привычку говорить от имени «народа», «нации», «страны» – ничего, кроме демагогии, в ней нет. Ибо то, что можно прописать человеку, не пропишешь толпе. Поэтому термин «сеанс социопсихоанализа» используется, конечно, не в строго научном и не в строго медицинском значении; а скорее в образном, символическом.
В конце концов, согласитесь, что показатель 0,03 чел/км2 (самая низкая плотность населения в Российской Федерации, в Эвенкийском районе Красноярского края) – тоже величина скорее символическая, нежели конкретная, нечто вроде средней температуры по больнице…
Итак, осознать всё и двигаться дальше. Но – куда? Ведь, еще раз, если старые идеалы порушены, на их месте – пустота.
Логично предположить, что выходов из сложившейся ситуации должно быть как минимум три, по типу русской народной сказки – направо пойдешь, налево пойдешь, прямо пойдешь… Русские сказки ведь тоже в некотором роде – творения насквозь архетипические…
Итак, варианты развития событий, с учетом того, что дележ Советской Империи уже закончен, и мы остаемся в наших нынешних границах.
Остаться где мы есть, ничего не предпринимать, ничего не осознавать, ехать по накатанному пути и вообще, что называется, «не париться». Ведь «все всё понимают».
Реально ли? Возможно ли? О да. К сожалению. Результаты первого десятилетия истории России в XXI веке показывают, что нынешняя политическая элита предпочитает именно этот сценарий.
Возможный прогноз развития – перманентная ресталинизация, внешнеполитическая изоляция. Длительное сохранение нынешнего status quo – полуавторитарного режима, главенства административного ресурса и института «преемничества» вместо реальных выборов, идеологии «осажденной крепости» и поклонения Национальному Лидеру, Сыну Неба – застой и постепенное загнивание.
Провести болезненный, но необходимый сеанс социопсихоанализа (что бы это ни значило).
Политолог Леонид Радзиховский формулирует это следующим образом в статье «Наша слава боевая»:
«Надо – не больше не меньше! – менять ПАРАДИГМУ Государства.
Отказаться от идеологии антизападничества и осажденной крепости. Вступать в НАТО. Не по страсти и любви – а просто для выгоды и удобства. Выгода проста: меняем комплексы и фобии на каких-никаких, но союзников…
Сказать себе правду– не об усатом серийном убийце, а про XX век, который Россия, пардон, прогадила… Нищета – без равенства, ненужные танки – вместо масла, мелкое хищничество и разгильдяйство – вместо работы…
А полет в Космос и создание Большой науки и культуры только показывают, чего бы МОГЛА достичь страна, если б не занималась самоуничтожением. У России 100 лет назад был потенциал не меньший чем у США. Этот потенциал – вопреки сталинизму – реализовали на 10–15 %. А вообще-то XX век мог стать не веком саморазрушения России, а просто – веком России…
И вот, если бы страна проделала эту неприятную психотерапию, НЕБЫВАЛУЮ психотерапию (потому что – психотерапию БЕЗ ВНЕШНЕГО ДАВЛЕНИЯ!), то тогда бы появилась психологическая возможность для катарсиса. И для реально новой жизни».
То есть, другими словами, избавиться от всех посторонних факторов, от архетипов, которые давят на подсознание и мешают нормально жить. Или, как говорил Юнг в своих «Тавистокских лекциях», «отделить сознание от объекта настолько, чтобы индивид больше не помещал гарантию своего счастья, а иногда и жизни, в неких внешних посредниках, будь то люди, идеи, обстоятельства… Если человек чувствует, что сокровище в его руках, тогда центр тяжести находится в самом индивиде, а не в объекте, от которого он зависел».
Реально ли? Возможно ли? С большим трудом. И с очень малой долей вероятности.
Возможный прогноз развития – постепенная десталинизация, демократизация. Впрочем, не без подводных камней: по 90-м и 00-м годам мы знаем, к чему могут привести перестройка и демократизация. К дикому буйству капитализма западного типа и к дальнейшему перерастанию, согласно политической теории Аристотеля, в олигархический режим, во власть кучки богатых над бедными.
Попытка учесть объективные тенденции и закономерности развития России, попытка синтеза исторических и географических ее особенностей. Здесь лучше всего привести подробную цитату из статьи политолога Станислава Белковского «Жизнь после России».
«Важнейший компонент российской политической традиции: государство не имманентно русскому человеку (народу), а трансцендентно ему. Государство не формируется русскими людьми, а дается им извне. Сверху или сбоку – как получится. Традиция эта складывалась почти 1200 лет – со времени призвания варягов.
<…>
Источник происхождения государства не может быть доподлинно известен и стопроцентно понятен русскому человеку. Дистанция между государством (верховной властью) и народом всегда должна быть ощутимой (осязаемой) и непреодолимой. Дистанция поддерживает тайну этого трансцендентного государства. Если и когда дистанция и тайна исчезают, русский человек перестает уважать государство, ценить его и, соответственно, повиноваться ему. На нашей живой памяти так было. В конце 1980-х. Когда выяснилось, что власть КПСС не дана свыше, а Михаил Горбачев – вовсе не верховный жрец единственно правильной религии коммунизма, а обычный “Райкин муж”, которого можно убрать простым человеческим голосованием. То же случилось далее и с Борисом Ельциным. При Владимире Путине дистанция вновь появилась, а устранение верховной власти обычными людскими руками стало невозможным. В результате чего психологически комфортное для русского человека восприятие власти/государства было, в известной немалой степени, восстановлено.
Русский житель не ждет от государства милости и заботы, нежности и облегчения. Государство в России существует не для того. Его основная миссия сводится к четырем “П”: принуждение, пространство, победы, подвиги.
– Принуждение народа к труду и образованию;
– удержание гигантских пространств и границ расселения русского человека, что никак невозможно без архимощной государственной силы;
– победы над внешними противниками и обстоятельствами;
– подвиги, о которых будет говорить “цивилизованный мир” (спасли-прикрыли Европу от монголов; спасли человечество от нацизма; открыли для человека дорогу в космос; пусть не богоизбранный народ, зато народ-богоносец).
Пока государство соответствует в народном сознании четырем “П”, оно – легитимно. И имеет право на всё, включая попрание любых формальных законов и насилие в отношении своего народонаселения…
Не случайно за два посткоммунистических десятилетия так и не удалось, несмотря на сверхназойливые усилия, развенчать Иосифа Сталина. Точнее: не удалось убить народное уважение к Сталину. Все это потому, что с точки зрения нашего традиционного политического бессознательного Сталин полностью справился со своей миссией как большой государственный лидер (4 “П”). А то, что миллионы людей поубивал, – так то нормальная цена для истинного вопроса. Человеческая жизнь у нас никогда не ценилась слишком дорого.
<…>
Отсюда: единственная форма, при которой в России возможна демократия, есть конституционная монархия. Монарх – трансцендентен, отделен от своего народа той самой сакральной дистанцией, существует прежде всякой политики (предполитичен) и независим от нее, невыбираем, неизменен и несменяем (во всяком случае, вопреки собственной воле и/или на протяжении своей физической жизни). Но исполнительная и законодательная власть формируются на вполне свободных демократических выборах. У этих ветвей власти не будет сакрального статуса, но и необходимости в подобном статусе у них нет. Сегодня одни выбраны – завтра другие. Важно, чтобы монарх гарантировал существование государства как такового во веки веков.
