'Досканом' из-за того что это были деревянные строганные доски обвязанные веревкой вокруг донца'
— Только кружки.
— Давай. Не из горла же, мед пить.
Пока я доставал с полок посуду, он порубал мясо, напластал хлеба, а в миске оказалась капуста и пяток соленых огурцов с головкой чеснока.
Пододвинув табурет, Никодим осторожно сел на него. Поерзал, хмыкнув при этом каким-то своим мыслям и взяв в руки кувшин, стал осторожно срезать воск, складывая его кучкой на край стола.
А когда ароматная струя полилась в кружки, мне почему-то вспомнился другой напиток.
— Никодим, а хлебное вино не пробовали в дубовых бочках хранить?
— Так его и так в них наливают, — Рука его дрогнула, и несколько капель упало на столешницу, — От пролил.
— Я о том чтоб их обжечь изнутри и оставить года на три или пять, оно настоится, добрый напиток будет.
— Так-то оно так, только кто же столько времени ждать будет? Сварил и выпил.
'Попробовать вискарь сделать что ли? Или что там получиться из наших дубовых бочек'
Он взял в руки посудину, понюхал, — Мёд, мёд, мёд — и по цокал языком от удовольствия. — А ты винокурню построить хочешь?
— Да, нет. Просто к слову пришлось, уж больно у тебя медок хорош, дай бог тебе здоровья на многие лета Никодим и супружнице твоей Марфе. — Сказав это, я выпил благословенный напиток и потянулся за закуской.
— Ох и тварь же ты Федька. Как лиса, ей богу.
— Так вроде не рыжий…
— А в кажную дырку, пролезешь.
— Это ты про что?
— Ты чем старуху мою смог улашшить, что она за тебя меня поедом который ден жует?
— Так она, на мою старшую сестру похожа, — с честным, невинным взглядом взял из миски горсть капусты и принялся медленно пережевывать. Ну не рассказывать же, что я при каждом удобном случае, оказывал женщине мелкие услуги, типа тех ножей сделанных на заказ. И она действительно похожа на мою сестру.
— Поведай.
Я посмотрел, на Никодима, сидящего напротив и жующего бутерброд с окороком и соленым огурцом, его взгляд был, сама заинтересованность. Вздохнув, ответил своему гостю, — Никодим, твои хитрости белыми нитками шиты, ты же не за этим пришел.
— Одно другому не мешает.
' Во как, общение со мной не прошло даром. Уже моими поговорками сыпет. Хотя анекдот про волка который ширнулся кожаным шприцом в тухлую вену, рассказанный по пьяни, не нашел понимания, а вызвал только кучу вопросов на следующий день. С трудом отбрехался. Как таковой мат есть, и предки мастерски им владеют, но им ещё далеко до своих потомков. По первости, когда попал сюда, было трудно вообще воспринимать местную речь как таковую. Это как поехать на нынешнюю Украину, пока ближе к России, понимаешь девять слов из десяти, а во Львове два из десяти. Потребовалось не меньше полугода чтоб я смог общаться практически на равных с любым собеседником.
Продираться через дебри всяких — Али; Ато; Ажно. Что в переводе на нормальный язык звучит как — Если; Так что; А вот. — довольно затруднительное занятие, я мог бы передать весь разговор в оригинале, но к нему потребуется второй текст с переводом. Особенно меня добило что слово — Братан, — имеет самую нормальную окраску, — это брат по кресту, крестный брат и ценится этот человек родом, наравне с остальными родственниками. Особенно это распространено среди стрельцов, людей рискующих своими жизнями на военной службе'
— Э — э, — Я погрозил меднику пальцем — С ума, не сбивай, я и так с него с вами скоро спрыгну. Ты почто давеча меня чуть крышкой самоварной не зашиб?
