Рассел смотрел в окно. Когда зазвучала особенно ритмичная музыка, он, видимо сам того не заметив, начал отбивать ногой такт.
Вивьен поняла, что ответственность за сложившуюся ситуацию обрушилась на нее в самый неподходящий момент. Мысли о Санденс и странном поведении отца Маккина мешали ей рассуждать спокойно. Или во всяком случае вынудили твердо высказать суждение, которого никто не спрашивал.
Паркуя машину на Серф-авеню на Кони-Айленде, она почувствовала себя немного виноватой.
— Рассел, извини за то, что я наговорила. Каковы бы ни были твои причины, ты нам очень помогаешь, и мы благодарны тебе за это. Обо всем прочем не мне судить. Нельзя было так говорить с тобой, но у меня сейчас личных проблем хватает, и это сказывается на моем поведении.
Рассела, похоже, тронуло такое неожиданное признание. Он улыбнулся ей:
— Не страшно. Никто лучше меня не поймет, как от личных проблем зависит то или иное решение.
Они пешком прошли к зданию, адрес которого Вивьен нашла в файле о «Череполомах». Здесь располагался крупный салон «Харлей Дэвидсон» с ремонтной и тюнинговой мастерскими. Все выглядело как на хорошем предприятии — кругом чистота, порядок — и даже отдаленно не походило на те пристанища байкеров, которые Вивьен видела в Бронксе или Квинсе.
Они вошли. Слева тянулся длинный ряд мотоциклов разных моделей, но все — «Харлеи». Справа располагалась выставка одежды и аксессуаров, от касок до котелков.
Когда вошли, за прилавком напротив входа появился высокий крепкий мужчина в джинсах и черной майке без рукавов. Черная бандана на голове и свисающие усики напомнили Вивьен жениха Джулии Робертс в фильме «Эрин Брокович». Подойдя ближе, Вивьен догадалась, что усы крашеные, а бандана, скорее всего, прикрывает лысину, потому что этому хорошо загорелому типу уже давно за шестьдесят. На правом плече у него красовалась татуировка «Веселый Роджер» — та же, что и у замурованного пятнадцать лет назад трупа.
— Здравствуйте. Меня зовут Вивьен Лайт.
Человек весело улыбнулся:
— Это которая в кино?
— Нет, которая в полиции.
Сухо ответив ему, Вивьен показала значок. Постоянная ассоциация ее имени с именем актрисы из фильма «Унесенные ветром» досаждала ей всю жизнь.
Человек не смутился.
— Меня зовут Джастин Човский, владелец. Что-то не так?
— Насколько мне известно, здесь находилась штаб-квартира группы байкеров под названием «Череполомы».
— Она и сейчас здесь.
Човский улыбнулся, заметив удивление Вивьен:
— Тут, правда, кое-что изменилось. Когда-то это было пристанище распущенных мальчишек, кое у кого из них имелись проблемы с законом. Да и у меня самого тоже, если уж говорить начистоту. Но, в общем, пустяки. Можете проверить. Несколько сигарет с «начинкой», пара драк, иногда немного перебирали.
Человек с упрямо свисающими усами взглянул на витрину, словно на нее проецировались сцены его молодости.
— Одним словом, сорвиголовы, но никто из нас не стал потом настоящим преступником. Плохие люди сами ушли отсюда.
Он жестом обозначил все вокруг и с гордостью продолжал:
— А я потом решил открыть этот сарай, который вы видите теперь. Постепенно мы стали одним из главных государственных центров продажи и тюнинга мотоциклов. А те «Череполомы» превратились в группу спокойных скучающих старичков, хотя до сих пор катаются на своих мотоциклах, точно молодые парни.
Вивьен посмотрела на Рассела, который все это время держался на расстоянии, шагах в двух от нее, не подходя ближе и не представившись. Ей понравилось это. Он знал свое место.
Она снова переключила внимание на стоящего перед ней человека:
— Мистер Човский, мне нужна кое-какая информация.
Его молчание она приняла за согласие.
— Не помните, не пропадал ли кто-либо из членов этой группы примерно лет пятнадцать тому назад совершенно бесследно?
Ответ последовал незамедлительно, и Вивьен почувствовала, как сердце всколыхнулось надеждой.
— Митч Спарроу.
— Митч Спарроу?
Вивьен повторила имя, словно опасаясь не запомнить.
— Он. Это случилось, могу точно сказать…
Човский снял бандану и опровергнул предположение Вивьен, обнаружив густую, несмотря на возраст, копну тщательно крашенных волос. Провел по ним рукой, словно это помогало припомнить.
— Это случилось ровно восемнадцать лет назад.
Вивьен отметила, что дата совпадает с допустимой погрешностью, которую сообщил патологоанатом.
— Вы уверены?
— Совершенно. Через несколько дней после этого родился мой младший сын.
Вивьен достала из куртки один из снимков, которые принесла с собой, крупный план, и протянула Човскому.
— Это Митч Спарроу?
Човскому даже не понадобилось брать снимок в руки, чтобы рассмотреть получше.
— Нет, у Митча были светлые волосы, а этот — шатен. И потом, у него была аллергия на кошек.
— Вы никогда не видели этого человека?
— Никогда в жизни.
Вивьен задумалась на минутку о затруднении, которое создавал такой ответ, и перешла к другим вопросам:
— Что за человек был Митч?
Човский улыбнулся:
— Поначалу, когда пришел к нам, — завзятый байкер. Заботился о своем мотоцикле больше, чем о родной матери. Красивый парень, но с женщинами обращался как с бумажными платками — попользуется и бросит.
Казалось, Човскому очень нравится, что его слушают.
— А потом? — поторопила его Вивьен.
Човский пожал плечами, как бы говоря, что дальше все сложилось как обычно.
— Однажды встретил девушку, не похожую на других, и запал на нее. Все реже пользовался мотоциклом и все чаще — кроватью. Пока девушка не залетела. Пока не забеременела, я хочу сказать. Тогда он нашел работу, и они поженились. Мы все были на свадьбе. Два дня пили беспробудно.
Вивьен некогда было выслушивать воспоминания старого байкера. Ей требовалось добраться до главного.
— Расскажите о его исчезновении. Как это получилось?
— А нечего рассказывать. Просто исчез в один прекрасный день, и все. Ни с того ни с сего. Жена обратилась в полицию. И ко мне приходили, расспрашивали. Из Семидесятого округа, кажется. Но так ничего и не прояснилось. Французы говорят —
Он, похоже, остался очень доволен своей цитатой на иностранном языке.
— Вы общаетесь с его женой?
