- Гунтер, что встал? Неси, куда приказано! - крикнул кто-то сзади и парень пошел вперед, придерживая древки рукой.
За два месяца он не изменился, но появилась уверенность в движениях, выпрямилась спина и весь он стал более подтянутый и собранный. Живой-здоровый и на том спасибо Рихтеру, что не дал парням пропасть!
- Фрау Марта, ваш арбалет, - солдат протягивал мне старого друга одной рукой так, будто это была легкая игрушка. - И болты, десяток. Мишень вон там, - он показал рукой направление и отошел в сторону, не скрывая своего интереса к происходящему.
Юнг что-то вдалбливал двоим подчиненным в стороне, еще трое вылезли из ближайшего сарая, ухмыляясь и подталкивая друг друга локтями, двое делали вид, что чистят свои клинки, из-за угла выглянула еще одна любопытная рожа, оглядела присутствующих и пропала. Цирк им тут приехал, понимаешь ли...
Мишенью был грубо сколоченный деревянный щит на треноге, отстоявший...а ХЗ, на сколько шагов это отодвинуто? Я и раньше хорошим глазомером не отличалась, а на шаги и подавно не переведу. Это уже пусть зрители решают вкупе с Юнгом, на какое расстояние щит относить. Ну-с, девочка моя...это Фриц так говорил тогда на стене...
Твердый рубец мозоли на ладони так и не сошел до конца за два месяца, проведенных в Гедерсберге и ручка крутилась без особого напряга. Болт лег в паз, встаем на одно колено, потому что в руках мне арбалет не удержать, а он ляжет на вторую руку и локоть упрется во второе колено, целим в верхний левый угол...рычаг...есть! Прицел сбился, но в щит я попала, хоть и немного ушла в сторону. Теперь в правый точно также...промазала...в левый нижний...центр...правый нижний....
Центр по-прежнему бился на пять, левый нижний не давался, как и правый верхний, зато правый нижний вошел, как по заказу. Перед глазами встала картина, как мы со стены бьем по 'гусенице', стремясь зацепить ноги, торчащие из-под щитов. Времени на прицел тогда было гораздо меньше, чем тут, а высота стен - больше.
Не обращая внимания на окружающих, я опять взвела тетиву, а по знаку Юнга щит отнесли подальше. Теперь я начала с центра, чтобы набить руку, но ветра во дворе не было и болт лег точно рядом с первым. Угловые сдвинулись к центру и опять промазала в правый верхний... это урок для отработки. Щит отнесли еще дальше, я погладила вложенный болт и тщательно прицелилась. 'Девочка моя, целься тщательней, отпускай рычаг мягко, не дергая,' - последний совет Фрица, когда он давал его еще на стене, гордясь тем, что я разбила 'гусеницу' первая. Болт низко загудел и пропал впереди, с глухим цмыканьем воткнувшись в щит. Остался один...как там мишень поживает? В угол не попаду, далеко, попробуем в центр уложить...
Ремень на арбалете никуда не делся и я автоматически вскинула его на спину, не заметив подбежавшего Тромса. Теперь можно и посмотреть, куда там болты ушли и на какую глубину. Наверняка последние плохо легли, стальной доспех не пробьют, а ранить могут все равно.
У щита уже сгрудились стражники, обсуждая между собой результаты. Подошел Юнг, рассматривая расположение болтов, подергал один из них и выдернул почти без всякого труда. Покрутил в руках и протянул мне.
- Неплохо, фрау Марта. Из десяти всего три промаха, но могло быть и лучше, если бы вы тщательнее целились. Правый верхний в пролете, отрабатывайте его.
До середины дня я упорно отстреливала мишень, пока не заболела с непривычки рука. В центре щит разбился болтами и вытаскивать их было легко, а по краям кучность попадания была невелика, болты входили глубоко и я долго раскачивала каждый, чтобы вытащить его.
- Марта, давай помогу, - широкая ладонь Гунтера почти без усилия выдернула болт и протянула его мне. - Бери, сейчас остальные выну!
