать!!!
— Не кричите… Чему вы там смеетесь?
— Вы, мэтр, совсем не умеете врать.
— Что? Можно подумать, вы умеете!
— Совсем, совсем не умеете… Почему вы не хотите позвать Джордано? Книга? Глупости. При чем здесь эта ваша книга? Даже если и вправду ее написали вы… Впрочем, в это я тоже не верю… Да потому
