— Что?
— …ты ничего не знала?
— Что не знала?
После разговора с Говардом это уже начинало казаться Грейс дежа-вю.
Глаза леди Армиджер оставались зажмуренными.
— То, что Билл был вторым мужчиной после графа, с которым я хотела тебя познакомить? Как ты думаешь, почему я посадила вас рядом на десерт?
— Но
— Потому что, — простонала леди Армиджер, ударяя кулаками по подлокотникам кресла, словно капризный ребенок. — Билл Дьюк входит в число пятидесяти самых богатых людей Америки. Он только что развелся со своей третьей женой…
— Ага, — наконец дошло до Грейс.
— Дорогая! — воскликнула леди Армиджер, уловив в ее голосе сарказм. — Если человек богат, это еще не причина относиться к нему враждебно. Если богачи бывают глупыми, бедняки бывают еще глупее. Как, полагаю, ты сама уже давно выяснила.
— Так все же чем занимается этот Билл Дьюк? — спросила Грейс, торопясь сменить тему.
— Он медиамагнат, дорогая. — Голос ее матери снова наполнился завываниями.
— Что?
— Мы познакомились с ним, еще когда работали в Вашингтоне. Билл был редактором одной из местных газет. Затем он, разумеется, ее купил, расширил свое дело, а теперь он является президентом международной медиакорпорации. — Помолчав, леди Армиджер вздохнула. — Отделения по всему свету. — Она тихо застонала. — Дворцы из стекла и бетона, тысячи сотрудников…
Грейс неуютно поежилась. «Наша маленькая, чудаковатая контора в Блумсбери совсем не похожа на жуткие огромные дворцы из стекла и бетона с тысячами сотрудников…»
Впрочем, о чем она переживает. Подумаешь, Дьюк заправляет газетной корпорацией. И что с того? Теперь, оглядываясь назад, Грейс видела, что его вопросы о «Хатто и Хатто» были конкретными и заинтересованными, ее же ответы выходили за рамки того, чего требовала простая вежливость. Вот если бы Дьюк был связан с издательским бизнесом, это уже было бы причиной для беспокойства.
— Значит, Дьюк газетный барон?
— В том числе. — Казалось, мать страдала от невыносимой физической боли. — Его корпорация работает в разных направлениях. Телевидение, кино, реклама. На самом деле Билл приехал в Венецию на кинофестиваль.
«…тысячи сотрудников… телевидение, кино и реклама… в том числе и издательский бизнес…»
— В том числе и издательский бизнес, — озвучила ее мысли вслух леди Армиджер.
— Издательский бизнес? — сдавленно переспросила Грейс.
Рот леди Армиджер вытянулся в тонкую удрученную линию.
— О да. Биллу принадлежат несколько издательских домов во всех концах света. Дорогая, в чем дело? Ты что-то плохо выглядишь. Вся позеленела… Дорогая? Быть может, тебе лучше лечь?
Глава 12
Белинда пришла к выводу, что это все же лучше, чем ничего. Тем не менее для нее оказалось огромным разочарованием, что своими новыми, усовершенствованными письмами с просьбой дать интервью, с вложенной фотографией, она смогла добиться положительного ответа только от одного человека.
— Брайан Стоун из группы «Каменный опыт»? — с отвращением воскликнула Белинда, когда Таркин сообщил ей это известие. — Это старое пугало шестидесятых годов? Я полагала, он давно помер.
— Вовсе нет, — заверил ее Таркин.
— По крайней мере выглядит он как покойник.
Белинда придирчиво рассмотрела свежую газетную вырезку с фотографией мужчины со сморщенным, как чернослив, лицом, в изъеденном молью жилете и обтягивающих кожаных брюках, обнимающего девицу, на которой под прозрачным платьицем была лишь тончайшая полоска трусиков.
