Успокоившись и дождавшись, когда боль станет терпимой я встал. Тело Белого я решил не сжигать, как остальную Навь, а предать земле, как это делали в моих краях с погибшими воинами и служками. Осторожно, словно со спящего я снял с него доспехи, подержал в руках его меч. В рукоятке пламенели три красных камня. Почти как у меня. С указательного пальца правой руки снял кольцо с такими же камнями и надел себе на правую руку. Ведь на левой у меня уже было кольцо отца. Затем вновь поднял его меч. Полыхнула молния, а меня прилично тряхнуло. В голове прояснилось, раны стали заживляться быстрее, а боль совсем исчезла. Я поспешно сбросил с себя посеченные доспехи и облачился в доспехи Нави. Что то здесь было не так. Усталость как рукой сняло, от ран и порезов не осталось даже следов. Я чувствовал себя бодрым и полным сил. Неужели все дело в доспехах и оружии. Что он там говорил о них, они от первых? Неужели это от первых белых, которых создал сам всеблагой и который их вооружил? Если это так, то это по истине достойный подарок, подарок достойный великого воина, которым я себя не считал.
Появился кхор, виновато ткнулся мне носом в руку. Я погладил его и потрепал за холку:- Дружище, где же ты был, когда меня тут чуть ли не резали на куски? Он опять ткнулся в руку. — Все в порядке, мы победили, а ты молодец, сколько Нави завалил и не просто Нави, а служивых. Молодец, Волк… Вскоре подошли служки. — Там полно коней, мы отобрали самых лучших, а ещё там около десятка служек с разорванным горлом. Теперь понятно, почему кхор задержался. — Вот, что ребята. Оружие и доспехи пропадать не должны. Ягды они пригодятся для дружины. По — этому один из вас пусть скачет за телегами и подмогой в усадьбу, а второй собирает трофеи и сносит Навь в одну кучу. Я потом их сожгу. А этого воина, — я показал на белого, — я похороню сам.
Капать могилу, пусть даже и не глубокую, мечом очень не удобно, но я терпел. Белый был достоин уважения и я ему это уважение оказывал. Уже прискакала подмога, пригнали телеги, а я все капал и копал. Наконец все было готово. Взяв его на руки я осторожно спустился в вырытую могилу и положил его на свою накидку. — Это самое малое, что я могу для тебя сейчас сделать, белый. Сложил ему руки на груди и накрыл полой. Мех белого волка, что шел по окантовке накидки, засиял ярким светом. Вокруг стояли служки и те, что были со мной и те, что только что приехали. Я вылез из могилы и отсалютовал ему мечом. — Это был великий воин, я бы даже сказал величайший, пусть всеблагой простит ему все его ошибки и заблуждения и он упокоиться с миром. Засыпайте.
Вскоре все трофеи были собраны, телеги погружены, а Навь сложена в одну кучу. Я сделал небольшой костерок и прочитал очистительную молитву. Многие служки в первый раз присутствовали при ритуале очищения земли и мира от скверны, и ревущий столб огня произвел на них огромное впечатление, как в прочем и то, что небольшую горстку пела тут же подхватил порыв ветра и разнес по округе.
Мои служки купались в лучах славы. Их расспрашивали наперебой. Вот уже лучников и арбалетчиков Нави стало около сотни и не менее пятидесяти они расстреляли из своих луков. — Видите, как мало стрел осталось, а ведь брали, чуть ли не по три комплекта… Я ехал в одиночестве на шикарном белом жеребце. Конь мне нравился своей статью, плавностью шага. Он словно стелился по земле…
В усадьбе нас ждал Ягды. Придержав за уздечку моего белого коня, он внимательно осмотрел меня: — Как все прошло? — Нормально, там нас ждала засада, трофеи везут. Он кивнул головой. — Иди, а то сейчас с ревом сама выскочит. Тут служка таких страстей порассказал… Ярина ждала меня прямо за дверью. Закусив губу, что бы не разрыдаться, она схватила меня за руку и буквально силой потащила в свою спальню. Просто она была ближе, чем моя. Не смотря на мои увещевания о том, что мне надо ополоснуться, переодеться и привести себя в порядок, доспехи и одежда буквально были сорваны с меня, а свое платье она просто напросто распорола ножом. После того, как первый порыв страсти прошел, она наконец то расплакалась. Сквозь слезы говорила:- Уезжай, скорее уезжай насовсем. Это невыносимо. Каждый раз, когда ты куда то уезжаешь, льется кровь, ты рискуешь своей жизнью. А ждать невыносимо. Уезжай насовсем, поскорее. Так по крайней мере я буду знать, что ты где то путешествуешь…
Из её спальни мы вышли не скоро и то только для того, что бы пройти в купальню. Там я взмолился:- Ярина, у меня на ночь не останется сил, прекрати… Она внезапно схватила меня за 'достоинство' и резко дернула вниз. Я чуть было не заорал. — Как подумаю, что ты с какой то другой этим занимался и говорил ей такие же ласковые слова, так готова тебя разорвать на куски. Я задумался, а ведь действительно. Образ Лоры как то потускнел, а вернее он слился с образом Лораг, и я теперь их воспринимал как одно целое. Может быть это не правильно?
