очнуться юношу, державшего в своих ладонях руки девушки. Притянув Фаизу к себе, он нежно поцеловал ее.
— До свидания, любимая! До скорой встречи!
Фаиза еще крепче прижалась к Адилю. Но тот, отстранив девушку, твердо повторил:
— До свидания!
— Адиль! — прошептала девушка. — Я не хочу расставаться с тобой. Не хочу оставлять тебя здесь одного!
Сана, подняв на Махмуда глаза, сказала с дрожью в голосе:
— И все-таки ты неправ. Почему ты должен оставаться один?
— Потому что я мужчина, — резко ответил Махмуд и, очевидно, почувствовав неуместность своего раздражения, мягко добавил: — Я полагаю, Сана, что нам не стоит говорить на эту тему.
Сана с затаенной обидой посмотрела на Махмуда. С первого же дня их женитьбы она делила с Махмудом все неприятности, все невзгоды. Почему же сейчас он ее прогоняет? Хочет избавиться?
Послышался гул приближающихся самолетов.
— Господи, что же это будет? — испуганно прошептала Лейла, поймав встревоженный взгляд Махмуда.
— Фаиза, беги, беги скорее, — заволновался Адиль.
— Да эти стервятники весь день летают, — спокойно ответила Фаиза, опять прижимаясь к своему жениху.
— Фаиза! Фаиза! — перекрывая шум моторов, продолжала звать мать.
Фаиза последний раз крепко поцеловала Адиля.
— Жди меня! Обязательно жди!
Девушка направилась к пристани. По дороге она все оглядывалась, махала своему возлюбленному рукой, а другой крепко прижимала к груди небольшой сверток.
Взойдя на пристань, Фаиза повернулась, чтобы последний раз помахать Адилю. И вдруг покачнулась. Сверток выпал из рук. По воде один за другим заплясали круги, словно брызнул с неба крупный дождь. Это и в самом деле был дождь. Дождь свинцовых пуль.
Женщина, державшая на руках ребенка, безумно закричала. И, как бы вторя ей, со всех сторон послышались крики. В них было все: отчаяние, надежда, покорность, вызов судьбе, страх смерти. Раздался взрыв — и крики сразу оборвались. Черный столб земли взвился в небо, все вокруг окуталось едким дымом. На озере плавали догорающие обломки баркасов и барж. Почти все люди потонули. Лишь глупо улыбающаяся большая резиновая кукла мерно покачивалась на волнах…
Чья-то невидимая рука с силой отбросила Лейлу в сторону и засыпала землей. Девушка потеряла сознание. Однако вскоре она пришла в себя. Слабость и безразличие овладели ею. «Умереть, скорее умереть» — мелькнула в голове мысль. Но едва различимые голоса заставили Лейлу насторожиться. Она прислушалась — это стоны. Они доносились со всех сторон. Казалось, ими была наполнена земля. Они мешали забыться, не давали спокойно умереть. Стоны звучали все громче и громче. Скоро Лейла стала различать отдельные голоса, полные отчаяния и ужаса. Они повторяли чьи-то имена. Она услышала и свое имя. Ее звали.
Лейла попыталась крикнуть, но не смогла — сразу набился полный рот земли. Стало трудно дышать. Лейла плотно сжала губы — надо экономить силы. Надеяться не на кого. Она должна сама выбраться из этой могилы. Сделав усилие, она поднялась на руках и начала ползти, преодолевая метр за метром. Ее придавливало к земле, будто взвалили на спину несколько тонн груза. Земля скрипела на зубах, забила рот, нос. Лейла задыхалась, руки и ноги не слушались, словно онемели. Тело становилось все тяжелее и тяжелее. Нет, это не земля облепила ее. Что-то теплое, липкое… Больше она не в силах тащить этого навалившегося на нее зверя. Руки подогнулись, и Лейла опять куда-то провалилась…
Но все тот же требовательный, настойчивый голос снова растормошил ее. Он громко звал, умолял не сдаваться. И что-то упрямое, сильное откликалось на этот голос, вдыхало жизнь в ее обессиленное тело, согревало коченеющие руки, сопротивлялось убаюкивающей смерти. Лейла собрала последние силы, оперлась на руки и встала. Яркий свет ослепил ее, и она закрыла глаза. Ощупала себя: кажется, жива… Снова открыла глаза, но свет был слишком ярок. Шатаясь, Лейла сделала несколько шагов с закрытыми глазами. Остановилась и наконец осмотрелась кругом. Глазам ее предстала картина более страшная, чем самый невероятный сон.
