— То есть как умерла?!
— Отравление.
— Сама?
— В номере кто-то был.
— Зачем приехала?
— В листок записала: «По личным делам». Среди вещей найдено письмо. Короткое. Одна строчка: «Приезжай. Надо поговорить в последний раз».
Наступило молчание. Потом Сергей спросил:
— Не установили, чем отравлена?
Храмов помедлив, ответил:
— В том-то и дело, установили. Снотворное. Большая доза.
— Что?!
Лобанов даже, привстал со своего места.
— Да, Александр Матвеевич.
— Когда наступила смерть? — быстро спросил Сергей. — Пока приблизительно хотя бы.
— Часа два назад.
«Вот оно, еще более опасное. Случилось, — подумал Сергей. — Не заставило себя ждать».
Он встал, привычно поправил под пиджаком кобуру пистолета и спросил Храмова:
— Группа еще работает?
— Так точно.
— Пойдемте туда.
Глава 2
В ОДНОМ ДОМЕ, ПОТОМ НА ВОКЗАЛЕ
Они встретились вечером, как и было условлено, на углу, недалеко от гостиницы, высокий, полнеющий человек лет пятидесяти, в просторном темном пальто с ярко-красным кашне и в пушистой пыжиковой шапке и тоже высокий, гибкий парень с черными усиками на смуглом, узком лице, в щеголеватой зеленой поролоновой куртке на «молнии» и ворсистой светлой кепке.
— Ну что, все в порядке, надеюсь? — весело спросил парень.
— У нас другого не бывает Пора запомнить.
— Тамарочка ждет нас…
— Знаю. А Василий?
— Тоже туда придет.
— Ну что же, — пожилой отдернул рукав пальто и посмотрел на часы. — Пора. Все надо продумать и рассчитать, Алек, чтобы на вокзале действовать… как часы. — Он усмехнулся и пощелкал пальцами по своим часам. — Операция предстоит сложная. Такой еще у нас не было.
— Лично мне других не надо, — беспечно возразил парень.
Они быстро шли по малолюдной, почти не освещенной улице!
— Не устал ты рисковать, Алек? — осторожно спросил пожилой, плотнее поправляя кашне под пальто: холодный ветер дул прямо в лицо.
— Я, знаете, с детства мечтал о таком, с юных лет, можно сказать.
— Уж так прямо и с детства, — опять усмехнулся пожилой. — Романтик ты, Алек. — И озабоченно добавил: — И запомни, пожалуйста: чтобы сейчас самая непринужденная, дружеская обстановка была. Тамара — человек настроения.
— Роскошная женщина!..
— Ну, ну, — сердито оборвал его пожилой. — Не забывайся. В нашем деле, Алек, главное, знаешь что? НОТ. Слыхал про такое?
— Это что еще за птица?
— Научная организация труда. Знать надо такие вещи.
Парень громко, со смаком расхохотался.
— Мой папа меня этому не учил.
— Ну, так я тебя научу.
Последние слова прозвучали жестко и властно. Разговор смолк.
Вскоре они снова вышли на оживленную улицу, недалеко от того места, где встретились. Парень то и дело искоса поглядывал на своего спутника, на его широкое, чуть оплывшее, невозмутимое лицо, на плотно сжатые, толстые губы. «Железный человек, — думал он. — Совсем не волнуется. А ведь еще такое дело впереди…»
Парень многого не знал… И не должен был знать.
— Вон остановка, — указал он на короткую очередь невдалеке, — Третий номер.
Он приготовился бежать, потому что залепленный снегом троллейбус уже подкатывал к остановке.
Но пожилой, словно не слыша его, подошел к краю тротуара и махнул рукой. Около него остановилось такси.
— Садись, — кивнул он парню. — Спешить надо.
Сам он сел впереди, рядом с шофером, и назвал адрес.
Парень с удивлением поглядел на него, но промолчал.
Ехали довольно долго. Внезапно начал падать густой, липкий снег. «Дворники» па ветровом стекле со скрипом метались из стороны в сторону, не успевая сгребать снег. Шофер, напряженно вглядываясь, наклонился вперед и глухо ругался. Машину то и дело заносило на поворотах. Старый мотор работал со стуком и скрежетом, и шофер зло бил по рукоятке, меняя мередачи. На своих молчаливых пассажиров он не обращал никакого внимания. Только когда подъехали наконец к указанному месту, он с облегчением затормозил и, вытерев вспотевший лоб, сердито сказал:
— Техника, чтоб ее… А все не списывают.
— Что ж начальство-то себе думает? — спросил пожилой, с усилием доставая из кармана брюк кошелек.
— А-а, никакой инициативы нет, — махнул рукой шофер.
— Без инициативы, дорогой, и копейку на дороге не подберешь, — засмеялся за его спиной парень. — За ней, понимаешь, нагнуться надо.
Пожилой пассажир строго взглянул на него и сказал:
— Всегда на общественность опирайтесь. Она поддержит. Сколько с нас? — он нагнулся к счетчику.
Шофер, усмехнувшись, посмотрел на него, но ничего не сказал, только взгляд его стал сосредоточен, словно он пытался вспомнить что-то. Пожилой перехватил этот взгляд и сухо спросил:
— Чего смотрите?
— Да так. Вроде возил вас недавно.
— Нет, милый, не возил. Сегодня только в ваш город приехал. И первый раз на такси еду. Получай, — он протянул деньги. — Сдачу себе оставь, чтобы другой раз не путал.
Когда пассажиры вышли, шофер пригнулся к боковому стеклу, посмотрел им вслед, потом пожал плечами и включил мотор.
Отойдя на некоторое расстояние от машины, парень спросил:
— И зачем мы здесь вышли, интересно знать?
— А тебе хотелось, чтобы мы прямо к подъезду подкатили? У них, чертей, профессиональная память. Я его тоже узнал.
— Так вы ведь в самом деле сегодня только прилетели!
— Но не в первый раз, кажется?
— Ого! У вас тоже профессиональная память, — засмеялся парень.
