91), что «…великий и многоискусный Витрувий… всем горододельцам и палатным мастерам отец был и корень».
В XV–XVI веках основой профессиональной выучки зодчих Возрождения становится тщательный обмер и изучение памятников Древнего Рима. Леон Баттиста Альберти полнее других выразил в своем трактате (1450) архитектурные идеи Возрождения: «…наблюдая сооружения древних… я гораздо большему научился, чем от писателей». Дальше, как бы продолжая эту мысль: «…хвалят те стены в городе Риме, в которых есть ход на половине высоты, и оставлены в подходящих местах щели, откуда скрытые стрелки поражают неосторожного и поспешного врага». Это описание целиком относится к римским стенам, построенным при императоре Аврелиане в 270–275 годы. Нижняя зона этих стен на одну треть высоты выложена сплошным массивом. На нем основана более тонкая стена, укрепленная пилонами с арками, поддерживающими боевой ход с парапетом и зубцами. В щековых стенах арочных ниш устроены амбразуры, а в пилонах проделаны проходы для свободного сообщения по всему уровню среднего боя стены, что значительно усиливало фронтальную оборону крепости.
В духе таких античных традиций была возведена ограждающая стена Нижегородского кремля — главный элемент его укреплений. Конструкция, структура и в значительной степени сам облик близки Аврелиановым стенам Древнего Рима. В обоих сооружениях нижняя часть стен сложена сплошным каменным массивом, на котором возвышаются ряды арок, несущие боевой ход. Строители нижегородских стен не стали ослаблять пилонов, устраивая в них проходы, и не сделали среднего боя в стенах, считая, очевидно, что огонь пищалей, расположенных в башнях и по верху боевого хода стен, вполне достаточен для отражения противника. Таким образом, здесь последовательно соблюдались два главных принципа, которыми руководствовались нижегородские зодчие, — максимальная прочность стен и решающая роль фланкирования.
Каменные укрепления не теряли своего значения до конца XVII столетия, поэтому можно понять, что в уставе О. Михайлова, где подводились итоги развития военного дела предыдущего столетия, строительство оборонительных стен рекомендовалось почти по той же схеме, какую мы видели и в Нижегородском кремле и еще раньше— в Аврелиановых стенах Рима. В той же главе устава (с. 95), посвященной сооружению крепостей, О. Михайлов пишет об укреплениях «Турина, который город в нынешнее время по Италии лучший именуется и от многих искусных воинов людей славим бывает». Далее он указывает на большое значение системы подошвенных боев, защищенных от действия вражеской артиллерии, поскольку их бойницы располагались почти на уровне дна рва, на необходимость устройства скрытых ходов для неожиданных вылазок осажденных и т. п.
Высоту стен Нижегородского кремля строители его приняли минимально возможную — 9—10 м, как это рекомендует Альберти (т. 1, с. 141): «Мне известно, что некоторые опытные в военном деле люди утверждают, будто против силы снарядов слишком высокие стены не нужны». То же советует глава Флорентийской республики гонфалоньер Пьеро Содерини в письме от 11 сентября 1509 года архитектору Джулиано да Сангалло, который укреплял тогда пизанскую цитадель: «В настоящее время стены крепостей делают низкими, а рвы — широкими и глубокими… поэтому смотрите, как бы не выстроить таких высоких стен, которые нужно будет потом понижать. Ведь это было бы нелепо и позор для Вас».
Таким образом, то, что практически выполнено при постройке стен Нижегородского кремля, находит теоретическое обоснование и подтверждение как в несколько более позднем русском воинском уставе, так и в высказываниях западноевропейских, точнее итальянских теоретиков того же времени. К сожалению, до нас не дошли подлинные суждения русских мастеров-зодчих о своем творчестве, его основах и приемах — не сохранилось ни рукописей, ни писем, ни других документов.