Весь берег был устлан трупами. Человеческие тела, руки, ноги плавали в лужах крови. Те немногие, кто остался в живых, как тени, бродили по берегу, переворачивая мертвые тела и всматриваясь в лица раненых. Теперь уже никто не кричал — мертвые не отзывались, раненые, обессилев, еле слышно стонали, живым некого было больше звать. Они нашли тех, кого искали: вот этот мужчина уже нашел свою семью: жену и двух детей — сразу три трупа… И старик с застывшим лицом, роющий руками землю, тоже, видно, нашел, кого искал. Какой-то юноша в форме добровольца, присев на корточки, с сосредоточенным видом расправляет на земле белое свадебное платье, испачканное кровью. Он тоже никого больше не ищет… Кто он? Это же с ним недавно прощалась стройная девушка со свертком в руках, в который было завернуто ее свадебное платье! Женщина с длинными косами, поддерживаемая каким-то мужчиной, в мокрой одежде стоит на берегу. Она молчит и упрямо рвется в воду. Ей некого звать здесь, на берегу! Ребенок ее на дне озера…
И в этой зловещей тишине вдруг раздался чей-то возглас. Лейла вздрогнула. Но прежде чем она успела опомниться, ее притянул к себе Махмуд. Он стал ощупывать ее лицо, руки, словно не веря, что она цела и невредима.
— Слава богу! Слава богу! — пробормотал он.
Ассам и Сана тоже были живы. Сана беззвучно шевелила губами, вытирая с глаз слезы. Лейла стояла с окаменелым лицом и никак не могла прийти в себя. Страдания и боль других заставили ее забыть о своих близких. За все это время она ни разу не подумала о том, живы они или нет.
Прибыли санитарные машины. Лейла вместе с другими стала переносить на носилках раненых. Все работали молча. Никто больше не плакал, не кричал. Даже старуха с растрепанными седыми волосами перестала причитать. Лишь слезы сами собой все еще текли по ее лицу.
Никто больше не перевертывал трупы, не вглядывался в лица раненых. Все, кто мог, работали. Только маленькая девочка лет семи продолжала бродить среди трупов, с глазами, полными слез.
Лейла вытерла с лица пот и нагнулась, чтобы помочь санитару положить на носилки женщину, лишившуюся обеих ног. Когда она покрывала несчастную платком, их глаза на короткое время встретились. Сердце Лейлы сжалось. Она поспешила отвести взгляд в сторону. Страшная картина настолько поразила ее, что она на миг забыла о Махмуде, который остался жив и невредим.
Лейла подняла вместе с солдатом носилки и направилась к санитарной машине. Проходя мимо Адиля, она невольно замедлила шаг. Юноша рыл саперной лопатой могилу. Глаза его были сухие. В них горел такой гнев, что Лейла подумала: «Этот человек не сложит оружия, пока не отомстит за свою невесту, за всех погибших»…
Лейла работала, как автомат. Нагибалась, клала раненых на носилки, относила к машине, возвращалась, снова наклонялась. Никакой боли она больше не ощущала. Чувства притупились. Работали только мышцы. Одна мысль не оставляла ее: «Скорее бы все кончилось».
Автомобили с ранеными отходили один за другим. Скоро осталась одна, последняя машина.
Адиль бережно положил свою невесту в могилу, выпрямился, постоял немного и медленно стал засыпать ее землей. Старик сидел на берегу в прежней позе и тщательно выравнивал руками небольшой холмик из песка. Женщина с длинными косами все еще рвалась к воде. Маленькая смуглая девочка испуганно переводила взгляд с лежавших на земле трупов на санитарную машину, будто боялась, что машина уедет и не заберет ее маму. Закрылась дверца за последним раненым, а девочка все стояла недвижно посреди дороги…
Махмуд решил поехать с этой машиной в госпиталь.
— Проводи Лейлу и Сану домой, — попросил он Ассама. — А когда я вернусь, подумаем, что делать дальше. Может быть, удастся отправить их вместе с ранеными.
— Никуда я не поеду, — решительно заявила Лейла.
Махмуд никогда бы не поверил, что его сестра может говорить таким тоном. Она не угрожала, не
