остальной фасад особой роскошью не отличался, скорее наоборот.
– Специально маскируются, бандитские морды, – незамедлительно поставила диагноз Тая, – запаршивили, чтоб никто не догадался, какими баблосами они тут ворочают!
Боже, неужели паранойя именно так вот и начинается? Как страшно жить…
– Ну что, идем? – Тая отважно взялась за ручку двери.
– Куда? В клуб? И что скажем? Покажите, где вы тут бандитов тренируете?
– Скажем, что хотим записаться на тренировки! Какая ты, Сена, чугунная, в самом-то деле! Просто невозможно с тобой работать! Идем, уже, идем, шевели обрубками!
М-да, пожалуй, овладеть парой-тройкой жестоких приемов восточных единоборств не помешает, дабы время от времени преподавать уроки жизни любимой подруге.
Отважно потянув на себя дверь, Таисия не менее отважно перешагнула порог и едва не загрохотала вниз. Потому что пола не оказалось, там были крутые узенькие ступеньки. Потому что думать надо, когда собираешься влезать в подвальное помещение, головой требуется соображать. Хотя, что тут говорить, ведь некоторым особо одаренным голова нужна, чтобы челку лакированную носить, да грубости различные в адрес ближних своих сочинять. Но все-таки я великодушно поймала ее за капюшон, не позволив загреметь вниз по лестнице, переломается еще чего доброго, возись потом с калекой.
– Фух! – Тайка уцепилась за дверной косяк. – Чуть не убилась! Как у них тут все коварно устроено!
И осторожно, держась за стеночку, поползла вниз на полусогнутых конечностях. Внизу, в небольшом помещении с тремя дверями, с выкрашенными в бледно-желтый цвет стенами и многочисленными плакатами с изображениями восточных единоборцев, находился стол, отдаленно напомнивший мне школьную парту. За столом восседал очень молодой коротко стриженый человек с оттопыренными почти прозрачными розовыми ушами. Разодето это чудо ушастое было, разумеется, в камуфляж и сосредоточенно читало газету «Совершенно секретно». Вот объясните мне, люди добрые, ну зачем охранники и даже консьержи в подъездах, за редким исключением, напяливают на себя военный камуфляж? Какая от него, черт побери, в подъезде польза? Не понятно мне это, честное слово.
– Драстуйте! – гаркнула Таисия Михайловна и, зачитавшийся совершенными секретами вьюноша, едва не выронил газету от неожиданности. – Мы бы хотели записаться! У кого тут можно записаться?
– Ку-ку-куда? – он ошалело смотрел то на Тайку, то на меня.
– Сюда, – подруга широко взмахнула рукой. – Желаем обучаться восточным единоборствам!
Вьюноша вылупил на нас глаза и, похоже, лишился дара речи, даже куковать не смог.
– Послушайте, – решила я взять бразды правления в свои руки, – мы хотели бы освоить хотя бы самые азы восточных единоборств, мы об этом с детства мечтали. С кем можно поговорить об этом? С администратором? Тренером?
На не обезображенном интеллектом лице молодого поколения отразилась такая отчаянная работа мысли, что я побоялась, как бы уши не задымились. Ну не получалось у младенца совместить два таких несовместимых понятия, как мы и восточные единоборства. Благо, микросхемы у него в мозгах перегореть не успели, отворилась средняя дверь и нарисовался невысокий коренастый дядюс в характерном прикиде восточного единоборца.
– Драстуйте! – всем корпусом развернулась к нему Тая, выдавая лучшую свою аллигаторскую улыбку. – Может, вы нам подскажете, где тут можно записаться?
Дядя в обморок отчаливать не стал, а довольно вежливо, обстоятельно принялся расспрашивать, уточняя цели нашего визита. Мы наперебой принялись завираться о своих пламенных мечтаниях овладеть искусством, постичь философию и научиться хотя бы простейшим приемам самообороны… и тд и тп бла- бла-бла. Но, странное дело, чем дальше мы распинались, тем больше недоумения возникало на лице дядюса. И это не могло не озадачивать…
– Погодите, – прервал он наши словоизлияния, – я все понимаю, но почему вы пришли именно к нам?
