чужое в воздухе, какой-то неизвестный земной науке элемент, но его так мало, а все остальное такое знакомое… 95 % за то, что планета абсолютно безопасна. И 500 %, что ее необходимо освоить как можно скорее. Запасы золота, урана, каменного угля, дерева – всего того, что было так необходимо перенаселенной и испытывающей энергетический кризис Земле – здесь было в достатке и даже с верхом. Их экспедиция должна была осесть здесь, составить карты залегания ископаемых, исследовать влияние окружающей среды на человека – обычный, стандартный набор заданий. Обычный, стандартный набор исполнителей.

И необычная, странная планета. Хотя может ли быть чужая планета обычной?

В тот первый день они даже осмелились снять скафандры, оставшись только в респираторах. По низкому небу ползли угрюмые свинцовые тучи, тонкие деревца клонились к земле под порывами промозглого ветра, лес невдалеке мрачно шелестел и манил к себе, как к укрытию от ветра, – все, как и на Земле поздней осенью. Так же сыро, неуютно и печально. Только небо было по-другому серым, и тучи были не таких форм, и деревца клонились под каким-то странным углом, – и во всем им чудилось что-то чужое, неуловимо иное, непонятное и немного пугающее… Но они сняли скафандры, выдохнули остатки синтезированной земной атмосферы, вдохнули этот чужой воздух – и, кажется, приняли эту планету. А планета, кажется, приняла их.

* * *

Вскоре они поняли, что на самом деле планета не такая уж и гостеприимная. Они поняли это с первым же дождем. Он разъедал, выжигал обшивку корабля, уничтожал верхний слой скафандров, и нельзя было даже и подумать о том, чтобы выйти без них.

Работа встала. В редкие часы просвета они выходили наружу, но при первых же признаках дождя возвращались обратно на корабль. Бросали пробирки, инструменты под бронированными навесами и убегали. А потом долго стояли у окон станции, глядя на потоки едких струй, и не могли понять, за что же так планета невзлюбила их.

Как только дождь прекращался, они сразу выходили, разбредались по одному – чтоб исследовать большее пространство за короткий период времени – и принимались за работу.

В одну из таких одиночных вылазок Денис и встретил Его.

* * *

Ветки за его спиной зашуршали, и он ощутил на своем затылке пристальный взгляд.

«Я не звал вас», – прозвучал в его мозгу низкий, чуть шипящий голос.

«Я не звал вас, – повторил голос. – Зачем вы здесь?»

Денис подумал о Земле, о проблеме с источниками энергии, о ресурсах Деметры, и тут же попытался остановить себя – ведь он фактически признался в том, что они собираются высосать эту планету до капли.

«Это хорошо, – неожиданно одобрительно сказал Голос. – Мне нравится, что мои вещи помогут вам. Это хорошо. Но вы медленны. Почему? Вы живете долго, и спешка ни к чему?»

Денис подумал о короткой человеческой жизни, о том, что они очень слабы и подвержены болезням, о том, что осадки Деметры смертельны для них. А им нужно сделать все как можно быстрее. А еще он подумал о том, что не знает, кто его собеседник.

«Повернись», – сказал Голос.

Денис обернулся, но, вопреки своим ожиданиям, не увидел за свой спиной никого. И только вглядевшись в сплетения веток, стволов и лиан, разглядел зыбкую, немного нереальную фигуру гигантского роста, с рогами на голове.

«Я помогу вам, – прозвучал Голос. – Я дам тебе возможность свободно жить на Деметре. Ты поможешь своим».

Из гущи кустов вытянулась веточка и ткнула Дениса в плечо, немного поерзала по нему и спряталась обратно.

«Хорошо, – рогатая фигура за кустами качнула головой. – Иди. Теперь не бойся. Моя планета не причинит тебе вреда».

* * *

Вечером, снимая рубашку, Денис обнаружил на предплечье нечто вроде нечеткого оцарапанного контура. Контура головы с рогами.

