здесь — вероятно, из-за множества деревьев и кустарников, — был заметно прохладнее. Особенно сильно веяло холодом от величавой каменной стены, которая огораживала особняк вместе с какими-то дальними постройками и огромным парком.
Джулс подошел к воротам. Присмотревшись, он заметил на каменной воротной стойке что-то сходное с кнопкой звонка и надавил на нее. К изумлению Джулса, на уровне его лица, скользнув, открылось оконце, а за ним оказался мерцающий экран. Через мгновение на экране появилось лицо человека лет, должно быть, шестидесяти с лишним, одетого в ливрею дворецкого.
— Да? Что вам угодно?
Его лицо, чересчур бесстрастное и правильное, казалось не совсем настоящим. Джулс подумал, может, это и не человек вовсе, а созданное компьютером изображение. Как бы то ни было, от покровительственного тона человека или изображения у Джулса вспыхнули уши. Он завертел головой, чтобы найти направленную на него видеокамеру. Ничего похожего на объектив он не увидел, но предположил, что дворецкий все же отлично видит его. Поэтому, прежде чем ответить, Джулс как следует расправил плечи.
— Мне надо поговорить с Краусом, Кацем и Бестхоффом.
— Вашего визита ожидают?
— Нет, и все же это очень важно. У меня есть для них кое-какие интересные сведения.
Лицо дворецкого ничуть не изменилось.
— Могу я узнать, в чем состоит ваше дело?
— Просто передайте им, что дело очень важное.
Дворецкий молчал.
— Я не могу обсуждать подробности с прислугой, — добавил Джулс.
— Боюсь, в таком случае я не могу вас впустить. Хозяева принимают посетителей только по предварительной договоренности.
Кровь ударила Джулсу в голову.
— Слушай, ты, Дживс.[7] Я практически член семьи. Я знаю, что они захотят со мной поговорить. Ты же в курсе, что я вампир, разве нет? Погляди на меня как следует через эту свою камеру. Разве ты видишь мое лицо? Или я выгляжу как ворох одежды на проволочном каркасе?
На экранном лице не дрогнуло ни единого мускула.
— Разумеется, я понимаю, что вы являетесь одним из бессмертных. Однако никакого значения это не имеет. Поскольку вы не можете просветить меня относительно сути вашего дела, я должен вернуться к исполнению других обязанностей. Всего вам доброго.
Дворецкий отвернулся от экрана, и потайная панель начала закрываться.
— Эй! Погоди!
Джулс поспешно выудил из кармана листок со стихотворением, что дала Морин, и стал читать его вслух как можно быстрее, пока экран не скрылся полностью.
Металлическая панель замерла, а затем снова открылась, как показалось Джулсу, почти неохотно. Впервые на слишком бесстрастном лице дворецкого промелькнуло какое-то чувство, а именно — недовольство.
— Ну что ж, — процедил он, — я впущу вас, и вы сможете встретиться с кем-нибудь из хозяев. Когда будете идти через сад, постарайтесь не топтать розы.
Зажужжал электрический двигатель, и массивные створки главных ворот неспешно отворились. Из сада навстречу Джулсу вырвалось благоухание лилий, орхидей и экзотических роз. Он ступил внутрь с некоторой опаской, не уверенный, что на него не натравят свору сторожевых псов. Или сторожевых волков. К счастью, тишину внутреннего двора нарушали только взлеты и падения кроваво-красных водяных струй в фонтанах, которые выстроились вдоль всего пути к мраморным ступеням главного входа. Проходя мимо одного из фонтанов, Джулс посмотрел на выложенное красочной мозаикой дно. Там, верхом на коне, суровый и могучий средневековый монарх пронзал длинным копьем грудь турка. Джулс догадался, кто это. Влад Цепеш из Трансильвании.
Мраморные ступени вели к гигантской входной двери. Не успел Джулс прикоснуться к отполированному до блеска дверному молотку в форме волчьей головы, как дверь отворилась.
— Прошу вас, — пригласил дворецкий с выражением прежней бесстрастности. В реальности его лицо по крайней мере не казалось искусственным. — Господин Краус сейчас в отъезде, а господин Кац занят. Вас сможет принять только господин Бестхофф. Прошу следовать за мной.
Массивную дубовую дверь высотой больше трех метров и сантиметров в тридцать толщиной дворецкий закрыл, едва надавив на нее пальцами. Отзвук глухого удара прокатился по дому. Джулс следовал за своим провожатым и глядел на его чопорно выпрямленную спину. Значит, лицо на мониторе создано компьютером. Эти Краус, Кац и Бестхофф, должно быть, чертовски крупные шишки в сообществе бессмертных, если могут держать в дворецких вампира.
В полном молчании слуга вел Джулса по мраморным полам через украшенные позолотой залы, мимо гобеленов и итальянских статуй эпохи Возрождения. Когда они приблизились к повороту, Джулс был почти уверен, что там из стен будут торчать руки с горящими факелами в бледных пальцах. Увы, его постигло разочарование. За поворотом опять оказались гобелены, на которых рыцари снова рубили головы смуглолицым туркам.
— Прошу вас, — сказал дворецкий, остановившись перед дверью с золотой отделкой. — Господин Бестхофф ждет вас в библиотеке.
Джулс вошел и тут же подумал, что это самая необычная библиотека, что он когда-либо видел. Никаких журналов и мягких обложек. На дубовых полках рядами выстроились толстые, обтянутые кожей тома с названиями на неизвестных Джулсу языках. Посреди библиотеки стояло шикарное кожаное кресло красного цвета, и из него навстречу гостю поднялся человек. Его внешность поразила Джулса не меньше, чем сама комната. Очень высокий, со свинцово-серыми глазами и тщательно уложенными черными волосами с проблесками седины Бестхофф выглядел лет на сорок с небольшим, хотя на самом деле наверняка был на несколько столетий старше. Под его дорогим итальянским костюмом угадывалась хорошо развитая мускулатура олимпийского чемпиона по плаванию.
Бестхофф холодно, но вежливо улыбнулся и протянул Джулсу руку.
— Мистер Дюшон, полагаю? Меня зовут Жорж Бестхофф. Итак, насколько я понимаю, у вас есть некая информация, которой вы хотели бы поделиться.
— Да… э-э-э… очень приятно познакомиться. Много о вас наслышан. Понимаете, у меня появилась кое-какая проблема, и я думаю, вас она тоже касается. Я надеялся, вы как-нибудь поможете мне. Вы ведь главные среди наших.
— Понимаю.
Бестхофф указал на кушетку эпохи королевы Анны, стоящую напротив его кресла. Джулс как мог бережнее опустился на хрупкий антиквариат. Бестхофф сел обратно в кресло.
