не знаю.
— Да вы соображаете, что говорите?! — гневно вскричал Раскун. — Вы приходите к начальнику областного управления КОС с предложением предать Родину?
Что-то в его голосе мне показалось наигранным. Такое впечатление, что он либо заводил себя для агрессивных действий, либо давал сигнал, что мне надо быстрее переходить к конкретным предложениям.
— Я пришел как умный человек к умному человеку. Вы уверены, что СНС руководит страной по праву? Твердо ли убеждены, что существующая модель государства лучше всего подходит вашей любимой Родине? И еще — вы не хотели бы занять место у императорского трона в роли главы службы безопасности всей империи?
Мне удалось удивить. Раскун надолго замолчал. Встал, походил по кабинету, достал большую карту Норэлтира, потом убрал ее обратно в стол, открыл какую-то папку с документами, внимательно ее полистал. Потом пришел к окончательному решению. Спокойно положил руки на стол, ровно посмотрел мне в глаза и обыденным тоном произнес:
— Казнь всех членов Совета Народного Спасения может спровоцировать массовые беспорядки в стране и способствовать началу гражданской войны. Не думаю, что все нас поддержат. Необходима долгая, осторожная и кропотливая работа с ключевыми фигурами в КОС.
Вот это дал мужик! Я чуть не хрюкнул от удивления! Готовился к долгим переговорам, обещаниям, компромиссам, а он уже просчитывает полноценный военный переворот в масштабах страны! Мы тут не знаем, как в одной-то области власть удержать, а у него мысли обо всей республике. Я в изумлении расплылся в своем кресле.
Раскун усмехнулся, наблюдая мое замешательство. Потом дернул какой-то шнурок, висящий справа от него, и в приемной раздался мелодичный звук колокольчика. В дверях кабинета возник адъютант:
— Чего изволите, господин комиссар?
— Лескун, конвой свободен. Всем отбой.
Вот как! Оказывается, старый чекист готовился к любому исходу разговора, а у меня было два способа покинуть кабинет — либо свободным манулом, либо под конвоем в тюрьму. Ай да, комиссар! Не хотел бы видеть его врагом. Значит, я правильно вел свою игру сегодня.
— Если честно, господин комиссар, то переворот во всей стране — это задача завтрашняя. Сегодня нам необходимо удержать власть в области.
— Да это мне как раз понятно. А зачем вся эта мишура — трон, возвращение императора? Зачем так сложно?
— Не так много умных людей как вы, Раскун, — польстил я, — но достаточно сочувствующих свергнутому императору. Их мы и включим в наше движение. Согласитесь, всегда проще поднять народ на битву за благородную идею, чем за банальный военный переворот с целью захвата власти. Ведь так?
— Разумно, — согласился чекист, — с этой точки зрения я не рассматривал проблему манула и предсказания.
Хоть в чем-то уел. А то уже начал вырабатываться легкий комплекс неполноценности.
— Только есть одна маленькая проблема — у нас нет императора, — задумчиво произнес Раскун, — нет даже принца, чтобы возглавить движение.
— Это я вам обеспечу.
— Вы думаете, что народ, хорошо знающий Ресея и его родителей, признает в нем принца? — ехидно спросил комиссар.
Я еще больше похвалил себя за прозорливость. За то, что решил привлечь Раскуна на свою сторону, и за то, что не пошел легким путем — выбрать молодого человека в качестве будущего императора.
— Абсолютно с вами согласен и не собирался этого предлагать. Поверьте мне, за нашим принцем народ пойдет.
— Тогда не вижу препятствия для нашего сотрудничества, — удовлетворенно сказал Раскун.
— Погодите, одно препятствие есть, — остановил я.
— Какое?
— Традорн. Если армия не пойдет за нами, то ничего не выйдет.
Раскун снова усмехнулся:
— Не думаю, что это будет большой проблемой. Старый Вояка только и мечтает, чтобы поучаствовать в какой-либо войнушке. Да и место главнокомандующего не каждый день предлагают. Вы ведь этим собирались его купить?
Хм. Циник. «Купить». Хотя перед кем я ломаю комедию, человек лишь называет вещи своими именами.
— Да.
— Беру его на себя, — решительно сказал комиссар, — мы с ним старые друзья. Я думаю смогу убедить полковника встать на нашу сторону. Сегодня вечером мы собираемся на традиционную партию в брольф у меня дома. Там с ним и поговорю.
— А армия за ним пойдет?
— А куда она денется? — искренне удивился Раскун, — это же армия. А он — командующий войсками области.
Наивный век. В наше время частых военных переворотов армия всегда загадка для заговорщиков.
— У меня тоже есть, чем его заинтересовать, — добавил я.
— Кстати, да, — оживился чекист, — а как вам удалось заставить Традорна участвовать в выборах на вашей стороне? Я пытался у него осторожно выведать, чем вы его купили, но он только смеялся и говорил, что сознательно выбрал сторону добра.
— Веселый дяденька, здоровый армейский юмор, — прокомментировал внутренний голос.
— Ага, — согласился я сам с собой.
— Да так, нашли общие интересы в ходе беседы, — уклончиво ответил я.
Хоть мы теперь и союзники, но зачем же раскрывать все карты? Разделяй и властвуй.
Комиссар не стал настаивать на правдивом ответе. Обговорив мелкие детали нашей сделки, мы расстались. Он пообещал привлечь на нашу сторону Традорна, я же со своей стороны обязался организовать поддержку со стороны местных капиталистов. Так я называю купцов, промышленников и землевладельцев. Этим займется Ресей с его обширными связями с местной финансовой элитой. Еще к мелким деталям можно добавить фальшивый рапорт в столицу об успешных выборах в местный совет по утвержденным спискам.
Разговор с Раскуном оставил двойственное чувство — смесь радости и горьковатый осадок. Конечно, я безумно рад, что так легко удалось переманить на нашу сторону одну из ключевых фигур в области. Но именно эта легкость и настораживала. В беспокойстве присутствовало две составляющие: политическая и моральная. Меня сильно тревожила та легкость, с какой Раскун перешел в наши ряды. Что мешает ему, в случае изменения ситуации, перейти на сторону врага? Чем он руководствовался? Первоначально я планировал соблазнить высокой должностью, сыграть на амбициях. А что получилось? Как только я заикнулся о свержении правительства, так Раскун в своих замыслах обогнал мои самые смелые мечты. В моих планах фигурировала только область, а тот уже замахнулся на всю страну. Неоцененный своей службой гений стратегического планирования? Как долго ему будет с нами по пути? Не надо забывать, что в его руках будет тайная полиция — мощный инструмент политических интриг и военных переворотов. С ним надо держать ухо востро, а лучше поступить так, как делают в любой цивилизованной стране. Необходима система противовесов. Для этого надо разбить связку Раскун — Традорн на две связки Раскун — Манул и Традорн — Манул. Силовые структуры должны соперничать друг с другом, только тогда правительство может быть спокойно. Классический пример в Советском Союзе — внешняя разведка госбезопасности и армейская внешняя разведка. Задачи одни и те же, а министерства разные. Хотя здесь важно не переусердствовать, а то конкуренция спецслужб иногда дает отрицательный результат — начнут сдавать агентов конкурента противнику. Есть здесь над чем поразмыслить.
Моральная составляющая вопроса сложнее. Не люблю я предателей. Конечно, есть циничная фраза, что вовремя предать — это не предать, а предвидеть. Но все же! Кадровый офицер спецслужбы с
