Француженка засмеялась и спросила:
– Только и всего?
Светлана Николаевна повторила ее вопрос по-русски.
– Да, – сказал Капустин. – На один час. Для певицы. – Он показал на сцену.
– Так-так, – сказала Светлана Николаевна сквозь зубы, – события развиваются не по дням, а по часам.
– Скажи ей, что наша певица должна выступать, а чемодан с ее платьем по ошибке улетел в другой город, и ей не в чем петь. А от этого зависит ее судьба.
Светлана Николаевна пожала плечами и перевела. Француженка спросила:
– А почему месье обратился ко мне?
– Потому… потому что у вас такая же, как у нее, прелестная фигура.
Светлана Николаевна бесстрастно перевела.
– О, вы очень добры, – сказала француженка.
– Нет, я просто очень наблюдателен, – галантно возразил Капустин.
– Ты меняешься прямо на глазах, – усмехнулась Светлана Николаевна.
– Я умоляю вас, мадам, – настаивал Капустин. – Это вопрос судьбы.
– Только ее? – спросила француженка.
– Нет, не только, – ответил Капустин и приложил руку к сердцу-
Светлана Николаевна молчала.
– Переводи, – сказал ей Капустин. – Искусство требует жертв.
– Искусство? – уточнила Светлана Николаевна, но фразу перевела.
– Ну раз так, – сказала француженка, – раз судьба… Пойдемте, мне даже интересно увидеть, кто эта счастливица, ради которой вы так бесстрашны.
– Спасибо, – сказал Капустин Светлане Николаевне. – Я скоро приду. – И он повел француженку к сцене.
– Можешь не торопиться, – сказала ему вслед Светлана Николаевна.
На эстраде в перекрестии лучей юпитеров пела Неля. Она пела песню о Господине Случае, о том, что в жизни многое хорошее происходит как бы случайно, но приходит случай только к тем, кто его не дожидается… Ей аккомпанировал пианист из ее ансамбля. А потом к нему присоединился контрабасист оркестра, за ним – гитарист, ударник вступил, и кончила она петь в сопровождении всего оркестра.
Ей бурно аплодировали. И зрители. И оркестр. И Капустин. И Васюков, сося валидол. И француженка – в Нелиных тельняшке и шортах. И особенно – Дима. Только Светлана Николаевна сидела безучастно.
– А вам разве не понравилось? – обернулся к ней Дима.
– Нет, почему же, понравилось… Особенно платье…
Светлана Николаевна лежала в каюте и читала. Вошел Капустин. Постоял, потом сел на свою постель. Светлана Николаевна продолжала читать. Он взял журнал и тоже прилег. Она поднялась и вышла в салон. Дверь в каюту осталась чуть приоткрытой.
В салон зашел Гобели со стюардом.
– Вот этот замок, – сказал он ему и показал на одну из дверей.
Стюард повозился с замком.
– Его не чинить, его сменить надо, – сказал он Гобели.
– Смените, – согласился Гобели.
– Сейчас. Я тогда за инструментами… – Стюард ушел.
– Ну как отдыхаете? – спросил Гобели Светлану Николаевну и покосился на приоткрытую дверь.
– Какой же это отдых…
– А что такое? – обеспокоился Гобели.
Светлана Николаевна тоже покосилась на дверь и спросила вдруг с придыханием:
– А ты не догадываешься?
Гобели вздрогнул и посмотрел на нее с испугом.
– Я?
– Ты.
– Но мы… Вы же… Еще вчера…
– Оставь, ты все понял.
– Значит, вы…
– Да. Это я.
– Не может быть.
– Недавно ты был уверен в этом.
– Но вы тогда…
– Думаешь, так легко вернуться на двадцать пять лет назад?
– Но мне показалось, что…
– Илларион, не надо… Зачем себя обманывать. Это судьба. От нее никуда не уйти. Даже в нейтральные воды.
– Но папа…
– Что – папа?
– Его разве Николаем звали?
– Илларион… Ты все забыл. Боже, все забыл. А мне казалось… Я подумала, вот человек, который ничего не забывает…
– Ну, разумеется, я все помню. Его звали Михаил. А меня Илларион. Мы вместе – как Кутузов – Михаил Илларионович.
– Это не отец был – отчим.
– Отчим?
– Конечно. Дядя Миша.
– Но вы папой его звали.
– Ради мамы, как ты не понимаешь…
– Но и он вас дочкой называл, я помню.
– Втирался в доверие. Илларион, какое это все имеет значение? Важно, что мы встретились, что ты хочешь, чтобы я к тебе вернулась.
– Я?!
– А разве нет?
– Но вы замужем.
– Была. Мы расходимся.
– Как расходитесь? Из-за чего?
– А ты считаешь, после того, что он узнал…
– Но я ему все объясню. Это было так давно. До него.
А сейчас это случайная встреча. Встретились – расстались.
– Нет, Илларион, не расстались.
– Не расстались? Почему не расстались?
– Я решила вернуться к тебе.
– Вернуться?
– Да. Обратно. Я была неправа тогда. Прости меня. Я искуплю свою вину перед тобой… – Светлана Николаевна увидела, как дверь приоткрылась еще шире. – Ты святой человек, Илларион. Ты столько лет ждал меня. Но мы наверстаем все, что потеряли. Да, я это так ясно вижу – наше будущее. Мы еще не стары, Илларион, мы еще можем быть счастливыми. Ты будешь водить свои корабли, а я буду ждать тебя на берегу.
– Теплоходы. Корабли – военные.
– Ты не будешь опаздывать?
– Расписание…
– Какое счастье! У нас будет одна комната…
