Блокада проходила успешно. Но в огромном космическом пространстве даже все существующие флоты, находясь в самом близком соседстве, не могли бы перекрывать все пути. Одиночный корабль, умелый пилот и немного удачи — а дыр и щелей в пространстве всегда хватит.
С ледяным спокойствием Торан вел упирающийся корабль от одной звезды к другой. Если соседство с огромными массами делало межзвездные скачки запутанными и беспорядочными, то и работа вражеских приборов обнаружения становилась бесполезной — или почти.
Один лишь раз цепочка кораблей прошла внутреннюю сферу мертвого пространства, через блокированный субэфир которого нельзя было послать ни одного донесения. И впервые за три месяца Торан почувствовал, что он не одинок.
Прошла неделя, прежде чем вражеские программы заговорили о других вещах, кроме самовосхваляющих деталей о растущем контроле на Фондом. Именно в эту неделю вооруженный корабль Торана вылетел с Периферии торопливыми скачками.
Эблинг Мис позвал его из рубки, и Торан поднял уставшие глаза от расчетов.
— Что случилось? — Торан вошел в маленькую центральную каюту, превращенную Бэйтой в гостиную.
Мис покачал головой.
— Нас раздавили, насколько я понял. Репортеры Мула выпустили специальный бюллетень. Я подумал, может, тебя это заинтересует.
— Может быть. Где Бэйта?
— Накрывает обеденный стол и выбирает меню или что-то в этом духе.
Торан присел на низенькую кровать, служившую постелью Магнифико, и стал ждать. Пропаганда, содержащаяся в «специальных бюллетенях» Мула, была до ужаса монотонной. Сначала звучала военная музыка, потом слышался маслянисто скользкий голос диктора. В начале шли незначительные новости, постепенно сменяя одна другую. Затем следовала пауза. Наконец фанфары, и нарастающее возбуждение, и гвоздь программы.
Торан выдержал это. Мис бормотал что-то про себя.
Новости сыпались, полные обычной для военного времени фразеологии, вкрадчивыми словами, означавшими расплавленный металл и разорванные снарядами тела в космической битве.
«Скоростные эскадры крейсеров под командованием Генерал-Лейтенанта Саммина нанесш сегодня решительный удар по целям на Иссе…»
Неподвижное, ничего не выражающее лицо диктора уступило на экране место черноте космоса, прорезаемой быстрыми следами мелькающих в смертельной битве кораблей. Голос продолжал сквозь неслышимый грохот:
«Самым поразительным за все время боевых действий был второстепенный бой тяжелого крейсера ’’Гроздь» с тремя вражескими кораблями типа «Нова»…
Вновь на экране сменилось изображение. Огромный корабль вспыхнул, и один из лихорадочно атакующих, злобно сверкнув, выскользнул из поля зрения, развернулся и пошел на таран. «Гроздь» мгновенно пошел вниз и выдержал боковой удар, вихрем откинувший нападавшего.
Ровные безучастные сообщения диктора продолжались вплоть до последнего удара и последнего столкновения.
Затем последовала пауза и во многом похожая картина звуко- и видеорепортажа с Мнемона, с той лишь разницей, что было добавлено пространное описание приземления, последовавшего в результате столкновения, картина разрушенного города, согнувшихся изможденных пленников. Потом снова изображение поменялось.
Мнемону недолго осталось жить.
Снова пауза — и на этот раз пронзительный звук ожидаемых подробностей. Изображение на экране сменилось на длинный невыразительный коридор — по обеим сторонам стояли солдаты, и вдоль него правительственный чиновник в форме советника ходил взад-вперед быстрыми шагами.
Тишина была давящей.
Последовавший наконец голос был торжественным, медленным и тяжелым:
«По приказу нашего Короля объявляется, что планета Гавен, находящаяся в состоянии военного противостояния его воле, признала свое поражение. В настоящее время войска нашего Короля занимают планету. Остатки сопротивляющихся рассеяны, разрознены и быстро разгромлены».
Вновь исчезла картина, снова появился диктор, который значительно обратился ко всем гражданам с объявлением, что о дальнейших событиях будет сообщаться в порядке их поступления.
Затем послышалась танцевальная музыка, и Эблинг Мис дернул рубильник, отключавший питание.
Торан поднялся, и, шатаясь, побрел обратно, не говоря ни слова. Психолог даже не пытался остановить его.
Когда Бэйта вышла из кухни, Мис знаком приказал ей молчать.
Он сказал:
— Они взяли Гавен.
Глаза Бэйты округлились от недоверия:
— Уже?!
— Без боя. Без черт… — Он остановился и проглотил конец фразы. — Ты лучше не трогай Торана. Это ему ужасно неприятно. Давай поедим без него на этот раз.
Бэйта еще раз взглянула на дверь рубки, потом беспомощно оглянулась:
— Ну хорошо.
Магнифико держался за столом незаметно. Он не ел и не говорил, но уставился перед собой с напряженным страхом, который, казалось, начисто лишил его тело жизни.
Эблинг Мисс рассеянно оттолкнул замороженный фруктовый десерт и резко сказал:
— Две Торговых Планеты все еще сражаются. Они сражаются, истекают кровью, умирают, но не сдаются. И только на Гавене… Точно так же, как и в Фонде…
— Но почему, почему?
Психолог покачал головой:
— Это все взаимосвязано. Каждая странная черта этого — еще одни намек на характер Мула. Во- первых, вопрос того, как он мог покорить Фонд такой малой кровью, нанеся всего один решающий удар, в то время как Независимые Торговые Планеты выстояли. Глушение ядерных реакций было лишь ничтожным оружием. Мы обсудили это вдоль и поперек, и мне уже дурно от этого, и нигде это не сработало, кроме как с Фондом.
Ранду предполагал, — и седые брови Эблинга сошлись на переносице, — что мог быть лучевой Подавитель Воли. Вот что могло сработать на Гавене. Но почему же это не было использовано на Мнемоне и Иссе, которые даже сейчас сражаются с такой демонической силой, что нужна половина Флота Фонда вдобавок к силам Мула, чтобы справиться с ними? Да, я узнал корабли Фонда во время атаки.
Бэйга прошептала:
— Фонд, теперь Ганен. Беда идет за нами по пятам, не трогая нас пока. Мы всегда ускользаем в последнюю минуту. Будет ли это продолжаться бесконечно?
Эблинг Мис не слушал. Он выяснял что-то для себя.
— Но есть еще одна проблема, еще одна проблема. Бэйта, помнишь те новости, когда сообщили, что шут Мула не был найден на Терминусе, предположительно он бежал на Гавен, или его увезли туда его похитители. Бэйта, с ним связано что-то очень важное, нечто такое, что не теряет своего значения, то, что мы до сих пор не выяснили. Магнифико должен знать что-то, что гибельно для Мула. Я уверен в этом.
