нам все наши детективные усилия. Думаю, если разделить сумму на всех, то она будет вполне по силам, даже если семьи и не слишком обеспеченные.
И деловито выключила газ под сковородой с котлетами. Я, раскрыв рот, смотрела на свою добрую, благородную и бескорыстную подруженьку. Когда обрела дар речи и подобрала с пола упавшую челюсть, я произнесла следующее:
– Тая, ты – зло… нет, ты мировое зло! Надо внимательнее перечитать Нострадамуса, он наверняка тебя предсказывал! Семьи, где уж наверняка не от хорошей жизни дочери подались в проститутки, сначала узнают, что их дети убиты, а следом им выставляют счет за какие-то непонятные детективные услуги, о которых они не просили! А если они откажутся платить, ты их на счетчик поставишь? Боже, оказывается, я тебя совершенно не знаю! Ты же сущий монстр!
– Да, и в полнолуние обрастаю шерстью! – огрызнулся монстр, раскладывая картошку с котлетами по тарелкам. – Мы будем ввязываться в опасное предприятие, между прочим! И что – даром? Милиция ничего не может сделать, а мы…
– Погоди, откуда мы знаем, что милиция ничего не сделала? Может, у них имеются кое-какие зацепки.
– Если б имелись, сегодня эта озерная красавица не цапнула б меня за ногу!
– Но ведь не известно, когда ее утопили, до появления зацепок или после.
– Думаю, не так давно она утонула, – Таисия порезала хлеб и поставила тарелочку с тонюсенькими ломтиками на стол.
– Почему? – я взяла ломтик и сквозь него посмотрела на Таю. – Не слишком ли тонко? Сквозь него все видно.
– Тонко, зато изящно и культурно! Не нравится, порежь, как хочешь! Пробудь тело в воде долго, оно бы сильно раздулось, а девушка была почти нормальной, значит, утопили ее недавно.
Я взяла три хлебных ломтика, сложила их вместе, чтобы получился более-менее приличный кусок, и принялась за еду.
– Не мешало бы еще раз пообщаться с барменом Арманом, – с умным видом и набитым ртом изрекла Тая.
– Что, понравился, да? – глумливо усмехнулась я.
– Причем тут понравился – не понравился! – очень-очень-очень сильно возмутилась подруга. – Если он регулярно общается со следователем Раевским, значит, он должен владеть информацией!
– Боюсь ошибиться, но разве он уже не рассказал нам все, что знал? По-моему, котлеты сыроваты.
– Как это сыроваты? – Тая разломила вилкой свою котлетину и тщательно изучила. – Ничего подобного! Отлично, просто превосходно прожаренная котлета! А кому не нравится, в следующий раз сам, своими рученьками будет готовить!
Мне самой под час мы с Тайкой напоминали пожилых супругов, давно и основательно друг другу надоевших, но не представляющей дальнейшей жизни друг без друга…
– Ладно, мне показалось, – не хотела я лишний раз портить себе и без того испорченную нервную систему, – прекрасные котлеты, в жизни не ела вкуснее. И так, с чего начнем?
– Арман говорил, что эти девушки дорогие, элитные, так сказать, значит, на улице они вряд ли стояли, и работали в каком-то интим-салоне – или как там культурно эти бордели называются. Интересно, дорогая – это сколько?
Я пожала плечами.
– Позвони Владу, спроси.
– Ему-то откуда знать?
– Мужики, обычно, в курсе таких дел.
– Даже если никогда не пользовался подобными услугами?
– А откуда ты знаешь, что никогда не пользовался?
– Ну-у-у… а зачем? У Влада и так в подружках дефицита нет.
– А ты считаешь, что услугами проституток пользуются исключительно от дефицита подружек?
– Господи, Тай, ну что ты пристала! Можно подумать, ты Влада не знаешь! К тому же, у него денег нет на проституток, ни на дорогих, ни на дешевых!
– А как девиц своих бутербродами с икрой угощать и мартини поить, на это у него денег хватает.
Ой, кошма-а-ар! Ну что за человек такой невыносимый?
Взглянув на часы, я пошла в комнату за телефонным аппаратом, Влад должен был быть дома. Присев на табурет, накрутила его номер и стала слушать длинные гудки.
– Да? – ответил Влад гудка после десятого.
– Привет, – вздохнула я, – это Сена.
– Уж узнал, привет, Сенок.
– Я тебя ни от чего важного не отрываю?
– В общем-то нет, а ты чего-то хотела?
– Кое-какая информация требуется, – я мялась, не зная, как сформулировать свой вопрос.
– Готов проинформировать, а на какую тему?
– Ты случайно не знаешь, дорогая проститутка – это сколько? В смысле, по деньгам?
После небольшой паузы, Влад осторожно поинтересовался:
– Сеныч, вы чего это с Таюхой затеяли?
– Да господь с тобой, ничего мы не затеяли, так просто, интересно для общего образования. Так дорогая – это сколько?
– Вообще-то для кого как, кому-то и двести рублей дорого, а кому-то и тысяча баксов вполне нормально.
– За ночь? – слегка опешила я. – Или за час?
– Это от девушки зависит.
– Что, прямо тыща баксов?
– Бывает и больше, если девушка, допустим, засветилась на эстраде или как модель в каком-нибудь в журнале.
– А если не модель и на эстраде не светилась, а просто дорогая, элитная – это сколько в деньгах?
– Сен, ну говорю же, зависит от девушки и места ее работы.
– То есть, дорогие барышни на улице не стоят?
– Нет, конечно.
– А те, что на улице стоят, ни почем?
– С сутенером или без?
– И те и другие.
– С сутенером рублей двести-триста за час, а…
– Двести-триста рублей? – ужаснулась я. – И такое бывает?!
– И сто бывает и пятьдесят, – усмехнулся Влад, – и за пачку сигарет бывает. Ты, Сен, как будто с Луны приехала, чесс слово.
– А ты про это всё откуда знаешь? Опыт был? – не удержалась я от вопроса.
– Для того, что бы иметь о чем-то представление, совершенно не обязательно это пробовать самому.
Логично…
– Владик, а ты не в курсе, где в Люберцах обычно проститутки гнездятся?
– Не имею представления, но могу поспрашивать у люберецких знакомых.
– О, ты меня очень, очень этим обяжешь!
– Может, ты все-таки расскажешь, что вы на этот раз затеяли? Я немного волнуюсь.
– Да ничего страшного, – беспечно ответила я, – просто мы начинаем следствие по делу «Инфузории в туфельке». Спасибо, Владик, за ценную информацию.
И собралась положить трубку, но Владик возопил:
– Сенка, погоди! Что за дело хоть?
– Пока не могу рассказать, – я уже вошла в роль могучего детектива, который никак, ну никак не может разглашать информацию в интересах следствия. – Но в дальнейшем, возможно…
