– Я тоже не знаю. Нечто такое, из-за чего было бы нежелательно, чтобы в номере обнаружили героин.
– Это было бы нежелательно в любое время и по любой причине.
– Если бы вы обнаружили героин, вы бы сообщили полиции?
– Конечно.
– Или же пытались бы втихую заняться этим сами, чтобы не пришлось обращаться в полицию?
Марсольяни долго смотрел на меня и потом сказал:
– В наши дни проблема наркотиков существует повсюду. Немыслимо, чтобы обошлось без инцидентов в любом отеле. Что касается конкретной проблемы, это совсем другой вопрос. Если бы она возникла, я несомненно сообщил бы полиции и, уж конечно, не сообщил бы вам.
– Вы, например, не ссыпали бы героин в конверт и не унесли?
– Нет, я бы этого не сделал бы, и вам повезло, что вы такая пигалица, иначе за такие слова я бы вас поднял, сломал пополам и выбросил бы обе половинки из кабинета.
– Тогда мне повезло, что я такой маленький, – вежливо заметил я и встал.
– Минуту, – сказал он, – напомните мне ваше имя.
– Дэрайес Джаст.
– Мистер Джаст, я думаю, что все эти разговоры вызваны тем, что вы по-прежнему считаете, что тот мужчина из номера 1511 был убит. Вы сказали полиции о своей версии?
– Нет, после вашей реакции на мои слова я решил, что лучше найти более веские доказательства.
– Понятно, тогда, мистер Джаст, позвольте мне сказать вам следующее: если человек из номера 1511 был убит, ваши несанкционированные и неуклюжие расследования могут побудить убийцу сделать то же самое с вами, чтобы избавиться от вас. Подумайте над этим.
– В любом случае мне, видно, недолго осталось жить.
– Подумайте об этом, но по ту сторону двери, – он достал сигару и засунул ее в рот.
Ненавижу сигарный дым. Я встал и покинул кабинет, ничего не выяснив. Статус-кво.
4. Сара Восковек. 9.35
Что делать? Я шел по шестому этажу к лифтам. Справа виднелась стеклянная дверь комнаты 622, но у меня не было предлога войти. Вопрос решился сам собой. Сара выглянула из двери и, когда я подошел, спросила:
– Марсольяни только что звонил мне. Он сказал, что не хочет больше вас видеть ни по какому поводу. Поэтому я предположила, что вы сейчас пройдете по коридору, и хотелось верить, что вы целы и невредимы. Судя по его голосу, он разъярен.
– Он был разъярен и не прибил меня только потому, что я такой маленький.
– Как видите, иногда это преимущество… Я хочу поговорить с вами. Если вы располагаете временем.
Я посмотрел на часы:
– Пока я свободен.
– У нас есть служебная комната, которой я иногда пользуюсь. Там нас не будут прерывать. Не пройдете ли вы со мной?
– С удовольствием.
Мы поднялись на десятый этаж. Сара быстро открыла дверь в одну из комнат, и я быстро вошел за ней. Она вывесила табличку 'Не беспокоить' и заперла дверь.
– Теперь скажите мне… Вы спрашивали меня о проблеме наркотиков. Вы и Марсольяни об этом спрашивали?
– Вы сами мне посоветовали.
– Я сказала, что по такому вопросу следует обращаться к нему. Я не думала, что вы это сделаете.
– Но я сделал.
– Почему? Почему вы спрашиваете о наркотиках?
– А почему вы хотите об этом знать, Сара?
– Потому что в обмен я могу предоставить вам информацию.
– Это плата, а не причина. Почему вы хотите об этом знать?
– Потому что, боюсь, вы считаете, что Дивора убили.
– Да, я уверен, что он был убит.
– О, господи! – воскликнула она, но у нее был более обеспокоенный вид, чем это могло выразить столь невинное восклицание.
– Я знаю, это очень повредило бы отелю.
– Да, могло бы повредить. Я думаю о докторе Азимове и его книге об убийстве в Эй-Би-Эй.
