– Ой, дорогая, смею тебя заверить, из водоемов и не такое количество трупов по весне выплывает, прям разбежались наши следаки все эти случаи раскрывать. У нас вон, честных добропорядочных налогоплательщиков у собственных подъездов за мобильники крошат, как капусту и что? Всех поймали и наказали? Если ты не являешься какой-нибудь шишкой на ровном месте, то до тебя никому никакого дела нет, не было и не будет. Особенно, если ты мертвая проститутка.
– Плохо звучит, – вдохнула подруга, выливая грязную воду в ближайшие кусты, – прямо хуже некуда.
– Да уж, хорошего мало, – я тоже выплеснула содержимое своего ведра и сыпанула порошка в тазик. – Поэтому предлагаю установить справедливость собственными силами.
– Что ты хочешь этим сказать? – Таиска выжала тряпку и бросила в пустое ведро.
– Я хочу этим сказать, что мы должны заняться этим делом и прекратить вопиющее безобразие, вставить, так сказать, пистон негодяям, а то чего-то совсем зарвались сволочи.
Я прямо таки кипела негодованием, яростно выкручивая тряпку.
– Ты в своем уме? – поинтересовалась Тая.
– И даже очень. Предлагаю сходить за водой.
Прихватив ведра и тряпки, чтобы прополоскать их непосредственно под колонкой, мы направились к частному сектору.
– Я вообще не очень приветствую, когда убивают ни в чем не повинных людей, особенно женщин. А мужикам, которым только дай возможность поглумиться над девушкой, доказывая самому себе свою паршивую силу и свинскую крутизну, я придумала бы какую-нибудь особую унизительную публичную экзекуцию с непременным членовредительством. – Я подумала и добавила: – Ну, или хотя бы ставила позорное клеймо на видное место.
Поставив ведро за землю, я ожидала, покуда Тая возьмется за рычаг и примется качать воду, но она стояла и смотрела на меня каким-то странным недоумевающим взглядом.
– Чего ты застыла?
– Не понимаю, ты серьезно говоришь или это просто так, эротические фантазии вслух?
– Еще как серьезно, серьезнее некуда. – Я сама принялась качать воду, споласкивая ведро и промывая тряпку. – Эту пакость надо прекратить, а у нас с тобой легкая рука, да и вообще мы обладаем прямо таки фантастическим везеньем на раскрытия всяких трупных дел.
– А так же нам фантастически везет на попадание во всевозможные неприятности! – Тайка сунула свою тряпку под струю воды. – А еще нас Горбачев линчует за подобную самодеятельность.
– Мы не обязаны ему докладывать о каждом нашем шаге. Хорошенько, хорошенько полощи тряпку, а то весь песок опять на машине окажется.
– Не учи меня тряпки полоскать! Тоже мне, великий тряпочный полоскатель!
– Но она у тебя сложена, а надо развернуть и как следует промыть! Дай я сделаю!
– Отойди, а то зашибу ненароком!
Ой, ну и пожалуйста! Вот ведь вредина!
Когда тряпки достигли необходимой степени чистоты, мы наполнили ведра и потащились в обратном направлении. Воду из своего ведра я вылила в тазик и пошла к колонке еще раз, по пути обдумывая, с чего начинать. Я, конечно, понимала, что обнаружили мы утопленницу чисто случайно, но все же… в каждой случайности мне зачастую виделась некая предопределенность… – вот они, созревшие плоды длительного труда на ниве замечательной газеты «Непознанный мир». Иными словами, в этой случайности я видела однозначно четкий указующий перст судьбы: мы должны были взяться за расследование, спасти тех, кому уготована столь незавидная участь и наказать мерзавца. Или мерзавцев, если их несколько. Вот так вот. И никак иначе.
Глава девятая
Машину мы драили до наступления темноты, а грязь все не кончалась…
– Все, – Тая в сердцах швырнула тряпку в ведро, – она уже достаточно чистая! Хватит!
Ну, хватит, так хватит, сама притомилась основательно. Поставив масяню в гараж, уставшие, но довольные, мы потопали домой. Пока я мыла ведра и полоскала тряпки, Таисия занялась ужином, прекрасным дополнением к которому должны были стать забытые баклажаны. На ужин нам светили замороженные котлеты из коробки и картошка фри из пакета. Развесив тряпки на батареях центрального отопления, я примостилась на подоконник и адресовала вопрос старательно кашеварящей Таисии Михайловне.
– Как ты думаешь, с чего следует начинать?
– Что именно? – одну за другой она выложила твердокаменные котлетки на сковороду с истерично шипящим маслом.
– Расследование по делу утопленных проститу… Нет, надо как-нибудь иначе назвать, что-нибудь более благозвучное… – К примеру, «дело порочных русалок»!
Тайка хрюкнула и засмеялась.
– Чего не так? – обиделась я.
– Полный бред!
– Тогда сама придумывай, раз такая умная!
Тайка накрыла котлеты крышкой, высыпала на вторую сковороду замороженную картошку и призадумалась.
– А этому делу обязательно нужно давать какое-то дурацкое название? – уточнила она.
– Разумеется, что ж за дело без названия. Название – это первый шаг к раскрытию!
– Опять бредишь. Перекупалась, что ли? Или солнце по макушке приударило?
– Ты будешь придумывать или не будешь? Как критиковать, так это все мастера, а как дело доходит…
– Ты можешь помолчать? С мысли сбиваешь. – Подруга посмотрела в потолок, затем в пол, потом в окно. – Ну-у-у… ну-у-у-у… вот, к примеру… ну-у-у-у… «дело мертвых русалок», вот!
– Блестяще! Ха-ха-ха! Во где могучая-то фантазия!
– Тихо! Чапай думает!
Думал Чапай минут двадцать, хорошо, хоть картошку помешивать и котлеты переворачивать не забывал, в результате выдал следующую блистательную идею:
– «Мертвое озеро»! Ну, по аналогии с Мертвым морем.
– Хм-м-м-м… нет, что-то не то.
– «Дело черных бабочек»!
– Чего вдруг?
– Озеро Черное? Черное. Девушек легкого поведения как называют? Ночными бабочками. Вот и получается – черные бабочки. Лучше просто не возможно придумать!
– Не знаю, как-то зловеще звучит, – не желала я сдаваться, всячески напрягая собственную фантазию, уж очень хотелось, чтобы последнее слово осталось за мной. – «Дело инфузории в туфельке»!
– Почему инфузории?
– Для пущей секретности, а туфелька указывает на то, что это девушка.
– Ладно, – нехотя согласилась Тайка, – пусть будет так, хотя название все равно дурацкое. Что дальше будем делать?
Ну и пускай дурацкое, зато мое. Итак, первый пункт пройден: мы брались за расследование, и Таиска ничего не имела против. Что было очень даже странно…
– Тай, – на всякий случай решила уточнить я, – значит, за расследование мы беремся?
– Беремся, – она в последний раз поворошила картошку и выключила газ. – Убивать девушек пачками это плохо и должно быть наказуемо по всей строгости. Рассчитывать на нашу славную милицию не приходится, в нашем блестящем обществе спасание утопающих является сугубо личным делом самих утопающих, а девушки эти и подавно никому не нужны. А если справедливость навести некому, значит остается последний вариант – это мы. С нашим неплохим опытом раскрытия всевозможных преступлений мы без труда вычислим зарвавшуюся сволочь…
Поразительно! Подруга решила наводить справедливость бесплатно! Умереть не встать!
– … а когда мы поймаем негодяя, то выставим коллективный счет семьям пострадавших и они оплатят
