казалась парализованной. Он думал, что она сейчас закричит.
— Вы когда-нибудь занимались сексом? — спросил он.
— Нет, — ответила она.
— Вы занимаетесь онанизмом?
— Что?
— Вы играете с…?
Между ними повисло неловкое молчание. Она готова была расплакаться.
Ее рука прижалась к груди. Она не могла сдержаться. Она начала молча рыдать.
— Как вы играете с ней? — настала его очередь спросить у нее.
— Я… — едва вымолвила она сквозь рыдания.
— По ночам? На постели? В одиночестве? В темноте?
— Я… играю с ней…
— Как?
— Я… глажу се рукой… — едва услышал он.
— Всю ее?
— Это так приятно…
— Вы разговариваете с ней?
— Я глажу очень долго. Мне становится жарко. Я потею. Мистер Мак-Дрю… Я становлюсь вся мокрая… — Она говорила с трудом, едва слышно.
— Подымаете ноги кверху?
— Да мои ноги подняты вверх…
— Вы их раздвигаете?
— Очень широко.
— И подняты кверху?
— Я лежу на боку. Мои колени… подняты вверх…
— Высоко?
— Да.
— А рука тоже потеет?
— Да.
— А что вы еще делаете?
— Я…
— Вы всовываете туда что-нибудь?
— Да.
— Как глубоко?
— Я…
— А о чем вы думаете в это время?
— Обо всем… я…
— Вам это нравится?
— О… я…
— Как часто вы этим занимаетесь?
— Я…
— О чем вы думаете?
— Иногда…
— Как высоко..?
— Я… очень высоко…
— Вы играете с ними? — Он показал на ее груди.
— Я… их ласкаю…
— Верхушки?
— Я… глажу соски…
— Каким образом?
— Снизу вверх…
— А о ком вы в это время думаете?
— Я…
— О Хэрри?
— Что?
— О Хэрри Проффере?
— Я…
— Вы думаете о нем?
— Я… думаю о нем…
— А что потом делаете?
— Я играю… играю…
— А потом?
— После очень долгой игры…
— Да;
— Я достигаю…
— Да…
— Это так прекрасно. На какое-то мгновение. Мгновение… — Она сделала паузу.
Она что-то неслышно прошептала. А затем призналась:
— Я становлюсь мокрой…
Еще одна пауза.
— Я испытываю потрясение… Я корчусь… в спазмах…
Она помолчала и добавила:
— Потом мне становится плохо.
— Это смерть.
— Плохо, плохо…
— Вы умираете.
Она сидела, низко опустив голову.
— Вы любите Гарри Проффера, — сказал он спокойно.
Как ни странно, это была правда. Он знал это. Как хорошо ему это знакомо. Он вздохнул горестно, удивляясь этим запутанным переулкам, подземным дорогам, многочисленным пересечениям их в человеческой жизни. Этот потрясающий процесс. Какой процесс!
— Это правда, — еле слышно прошептала она.
— Вы думаете, он убийца?
— Нет, — ответила она.
Он смотрел, как она зашевелилась. Ее голова начала очень медленно подниматься. Вскоре она будет смотреть ему в глаза.
— В вашей голове… тем не менее… он — убийца, — сказал Тигр. Потому что вы хотите его. Вы знаете, что я имею в виду. И поэтому все эти случаи… все эти трагические случаи… Он сделал паузу, глядя на нее. — Эти убийства. — Он снова выдержал паузу. — Вы не можете даже находиться с ним в одной комнате… так как вы знаете, что бы вы хотели, чтобы он с вами сделал… и вы знаете, что это для вас значит… в ваших мыслях… Он сделал еще одну паузу, а затем продолжал говорить очень спокойно: — Вот почему вы хотите уйти отсюда… — сказал он. Вот чего вы боитесь на самом деле… — Он снова выдержал еще одну паузу. — Разве не так?
Она ничего не ответила. Она продолжала молча смотреть на него широко открытыми глазами. Эти прекрасные глаза смотрели на него, не отрываясь.
— Секс. Смерть. — сказал он. — Секс для вас означает смерть.
Он решил сказать ей только это. Хотя, он знал, что мог бы сказать ей гораздо больше. Но у него были свои планы относительно ее. Впереди еще много времени, чтобы сказать ей все. Углубиться. Раскрыть ей все. Он это знал.
