— Лоркан, — внезапно произнес Роури.
— Лоркан? — медленно повторила она.
— Да. Так звали моего лучшего друга в юридическом колледже. Тебе нравится?
Энджел обернулась назад, посмотрела на спящего ребенка, на его темные ресницы, которые резко подчеркивали бело-розовую нежность кожи, и мысленно произнесла новое имя.
Лоркан. Это совсем не похоже на «Чарлз», «Чад» или это ужасное «Си Ар», которые каждый раз пробуждали бы печальные воспоминания.
Лоркан. Словно колокольчик звякнул где-то глубоко внутри нее. Необычное имя, но и этот ребенок — необычный. Хотя бы тем, что у него нет родителей. Когда-то в школе добрая старая нянечка, которая уже давно умерла, говорила ей, что совсем неплохо отличаться от других. Наоборот: необычные люди и делают этот мир интересным.
Лоркан.
— Мне нравится. Очень нравится, — улыбнулась она Роури, и в ответ неожиданная улыбка осветила и его лицо и сделала его каким-то другим, словно она раньше никогда его не видела. Ее сердце непроизвольно сжалось.
— Что оно значит? — быстро спросила она, стараясь не сосредоточиваться на сладком замирании внутри себя.
— Понятия не имею. — Он пожал плечами. — Но уверен, в нем нет ничего зловещего. Имена никогда не значат ничего плохого. Мой друг, должно быть, уже стал окружным прокурором, а это хороший знак. — Роури умолк, поймав себя на том, что мысль о предзнаменовании уже дважды приходила ему в голову за последнее время. Неужели смерть брата сделала его таким суеверным? — Значит, мы так и назовем его, Энджел?
Слово «мы» пронзило ее.
— Думаю, да, — медленно произнесла она, стараясь не обольщаться ни теплотой его тона, ни этим случайным «мы». Она не должна забывать, что у них чисто деловые отношения, хотя она когда-то была замужем за его братом. Это просто будут более близкие деловые отношения, чем те, в которые ей приходилось вступать прежде.
Роури сказал ей, что он не женат, но у него, несомненно, немало подружек, и они будут то появляться, то исчезать. Возможно, он будет проводить с ними время в своей спальне, развлекаясь теми любовными играми, в которых так искусны мужчины большого города.
А может, несмотря на все сто протесты, он из тех мужчин, которые ищут свою единственную женщину. Может, он надеется когда-нибудь встретить высокообразованную, ошеломляюще прекрасную супермодель и сделать ее своей законной женой.
Если только она не хочет сойти с ума, ей необходимо установить для себя границы, дальше которых она не должна проникать в его жизнь.
Ребенок зашевелился, и Энджел улыбнулась.
— Привет, Лоркан, — ласково сказала она и скорее почувствовала, чем увидела, что Роури наблюдает за ней. Но она не подняла глаз. Она не смела поддаваться всяким романтическим фантазиям.
Жизнь с Чадом немного прибавила ей опыта в отношении мужчин. Особенно беспомощной она себя чувствовала рядом с откровенно мужественным и привлекательным Роури. Он сидел так близко, что до него можно было дотронуться, а его великолепное тело против воли притягивало взгляд Энджел, как магнит. Миссис Фнпатрик немало наговорила ей, когда услышала, что Энджел уезжает с ним.
— Ты такая молчаливая. — Глубокий голос Роури прервал ее размышления.
— Я просто думала о словах миссис Фипатрик, когда она провожала меня.
— Ты оставила ее не в самый горячий момент?
Энджел покачала головой.
— О, нет. Январь — всегда спокойный месяц. Она держала меня зимой скорее потому, что хорошо ко мне относилась. В это время в отеле делать-то особенно нечего. Правда, она знала, что я не останусь в долгу, когда начнется сезон отпусков.
— Но она была против твоего отъезда со мной?
Энджел улыбнулась.
— Против, мистер юрист?
— И все же?
— Я думаю, она понимала, что это удача для меня. — Но?
— Я не сказала «но».
— Ну, это из тех слов, что, так сказать, витают в воздухе. Их даже не нужно произносить вслух. Пожалуйста, Энджел, расскажи мне о сомнениях миссис Фипатрик. Похоже, они у нее были.
Конечно, он прав. Энджел вспомнила, как оживилась ее хозяйка, услышав, что Роури настаивает на их быстром отъезде.
— Конечно, я не возражаю! — воскликнула тогда миссис Фипатрик. — Для меня радость увидеть, наконец, свет в твоих глазах. Ты не должна растрачивать свою юность в таком глухом месте. А этому парнишке просто повезло. Лучшей няни, чем ты, и представить невозможно. Я видела, как ты возишься с детьми, у тебя к этому особый дар.
Миссис Фипатрик помолчала, потом ее глаза стали очень серьезными, и она сказала:
— Но знаешь, Энджел Мандельсон, я гораздо старше тебя, и я видела достаточно мужчин. Попомни мое слово: будь осторожна, если не хочешь, чтобы этот красавец разбил тебе сердце.
— О, я буду очень осторожна. К тому же между нами нет ничего, кроме чисто деловых отношений.
— Отношения между мужчиной и женщиной никогда не бывают чисто деловыми! — мрачно возразила миссис Фипатрик. — Особенно если они оба одиноки. Я правильно понимаю, он не женат?
— Он так мне сказал. — Энджел снова улыбнулась…
— Так и не скажешь мне, что она тебе наговорила? — спросил Роури.
— И не подумаю. Предоставляю тебе возможность гадать. Кстати, по-моему, пора решать, куда мы направляемся. Посмотри, корова и не думает освобождать дорогу.
Роури посмотрел на нее. Потом на ребенка. Потом на корову, которая с философским спокойствием пережевывала травяную жвачку. Наконец, опустив голову на руль, он начал тихо смеяться.
— Смешинка в рот попала?
Роури покачал головой.
— Поразительно! Энджел, разве не странно, что твоя жизнь может измениться за такое короткое время — между двумя ударами сердца?
Он поднял голову, и Энджел увидела, что морщинки вокруг его рта, когда он улыбался, стали глубже, а сапфировые глаза потемнели от усталости.
— Поворачивай машину! — решительно сказала она.
— Зачем? — Он нахмурился.
— Мы не едем сегодня в Рослэр. Недалеко отсюда, мили две по проселочной дороге, есть гостиница. Мы остановимся там на ночь. Согласись, это будет гораздо благоразумнее.
— Да ты ненормальная!
— Правда?
Темно-голубые глаза засверкали в ярости. Он, очевидно, не привык, чтобы им распоряжались, тем более — женщины! Но Энджел вдруг стало это безразлично.
Когда-то она вышла замуж, не ведая, что творит. Но с тех пор у нее было время твердо решить, что больше она не позволит ни одному мужчине управлять ею.
А сейчас мужчина был так изможден страшными событиями в его жизни и недостатком сна, что едва ли мог здраво рассуждать. К тому же — Энджел внимательно взглянула на его осунувшееся лицо — ему просто необходимо как следует поесть.
— С нами младенец, — сказала она ему. — Ты не в состоянии вести машину до самого порта — ты знаешь!
— Хорошо. — Он вынул ключи из замка зажигания и протянул ей блестящую металлическую связку. — Ты поведешь машину! — упрямо бросил он.
