— Если это шутка, то весьма дурного тона, — ответил Раф.
Члены экипажа, обслуживавшие столовую, с угрюмыми лицами покинули отсек. Похоже, они ни на мгновение не подумали, что это шутка.
Джереми Чианг, руководитель группы Объединения, развернулся и посмотрел им вслед. Когда дверь закрылась, он снова повернулся к соседям по столику.
— Что ж, друзья мои, кажется, наша утренняя встреча отменяется. — Он попытался усмехнуться, у него это не слишком получилось. Тогда руководитель перешел на более серьезный тон: — Если мы покидаем «Генри Халл» через сорок минут, то к утру уже окажемся на планете. Главное — чтобы посадка прошла нормально.
— Джереми, что они затевают? — спросил Бартон Лангдорф, метеоролог. — Если в системе реморы, не лучше ли нам остаться на корабле? Он вооружен и имеет защиту. На планете мы будем беспомощны.
— Эрш собирается принять бой, — сказал Раф. — На планете будет безопаснее, чем здесь.
— Он прав, — поддержал Рафа Чианг. — Всем выполнять приказания командира. Собирайте вещи и садитесь на шаттлы. И не волнуйтесь. Эти ребята привыкли сражаться. Они справятся с реморами.
Не закончив обеда, все побежали собирать вещи.
— Я уже все уложил, — сказал Раф, догоняя Джулиану. — Давай помогу тебе.
Хотя ей и не требовались помощники, она ответила:
— Спасибо.
Приятно, когда рядом кто-то знакомый, если все вокруг становится вдруг чужим.
Через тридцать минут они были в своем шаттле, который должен был отправляться последним. Люди суетились в проходе, распихивая пожитки. Когда включилась внутренняя связь, Раф как раз помогал Джулиане затолкать ее сумку в одно из отделений для мелких вещей.
— Экипаж, внимание, — послышался голос Эрша. — На векторе перехвата — вражеский корабль. Приготовиться к ускорению. Повторяю: приготовиться к ускорению.
Почти все, в том числе и Джулиана, замерли. Те, кто уже успел сесть, поспешно пристегивали ремни и опускали аварийные рамы. Остальные с тревогой переглядывались и задавали друг другу один и тот же вопрос: что происходит?
В передней части пассажирского отсека поднялась Локхарт.
— К нам это тоже относится! Всем сесть и пристегнуться! Быстрее!
Джулиана посмотрела на Рафа.
— Давай! — приказал он ей, подталкивая к ближайшему противоперегрузочному креслу.
— Но это не мое место, — пожаловалась Джулиана.
— Какая разница? Мы не на званом обеде.
По всему проходу люди усаживались в свободные кресла. Казалось, только Джули волнует то, что она займет чужое место.
Рафу пришлось чуть ли не силой усадить ее в кресло. Потом, не дожидаясь, пока она пристегнется, он побежал по проходу в поисках свободного места для себя.
С таким чувством, будто запирает изнутри свою клетку, Джулиана опустила аварийную раму. И только тогда поняла, что теперь ей осталось лишь одно — бояться.
Через проход от нее, закрыв глаза, сидела Сандра Корс, представительница прессы, и что-то искала в кармане. Наконец она достала флакончик, открыла его, вытряхнула на ладонь пару таблеток и проглотила. Открыв глаза, она заметила, что Джулиана за ней наблюдает, и протянула ей флакончик без этикетки.
— Меня всегда ужасно укачивает. Вам не нужно?
Джулиана покачала головой.
Пожав плечами, Корс откинулась в кресле и снова закрыла глаза.
Едва Раф закончил пристегиваться, как в соседнее кресло скользнул Пастон.
— Я последний, — сказал он Рафу, и тут же его голос был заглушен ревом сирены. Через несколько секунд после сигнала корабль вздрогнул.
— Что это было? — спросил кто-то.
— Нас запустили? — спросил другой голос.
— Запустили — только не нас, а ракеты, — ответил Пастон. — Корабль стреляет.
Снаружи раздался грохот, и Раф почувствовал, будто в спинку его кресла стукнули чем-то тяжелым. По салону прокатилась череда лязгающих ударов. Ручка, три книги и чей-то компьютер поднялись под потолок, а потом устремились к задней переборке.
— А вот теперь запустили нас, — сказал Пастон.
— Отделились от корабля, — доложил пилот шаттла. — Приготовиться к ускорению.
Пассажирский отсек наполнился низким вибрирующим гулом. Секунд через двадцать шаттл тряхнуло, как от удара, он рванулся — летающие по салону вещи закружились в бешеном танце, — и Раф, поскольку Пастон, по-видимому, разбирался в языке боя, спросил соседа:
— Что это было?
— Ударная волна.
— От взрыва?
Пастон уныло кивнул:
— И очень большого.
— Рядом с нами? Откуда?
Ответ Раф получил по динамикам связи.
— «Генри Халл» уничтожен, — дрогнувшим голосом доложил пилот. — Мы предоставлены сами себе. Кто верит в бога, молитесь. Иду на посадку.
Ускорение вдавило Рафа в спинку кресла. Потом шаттл встал на дыбы, и Раф без слов Пастона «Вошли в атмосферу» догадался об этом. Температура в салоне начала быстро расти, и Рафу стало жарко. Ему очень хотелось верить в слова майора Эрша о том, что шаттлы выдержат аварийные перегрузки.
Наконец шаттл выправился. Рафу показалось, что жара тоже ослабла. Под влиянием силы тяготения планеты вещи, летающие по отсеку, начали плавно опускаться.
Внезапно сильный удар завертел шаттл волчком. Пилоту удалось остановить вращение, но шаттл уже с бешеной скоростью несся прямо к земле.
Раф успел подумать, что их падение на планету будет грандиозным зрелищем, однако сам он его не увидит. И вряд ли переживет.
12
Этот запах был хорошо знаком Курту: запах озона и горелой синтетики. И привкус крови во рту. Он слышал, как рядом стонут раненые и умирающие.
Что-то не так. Почему кассуэлы поставили ловушку, из-за которой разбился транспорт?
Стоп. Разве не все кассуэлы погибли?
Звуки и запахи — Курт никак не мог набраться мужества открыть глаза — все говорило о том, что он снова на Доме Кассуэлов, снова попал в ловушку и не может выбраться из разбитой машины. Скоро начнется пожар. Скоро — если все же откроет глаза — он увидит языки пламени, подкрадывающиеся к раненым…
Неужели на этот раз его никто не спасет?
Боль обожгла левое бедро и отдалась в грудь.
Этого не может быть! Его ноги не должны ничего чувствовать. Он не мог ими пошевелить, а значит, не мог их чувствовать. Видимо, защемило нерв, случился болевой шок или еще что-то в этом роде. Но боль в