- Спасибо, а то я до ужина ковырялась бы с ними, - поблагодарила я парня и он просто расцвел на глазах. - Давно не стреляла, но это дело наживное, наверстаю. Правый верхний хромает, надо туда больше бить.
- Как ты жила эти два месяца? - Гунтер встал напротив и даже не думал уходить. - Я и не думал, что увижу тебя еще раз, а тут весь Штальзее только о тебе и говорил последние дни. Говорили, что ты в вольные города ушла?
- Да, я ушла в Гедерсберг и жила там все это время. Пристроилась служанкой в трактир, не очень богатый и не очень хороший, но хозяину я пришлась очень кстати. Там был свой особый контингент, но меня они не трогали и даже уважали, как свою. Гедерсберг оказался неплохим городом, если бы Ульф и Хоган не увезли меня оттуда, сама бы ни за что не уехала.
- А теперь ты будешь здесь жить?
- Пока еще не знаю, это не зависит от меня.
- Марта, - Гунтер понизил голос и оглянулся с таким видом, что сразу было понятно - он что-то задумал, - Марта, ты хочешь уйти из Штальзее? - он сделал ударение на слове 'уйти'.
- Пока что нет. Я поняла, что мне нет смысла отсюда бежать куда бы то ни было. Во всяком случае, сейчас.
- Это из-за него? - парень показал глазами в сторону, имея в виду Рихтера. - Ты действительно ... с ним?
- Да, с ним. - Мне было безумно жаль Гунтера, но надо было рвать, пока это не переросло во что-то более серьезное, пусть это будет сейчас и сразу, чем потом и с кровью. - Ты же понимаешь, что я не давала тебе никаких обещаний и я намного старше тебя. Просто наши пути временно пересеклись и шли рядом. Я благодарна тебе за то, что вы с Лукасом поддерживали меня, но не больше. Ты еще найдешь хорошую девушку, а у меня другая судьба и я до сих пор не могу понять, какая она.
- Наша судьба в наших собственных руках и в руках Господа нашего, - серьезно заявил он. - Если все время ждать направляющих указаний, можно умереть от старости или с ножом в горле. Много мы ждали указаний в Варбурге, когда узнали, что нас могут убить только за то, что мы дружили вот с этими игрушками? - парень мотнул головой в сторону арбалета, который стоял у моей ноги. - Мы ушли и все, а если бы ...
- Нам было указание, - мягко возразила я. - Помнишь, тот солдат, что сказал мне о соединении епископств? Без него мы никогда бы не решились уйти.
- И то, что Рихтер приказал вернуть тебя в Штальзее, а потом уложил с собой в постель, тоже имело указание, которому ты подчинилась?
- Да, Гунтер. Теперь я не могу отсюда уйти. Лучше, если ты вообще перестанешь думать обо мне. Прости, но так будет лучше для тебя и для меня.
- Я обещал вернуть тебе деньги, которые ты потратила на меня в Бернштайне, - он зло смотрел исподлобья, упрямо выпятив челюсть. - Сейчас еще я не имею такой суммы...
- Перестань, - я положила ему руку на плечо и сжала его. - Это я перед вами в долгу и долг этот измеряется не деньгами и не подарками. Вы сделали для меня гораздо больше, чем думаете, хотя и не понимаете этого. Вы шли со мной рядом, подставляли плечо в трудную минуту, делились одеялом и ничего не требовали взамен, поэтому я и говорю, что должна вам гораздо больше. Из вас получатся настоящие мужчины и я завидую тем девушкам, которые будут с вами рядом. Им повезет больше, чем другим в этой жизни.
- Марта, но может быть...
- Нет! - я оборвала Гунтера и отвернулась, укладывая болты в мешок. - Нет, это невозможно и нам надо перестать даже думать об этом.
Он яростно выругался, развернулся и ушел широкими шагами, а я подумала и стала снова крутить ручку воротка, натягивая тетиву.
- Герр Зайдель, - поймала я управляющего, когда он с глубокомысленным видом пялился на оттопыренный зад Клотильды, - у меня в комнате совершенно темно. Могу я получить в свое распоряжение подсвечник со свечами?
- Фрау Марта, - задумчивый вид Зайделя говорил об огромной умственной работе серого вещества, -
