радиация, плавятся переборки, а на борту сотни человек, и надо выбирать – кто будет спасен, а кто погибнет вместе с кораблем. Никто не даст роботу принять ответственность на себя, а мы сами возьмем. Вопреки всему человек хочет иметь шанс, а если суждено погибнуть, то только от рук существа, которое знает, что такое жизнь.
А теперь, когда все космические проекты закрыты, все экспедиции отменены, мы бессмысленно живем на острове и умираем от старости в плену у прекрасного моря и земного ветра. Нам позволили вырастить свой корабль, но не дают на нем улететь.
– Вот что я думаю, – сказала однажды толстая, суетливая птица Киви, компьютерная память торчала горбом на ее спине, – нас водят за нос, да.
Она дерганно ходила туда-сюда, чесалась, бросала клювом камешки.
– С точки зрения юридической практики, – говорила Киви, – мы сложное производственное оборудование, собственность института. Собственность не имеет права голоса. Вот так, да.
Она отскочила от набегающей волны и толкнула знакомого нам черного медведя из отдела силовых машин.
– Они разбирают генераторы, – проговорил тот, открыв глаза. – Люди из комиссии уже вывезли криогенную установку. Ускоритель встал. Физики грустят.
– А ты спи, спи дальше, – нервничала птица. – Скоро все разберут и всех спишут вместе с железками. Мы оформили семьсот пятьдесят патентов. На кого? На людей. Не на вас. На людей. Ты – вещь бессловесная. Спи дальше, да.
Птица подала мне замечательную идею, и я отправился к отцу Людочки, человеческому директору нашего рассыпающегося института.
– Транспорт, вот чем мы будем заниматься, – вдохновенно начал объяснять он. – Подводные лодки и самолеты будем выращивать по нашим уникальным технологиям. Синтез живого и неживого. Совет уже выбирает место на материке для нового инкубатора.
Я подождал, пока он выскажется, и заявил:
– Мы возьмем людей.
– Вот как, – директор улыбнулся, он не мог серьезно со мной разговаривать. – Ты все про ваш звездный корабль. Хорошо, я поставлю вопрос на заседании Совета. В среду обсудим. Ничего не гарантирую.
Я ушел.
Через месяц нам разрешили пробный полет. По приказу Совета в команду включили троих людей: Борисаглебыча – старинного друга директора института, Людочку, хотя ее отец был против, и специального представителя Совета – Виктора. Они до сих пор не принимали нас всерьез, иначе бы послали настоящих спецов. Разумных животных взяли максимум, сколько мог вместить корабль. Втайне от всех я лично погрузил биореактор и компьютеры со всеми нашими разработками.
– Ты понимаешь, чем это для нас закончится, – сказала мне на прощанье птица Киви, весь юридический отдел был против моего плана, но согласился не выдавать его людям.
– А какой у нас выход? – спросил я.
– Не высовываться, это же понятно, да.
– Но мы не можем навсегда остаться на Земле. У нас есть корабль. И завтра мы будем среди звезд.
– Понимаю, да. Тебе нас нисколечко не жалко. Прощай.
Звездный Сиам – земное имя далекого мира, его координаты я видел один раз, но запомнил навсегда. Какое там показательное маневрирование, облет Луны – насмешили. Звездный Сиам, триста световых лет, вот куда мы полетим. В моей памяти есть список из сорока семи миров, подарок знаменитого в двадцать третьем веке философа – Чаренда Ки Мура. Он давно умер, я общался с его компьютерной моделью из библиотеки синтетических личностей. Это было задолго до окукливания звездолета.
– Если вам разрешат самостоятельный полет, начните с этих планет, – Ки Мура вывел на дисплей короткий список и тут же погасил его. – Держи в тайне то, что я тебе показал.
– А что там? – спросил я.
Чаренда Ки Мура молчал мне в ответ, он не мог ничего сказать, он компьютерная программа среди компьютерных программ, и даже мысли его могут быть доступны Совету, а история космоплавания – запрещенная для изучения тема, я много раз с этим сталкивался.
Я поверил его молчанию и на долгие годы первая планета из списка – Звездный Сиам – стала моей мечтой.
Мы посетили Звездный Сиам давным-давно, там было гораздо страшнее, чем даже на этой холодной планете.
3
Я слышу волка. У него тоже есть орган для радиосвязи.
– Точь-в-точь как раньше. Один в один.
– Карту, новости, информацию достали?
– Что-то нашли, разберемся на корабле.
– Каклюди?
– Как всегда – удивлены. Хорошо, что я волк, а не человек.
– Согласен.
– Это так грустно, – говорит Люда. – Так необъяснимо жестоко.
Она садится на место второго пилота, потому что она – второй пилот.
– Не плачь, Людмила, – Борисаглебыч хлопает ее по плечу, Борисаглебыча ничем не пронять.
Шлюз в ангар распахивается, появляется человек в комбинезоне и кислородной маске. Борисаглебыч хохочет:
– А вот и он, а вот и он – наш друг, наш виталист, сам знаменитый Виктор Лист. Встречайте!
Мы встречаем Виктора. Я спускаюсь с потолка на пол и подхожу к нему на вытянутых ногах. Наш кибернетик осторожно выглядывает из-за панели и машет голой розовой лапкой, волк приветливо чихает за тонкой переборкой, мышки просовывают носики в вентиляционную решетку, люк в палубе приподнимается, и оттуда вытягивается длинная гибкая шея нашего двигатели ста, он – змей. Приоткрывается шлюз в грузовой отсек, и еще и еще прибывают говорящие зверьки. Виктор обычно от нас шарахается, но сейчас не смотрит под ноги, он садится в кресло первого пилота и снимает кислородную маску.
– Ох, да сколь же вас, – радуется Борисаглебыч. – Молодцы, молодцы, теперь все по местам, не мешайте людям. Брысь.
Рубка пустеет. Остаюсь я, три человека, да кибернетик прячется за панелью управления.
– Ну и чего вы там нашли, в снегах, – вопрошает Борисаглебыч.
Люда вытирает слезы.
– Там город, дома, все такое большое было. Там люди жили.
Она плачет.
– Не плачь. Ты – ученый, ты – пилот, ты – человек. Пусть зверьки плачут.
– Ты не понимаешь, Боря, – говорит Виктор. – Одно дело с орбиты увидеть город, другое дело побывать там. Постройки попали в зону повышенного горения. Похоже на атомный взрыв. Когда дует ветер, образующий гриб, а все вокруг раскалено вспышкой – то горит все: железо, бетон, песок. Там ничего не осталось, вообще ничего.
– А был большой город, – всхлипывает Люда. – Жили люди.
– Почему сразу – люди, – говорит Борисаглебыч. – Термиты ого как строят!
– Вот, – Люда достает из кармана комбинезона и показывает капитану стеклянную статуэтку. – Человек.
– Да, – мрачно говорит Виктор, – и постройки похожи на те, что строили на Земле много лет назад. Размер окон, входов, лестницы – все, как в учебнике.
– Не раскисайте, ребята, завтра на Землю, – Борисаглебыч бодрится, но и ему нехорошо. – Еще что- нибудь нашли?
– Мы проехали несколько кварталов. Вышли из волка. Осмотрелись. Заметили вход в убежище. Спустились, – рассказывает Виктор.
– Я немножко копал, – говорит из-за переборки волк. Он такой большой, что в рубку не помещается.