А наутро он вдруг понял, что дождь не пугает его, а, наоборот, тянет и зовет к себе. Он вдруг ощутил его прохладу, его нежный, чуть терпкий запах – и, рванув на себя дверь, выскочил во двор.

Дождь был очень мягким, словно пушистым. Он обволакивал его лицо тонкой пеленой и, казалось, проникал внутрь, в сердце, словно пытаясь что-то рассказать о Деметре.

Так Денис стал местным героем.

Только он мог выходить наружу, только ему осадки Деметры не приносили вреда. У него брали анализы, пытаясь понять, что же произошло, но могли сказать только одно – его организм как-то перестроился, стал созвучным этой планете. Сыворотка из его крови помогала людям выдержать полчаса под дождем Деметры – но не более.

Денис стал кумиром молоденьких инженеров, весть о нем даже прошла по телеканалам Земли. Начальник блока анализов Линда стала смотреть на него как-то по-особому. Все налаживалось. Правда, иногда мучили головные боли и тошнота да по вечерам ныл еле заметный оцарапанный контур, но вскоре и это прекратилось.

Денису поручали самые сложные задания, посылали в самые дальние и дикие уголки планеты – и он всегда возвращался назад целый и невредимый. Все опасности, которые могла нести эта планета, обходили его стороной.

Но часто, очень часто в лесной чаще, в переплетениях призрачных теней, в игре бликов на поверхности озера ему виделась гигантская рогатая фигура.

* * *

А потом однажды к нему в комнату пришел Бек. И сказал, пряча глаза под нависающими бровями, что Линда уехала. Рано утром. Навсегда.

Об этом знали все, кроме Дениса. А еще все, кроме него, уже неделю знали о том, что проект «Деметра» сворачивается. Что на Земле нашли новый, альтернативный источник энергии, и ресурсы этой планеты больше не нужны. А как площадка для колоний она непригодна.

А потом он сказал еще кое-что.

– Ты не возвращаешься на Землю.

– То есть как?

– Денис, твои тесты еще тогда показывали, что твой организм перестраивается. Именно поэтому осадки Деметры не причиняли тебе никакого вреда. Но теперь он перестроился настолько, что ему уже нет пути назад. Ты не выживешь на Земле. Ты теперь совсем иной. Помнишь твои головные боли и рвоту пару месяцев назад? Это была реакция на земную атмосферу. И тогда мы отключили подачу воздуха в твою комнату. Денис, ты уже два месяца живешь в атмосфере Деметры!

– Но вы же знаете, что изменилось в моем организме? Неужели вы не можете дать мне антидот?

– Нет. У препарата, что мы выделили из твоей плазмы, нет обратного действия. Только адаптация земного организма к условиям Деметры. Последние два месяца все, кто приходил к тебе в комнату, были под инъекцией этого препарата. Чтобы ты не догадался раньше времени. Чтобы мы попытались хоть что-то сделать.

Денис вдруг отчетливо вспомнил, что все, кто приходил к нему в последнее время, задерживались не более тридцати минут. Тех самых тридцати минут, на которых хватало действия препарата из его крови.

– …мы оставляем тебя тут как форпост. Как колониста, как представителя Земли на Деметре.

– Не надо врать. Вы же просто бросаете меня. Почему вы не хотите взять меня на Землю? Пусть я даже умру там через полчаса после приземления, но я ведь умру дома?

– Мы не можем сделать этого. Это убийство. Инструкция запрещает мне сделать это. Денис, понимаешь, инструкция! Даже я ничего не могу поделать.

– Когда? – спросил Денис, уже не слушая оправданий Бека.

– Послезавтра. Все улетают послезавтра. Они выйдут на орбиту и будут ждать моего планера. Я задержусь на день, разберусь с делами и присоединюсь к ним.

– Четыре дня… – тихо сказал Денис. – Четыре дня… А потом все…

* * *

Когда он сказал им, что все знает, они уговаривали его крепиться, говорили о том, что будут выходить на связь, будут присылать письма. Но он знал, что выходы их на связь будут

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату