которым южане были непривычны, а также похвальным стремлением полководца скорее обеспечить зерном голодающий Херсонес.
Когда-то Дарий, царь персидский, получивший должный отпор со стороны скифского народа, также потом ссылался на скифские холода и снежные бури, на утомление воинов и отсутствие в скифских степях многолюдных и богатых городов.
Но не морозы заставили Диофанта отказаться от прямого марша на Неаполь. В его голове стояла страшная картина атаки панцирной конницы Раданфира.
Конечно, пустые сумки у солдат и их недостаточно теплая одежда имели немалое значение в решении полководца, но это было не главным.
Озябшие воины брели с мокрыми носами, громко кашляли, многие не могли держать оружие в обмороженных руках. Но раненых было больше, чем обмороженных.
Скифия показалась южанам ледяным адом, страною враждебных сверхъестественных сил. Солдаты так объясняли все, что переживали:
– Духи скифских степей сильнее наших. Этот климат делает суровыми и сильными здешних богов.
– Наши боги тоже сильны, но они далеко за морем. Нашим жрецам и магам следует попытаться склонить к себе благоволение местных богов: Папая, Апи, Табити… Дать им богатые жертвы.
– Не послушают они нас и не примут наших жертвоприношений. Ведь скифы и их царь – потомки Папая! Ясно, что их богам приятнее получить жертвы от своих детей, чем от нас. Да и боги к тому же сразу догадались бы, что мы хотим обмануть их.
Сообщение, что скоро привезут из Херсонеса знаменитый ксоан Артемиды Таврополы, несколько подняло дух воинства.
После ночевки возы с катапультами так вмерзли в землю, что их невозможно стало сдвинуть с места. Смола на осях затвердела, как камень гагат.
Опять появились разъезды скифских лучников, запели стрелы.
Диофант приказал Бабону отогнать врагов силами вновь созданного конного лоха из мардов и херсонесцев.
– Стратег, – ответил ему хабеец, – ты видишь на севере эту белую полосу с черной каймой?.. Это опять близятся метели и холод. Боюсь, что твоим воинам будет тяжело бороться с холодом.
Диофант вспылил.
– А кто виноват в этом? Не ваш ли полис?.. Уж очень скупы херсонесцы! А что ты предлагаешь?
– С обозами оставить часть солдат, они понемногу будут продвигаться к Керкинитиде. А главные силы, лучшую рать, заставь бежать вперед и как можно скорее захватить порт… В Керкинитиде мы найдем кров и пищу!
Диофант обратился к Мазею:
– Вышел ли из херсонесской гавани наш флот и везет ли он все, что я требовал?
– Дорилай только что вернулся и хочет доложить тебе, что флот выйдет завтра.
– Завтра? Это лучше. Там наварх Неоптолем, он поймет, что, если флот не прибудет в керкинитидский порт до вечера, ночью его потопит буря!.. Повелеваю: продовольствие с возов переложить на плечи воинов, всех раненых и больных посадить на крупы лошадей наших конников и верхом на быков, что везли телеги, телеги же вместе с катапультами оставить и сжечь!.. На Керкинитиду пойдем без передышек. Ты, Бабон, будешь проводником. Смотри, не сбейся с пути, иначе не сносить тебе головы своей!
Обоз вспыхнул ярким пламенем. Войско двинулось на запад. Диофант тревожно поглядывал на хмурый север. Вскоре пошел мокрый снег пополам с дождем. Эта холодная каша падала на землю, на плащи воинов, все покрывая ледяным скользким панцирем.
Ночью завыла вьюга, земля совсем окаменела. Понтийцы продолжали идти вперед, закрыв глаза и держась один за другого. С передовыми поддерживали связь криками. Каждый понимал, что остановка означает гибель, и старался не отстать от товарищей.
Это был марш отчаяния.
Часть пятая.
Артемида Тавропола
Глава первая.
Стратегема Диофанта
1
Князь Лимнак, погибший во время штурма Керкинитиды, выполнил приказ царя Палака – не отдал понтийцам Керкинитиду целой, почти все предал огню: дома, сараи, портовые склады и навесы с огромными запасами зерна, накопленного здесь херсонесскими заготовителями.
Понтийцы, едва вырвавшись из холодных объятий снежной вьюги, попали в полымя пожаров. Город был затоплен морем огня. На ярко освещенных улицах шла неистовая резня. Скифы дрались с отчаянием. Преследуемые врагами, степняки бросались в горящие дома, предпочитая смерть от огня позорному рабству или глумлению Митридатовых солдат.
Лимнак, с рассеченной бровью и обгоревшими кудрями, появлялся то тут, то там, поощряя воинов своей храбростью и молодецким покриком. Зная, что Керкинитиду не отстоять, приказывал не оставлять врагу ни одного здания не подожженным. Забежал в свой дом, намереваясь поджечь его изнутри, но не успел. Вслед ворвался Дорилай с воинами. Сотник разыскивал князя, имея приказание Диофанта взять его в плен живым.
– Вот он, схватить его! – рявкнул понтийский рубака, указывая на скифского князя обнаженным мечом.