— Брайан Стоун — живая легенда рок-н-ролла, — задыхаясь от волнения, сказал Таркин. — Его последний альбом «Шары в лузу» стал платиновым по обе стороны Атлантики…
Белинда снова задумчиво посмотрела на фотографию. Пусть Стоун похож на престарелого хорька, но у него определенно где-нибудь отложены на черный день два-три миллиона. Возможно, игра стоит свеч, вот только ей надо будет научиться сдерживать рвотные позывы.
— Диктуй адрес, — бросила она Таркину.
Вот каким образом для Белинды «Каменный опыт» начался с ожидания в гостиной, застеленной бескрайним голубым ковром с вытканными золотом инициалами рок-звезды. Именно здесь оставил ее дворецкий Стоуна, объявив величественным голосом, что «сэр задерживается, так как решил, что ему нужно увеличить свою прическу». Откуда-то с верхних этажей особняка доносилось слабое ворчание, напоминающее шум промышленного вентилятора.
Чтобы не терять времени даром, Белинда принялась составлять заметки об убранстве гостиной. Все окна были забраны свинцовыми переплетами — казалось, что на них натянуты рыболовные сети с огромными ромбовидными ячейками. «Жажда восточной роскоши, — в негодовании вывела Белинда, — не дотянувшая до цели пару тысяч миль и приземлившаяся неподалеку от Феликстоу». Что еще можно сказать о тяжелых белых шторах на окнах, мягких диванах с шитыми золотом подушками, бронзовых подносах с тонконосыми кувшинчиками, гроздьями винограда из оникса и, самое главное, о модели яхты в стеклянном ящике, оборудованной всеми удобствами, включая ванну-джакузи, с выведенным на корме названием «Даешь сиськи»? С другой стороны… Белинда перестала писать. Скорее всего, Стоун воспримет честное описание обстановки своей гостиной как личную обиду. А ей это не нужно. К тому же, когда она станет хозяйкой этого очень милого — несмотря на некоторые недостатки внутреннего убранства — особняка в Челси, можно будет произвести в нем любые перемены.
От нечего делать Белинда прошлась до обеденного зала. Здесь господствовал псевдо-Тюдор. Длинный стол был накрыт для банкета. Места для гостей обозначались стопками тарелок, увенчанными сложенной в митру салфеткой и окруженными толпой массивной хрустальной посуды. Место по обе стороны от тарелок по крайней мере на фут было занято серебряными столовыми приборами, в число которых входили ножницы для обрезания винограда. Каждый предмет был украшен пышной монограммой «БС».
— Привет, крошка.
Внезапно у нее за спиной прозвучал хриплый, скрежещущий голос, говоривший с акцентом, напоминавшим нечто среднее между лондонским кокни и протяжным бульканьем Новой Англии. Обернувшись, Белинда увидела в дверях тощего мужчину в не по размеру маленьком шелковом японском халате, распахнутом и открывающем грудь, увешанную цепями и медальонами. Она отметила, что парикмахер постарался на славу. По крайней мере он отнесся к своему делу очень старательно. Черные иглоподобные пряди, вздымавшиеся над сморщенным, пожелтевшим лицом листьями кокосовой пальмы, вдвое увеличивали высоту головы и ниспадали на красный шелк халата почти до локтей.
— А ты не похожа на свою фотографию, — продолжал Брайан Стоун на своем странном гибриде английского и американского просторечия. — Выглядишь гораздо старше.
Белинда с трудом обуздала гнев. Каков наглец! В конце концов, Стоун сам трудился изо всех сил, чтобы остановить ход времени. Вблизи его лицо из-за бесчисленных подтяжек казалось азиатским.
Тем не менее Белинда натянула на лицо обворожительную улыбку. Она пришла сюда не для того, чтобы искать недостатки. Ей нужно найти богатого мужа. Белинда сдвинула локти, выпячивая грудь вперед.
— Проходи, садись, — протянул Стоун, приглашая ее в гостиную. — Яхта нравится? — спросил он, проходя мимо «Сисек». — Красотища, правда? Стоила мне жутких денег. Музыкальный центр, тренажерный