Однако если рассматривать по существу практические результаты работы русских горододельцев, то этот недостаток письменных материалов можно в значительной степени восполнить и судить о развитии и общем уровне архитектурной и инженерной мысли того времени по трудам западноевропейских ученых и архитекторов. Классическим памятником той эпохи является трактат Л. Б. Альберти, напечатанный впервые в 1485 году, и даже если он не был известен тогда на Руси, то содержание его представляло собой сформулированные в литературной форме идеи, безусловно распространенные в кругу специалистов того времени. Многие из этих положений, возможно, пошли от самого Альберти. Вследствие параллельности развития отечественной и зарубежной военной техники такие же сходные мысли должны были или появиться на Руси самостоятельно, или быть известными благодаря общению в процессе трудовой и творческой деятельности.
В середине XV века в результате внедрения новой техники и применения меди для литья быстро увеличивается мощность производства пушек. Темпы развития и распространение огнестрельной артиллерии во второй половине XV столетия приобрели такой размах, что стали внушать современникам серьезные, но, как позднее оказалось, сильно преувеличенные опасения. Франческо Патрицци, написавший в 1470-е годы трактат об устроении государства, советуя строить каменные стены, был в то же время серьезно озабочен вопросом, выдержат ли они действие огнестрельной артиллерии, ибо: «В наше время изобретен новый вид баллисты, подобный молниям, получивший название бомбарды по причине грома и грозного шума. Ему не могут противостоять ни стены, ни даже башни. Против угрозы тарана древние обычно воздвигали стену с земляной засыпкой, но не знаю, будет ли она достаточно мощной против этого нового орудия».
Патрицци не был одинок в своих опасениях. Желание противодействовать этой силе, при максимальном использовании средств пассивного сопротивления, выражено в предложениях Леонардо да Винчи. Его наброски устройства крепостных башен с казематами, укрытыми всей толщей башенных стен, удивительно напоминают планы башен Нижегородского кремля. В них, как и в башнях других русских кремлей и крепостей начала XVI века, эти тенденции нашли последовательное и яркое выражение.
Во второй половине XV — начале XVI столетия тревога за способность старых, да и вновь строящихся крепостей противостоять действию новых орудий разрушения, страх перед бурным, как казалось тогда, развитием артиллерии, по-видимому, получили широкое распространение. В такой своеобразной форме нашла отражение вера людей эпохи Возрождения в безграничные возможности разума и человеческой деятельности. Казематы, утопленные в самую глубь толстостенных башен на рисунках Леонардо да Винчи, не остались простым изображением на бумаге, но получили практическое воплощение в строительстве крепостей того времени. На Руси по этому принципу построены башни в кремлях Москвы и Коломны, Копорья и Орешка. Так же зажаты в углах стен между башней и пряслом бойницы башен Нижегородского кремля. Использование защитных возможностей каменного материала и всего, что было разработано в планировке средневековых крепостных сооружений, нашло в нем ясное и последовательное выражение (рис. 54).
Уверенное мастерство выполнения и смелость архитектурного и военно-оборонительного замысла выделяет Нижегородский кремль даже в ряду других по-своему замечательных крепостных комплексов конца XV — начала XVI века. Как его общие свойства, так и все детали строго соответствуют тому совершенно определенному периоду развития русского оборонного зодчества, когда он был создан, и, поскольку дата постройки Нижегородского кремля известна теперь достаточно точно, он может служить своего рода эталоном при изучении других русских кремлей и их отдельных сооружений. Сравнивая те или другие элементы между собой, можно определить время постройки или перестройки частей, размеры или положение утраченных деталей и фрагментов башен и крепостных стен, решать многочисленные вопросы, возникающие при реставрации средневековых крепостей.
Период строительства укреплений подобного типа продолжается недолго. Правда, прогресс разрушительного действия артиллерии оказался не столь быстрым, как предполагали вначале, ни по возможностям безграничного увеличения калибра орудий, ни чрезмерного расширения их массового