– Нам очень много о вас рассказывали! – с жаром выпалила Тая, честно и преданно глядя ему в глаза.
– Да? Тогда вам должны были сказать, что у нас занимаются исключительно мальчики в возрасте от шести до пятнадцати лет.
Хм-м-м… конфуз однако. Скомкано попрощавшись, несостоявшиеся восточные единоборчихи резво поспешили по лесенке наверх.
– И надо ж так облажаться! – в расстроенных чувствах мы зашли в продуктовый магазин, располагавшийся в этом же доме. Чего мы там собирались купить и сами не знали.
– Бывают и у нас досадные проколы, – я присмотрела бутылочку зеленого чая с лимоном и вознамерилась ее приобрести. – И каков дальнейший план проникновения в клуб?
Я пристроилась в хвост небольшой очереди.
– Ты что покупать собралась?
– Пить хочу. И так?
– Если не получается пробраться внутрь, можно установить наружное наблюдение. Будем выслеживать машину. Кстати, не слишком ли шикарная машина для такого занюханного клуба? А то, что он занюханный, даже по предбаннику с этим пятнистым лохом видать.
– Совершенно не обязательно машина должна принадлежит клубу, у нее может быть частный владелец, просто зарегистрировавший ее на организацию, это мы, по-моему уже обсуждали. На всякий случай не мешало бы узнать, кто является владельцем «Золотого тигра». И вообще, жаль, что Петр Осадчий ни разу не обратился к посреднику по имени, это немного упростило бы задачу.
Подошла наша очередь, я взяла зеленый чай, а Тайка банку какого-то химического коктейля, что-то вроде «Бронебойная клюква на самогоне».
– Тай, тебе не страшно? – я глотнула чая, с тревогой наблюдая, как она деловито распечатывает банку. Напиться решили прямо в магазине, на улице валил снег.
– Нет, у меня еще много здоровья осталось.
– Не боишься, что оно внезапно может кончиться? Взяла бы что-нибудь менее рискованное…
– Сена, все это баночное пойло без исключений состоит из спирта, красителей и ароматизаторов, так что прекращай свои проповеди и давай думать. Начнем следить прямо сейчас?
– Как ты себе это представляешь? Если устраивать слежку, то возможна потом погоня за объектом, для этого транспорт требуется. Приедем на машине и будем себе следить в тепле и комфорте.
– Следить на твоей машине? Невозможно не заметить, что за тобой хвостом такой раритет таскается.
– Ничего, мы аккуратно, другой транспорт все равно взять неоткуда. Давай поглядим, какой адрес родственников потерпевшего у нас ближе всего от Дмитровской.
И полезла в сумку за листком со списком, с коим перестала расставаться. Итак, удобнее всего нам было посетить станцию Рижская, где ранее проживал ныне покойный Сергаванцев Анатолий Дмитриевич, директор строительной компании «Жилстройинвест». Таисия приобрела в дорожку еще баночку «Бронебойной клюквы» и мы двинулись в путь.
С местом жительства родных и близких оказалось не все так гладко – от метро пришлось проплюхать четыре остановки на автобусе, потом еще поплутать во дворах, прежде чем вырулили к правильному дому. К счастью, он оказался типовой девятиэтажкой без кучи камер и охраны, с одним только домофоном. Я набрала номер квартиры, и вскоре женский голос ответил:
– Да?
– Здравствуйте! Будьте добры, откройте, пожалуйста!
И нам просто открыли, безо всяких вопросов. Поднявшись на третий этаж, позвонили в дверь с номером 24 и сделали доброжелательные лица.
– Кто там? – раздался, похоже, тот же женский голос.
– Здравствуйте! Мы пришли к вам по делу, по поводу Сергаванцева Анатолия Дми… – закончить фразу я не успела, потому как дверь стремительно распахнулась. На пороге стояла сильно беременная девушка лет шестнадцати на вид. Измученное лицо с провалившимися глазами, заострившейся нос, давно не крашенные, да и похоже немытые блондинистые волосы, фланелевый халат, кое-как сошедшийся на животе – печальное, в общем, зрелище.