— Под руку лезть не надо, дома Марфа как улей пчелиный с утрева до вечора жужжит, думал в мастерской тише будет, так тама муха осенняя надрывается, вот и захотел её прихлопнуть… Ты уж извини… Что не попал. Ладно уж, посмеялись и будя. — Он как-то враз после этих слов подобрался, исчезла смешинка из глаз, зрачки сузились, ноздри расширились, а сам подобрался весь и вот передо мной сидит готовый к бою пушкарь.
'Ну что ж биться так биться'
— Давеча, когда меня выставили прочь…
— И поделом…
— Договорить не дали…
— Сам виновный, мякину жуешь, а до головного так…
— Да потому что, старый ты дурак, мне рта открыть не даешь — Заорал я в полный голос.
— А ну цыть. Слова доброго сказать не можешь, а поучать вздумал, — На таких же обертонах ответил медник. При этом стукнул по столу кулаком, подсвечник подскочил и опрокинулся на бок. Свеча потухла, и мы оказались в полной темноте.
— Ну, Федька… — Послышался шорох бумаг, он шарил по столу в поисках чего-то. Потом я услышал бульканье и, в воздухе потянуло запахом медовухи. — Свечу затепли.
Я как раз достав из под подушки огниво, пытался добыть огонь, минут пять у меня ушло на это, а когда фитиль разгорелся, общими усилиями запалили наш светильник. На всякий случай, поставил подальше от нас, на нижнюю полку, стало немного сумрачней, но хотя бы не потемки.
— Никодим, ты молодец, пока я по всему столу за поставцом гоняюсь…
— Спасаю самое ценное.
— Наливай, — Помолчал немного и добавил, — Ты, это, не серчай на меня…
— А… Пустое. Бери. — Он двинул мне кружку, налитую до самых краев, — токмо не расплескай.
Пришлось склониться и отхлебнуть малек.
— А тапереча поведай, об чем твой сказ был давеча. — Никодим протянул мне огурец, — Зажуй.
'Вот блин, ситуевина, что там, в бане все решал под выпивку, так и здесь, то же самое, что ж за страна такая, ни один вопрос на трезвую голову не решается'
— Я тебе предлагал… — На миг задумался, потом продолжил, — из стрельцов в посадские перейти. Земли купить…
Никодим поднял руку, останавливая меня, — Это и так можно, для этого не надобно в посадские писаться, да и выгоды нету, здесь я токмо в приказ наш деньгу несу, да за лавку поместное отдаю, что в ней наторгую все мое. — Он наклонился ко мне ближе, — И от казны хлеба и овса получаю, а в посаде скорей без портов оставят.
— А…
— За землю завтрева пойду разговаривать, ежели ничаго не случиться, — И усмехнулся. — Откель ты только проведал, что мне давеча Огофонко Иванов, сын Булатова, молвил в лавке, что старик Шадровитый удумал часть своего надела продать. Сына евонного ляхи полонили, с казны рублей дали да токмо мало, из своих добавил, а вот самой малости не хватат.
— сын вернется, обратно не потребует земельку — то? А то всяко бывает… Да и не каждая подойдет…
— Федор, чай лопух я, понимаю что надобно, как мне сказывали, деревенька есть на сорок душ, пятнадцать десятин, из них пахотных осемь, остатнее луговина лесом поросшая, ручей есть хороший.
Огофонко, болтун, трещал как сорока уже и не упомню всего.
— И сколько хозяин за неё хочет?
— Эта, смотря за что, за пахотную, меньше чем по три рубля не отдаст, а вот за остатнее можно и поторговаться от полтины. Плохая у него земля, не уродивая, вспомнил я, об чем Огофонко сказывал, еле- еле сам два собирают, — На миг задумался и прищелкнув пальцами продолжил, — хрен ему, а не три рубля и двумя обойдется, могет и меньше будет.
— Посмотреть на неё надобно, да только из дома выедешь, а придется…
— Не торопись, торопыга, енто голую земельку завсегда покупают как надобно, а с душами, токмо по