— Ярина, не говори чепухи, конечно ты самая красивая, самая лучшая и вообще, — самая, самая. — То тоже, ладно, набирайся сил, а завтра чтоб духу твоего тут не было. Потом опять расплакалась, — Навещать то хоть будешь? — Конечно, буду, — и я не врал, как не обманывал и Лораг, обещая обязательно вернуться в 'Последнюю заставу'. Только когда это произойдет и произойдет ли, знал только всеблагой.
Обед мы пропустили, а по этому на ужине я ел за двоих. Куски мяса и птицы буквально исчезали с моего блюда. Я даже попросил принести похлебки, что и было сделано расторопными слугами. — Да, вижу досталось тебе в этот раз, — усмехаясь сказал Ягды. — Да, досталось, — Только я не понял, к чему относились его слова, то ли к схватке с Навью, то ли к моему пребыванию в спальне его дочери. — Едешь завтра? — Да, с утра, распорядись, чтобы седельные сумки наполнили провизией. — Много не бери, по любому через два дня будешь у башни, а там встретят и накормят. — Ягды, а ты когда нибудь слышал о белой Нави? О белых воинах, что перешли на сторону Нави? — Ни когда. — Я сегодня встретился с двумя, и один из них чуть было не отправил меня к всеблагому. У них знак Нави не подмышкой, а на шее, у основания затылка. — На холке что ли. — Вот именно, на холке.
— Что твориться в этом мире, даже белые воины стали принимать сторону Нави, куда мы катимся? — Мне тоже это странно. А ещё больше меня удивило, что первая белая Навь, которую я убил в овраге, имела полтора десятка или более жен или наложниц. И судя по всему, он всеми ими пользовался. Получается, что Навь тоже хочет получить детей от своих белых? — Вряд ли у неё что получится, ведь надо, что бы было предназначение. — Может и получиться, если будет перебирать девок десятками и сотнями. Какая нибудь может и оказаться предназначенной. — А ты что ему завидуешь? — и Ярина больно толкнула меня локтем в бок. И почему я не одел доспехи на ужин? — Что будешь делать со своей добычей? — поинтересовался Ягды. — Раздели на три части. Часть пойдет Ярине, когда настанет время ей рожать и она отправится к восточному стражу, часть пойдет тебе, что бы ты мог её прокормить, когда я уеду, а часть пойдет на дружину и обеспечение её безопасности. Только пусть она сначала там немного покопается, — там есть красивые женские украшения.
— Я не буду в них копаться, наверняка это все награбленное. Не хочу. Я пожал плечами, а Ягды кивнул головой. — Думаю, что тебе надо взять ещё и заводную лошадь, к тому белому жеребцу. А не понадобиться, — продашь или обменяешь. Сейчас в конюшне есть неплохие кобылицы. — Лишний конь, лишние проблемы. Да и привык я одноконным путешествовать. Вещей у меня почти нет, вот разве только седло поменять, только камешки от туда надо в новое переложить. — Я распоряжусь, все сделают и сам за этим прослежу.
После ужина мы сразу же пошли в мою спальню. — Светильники не туши, — стала распоряжаться Ярина, — когда я тебя ещё увижу, одному всеблагому известно. А я хочу тебя запомнить всего. Так что давай раздевайся, все с себя снимай, все все. — Ну, тогда и ты раздевайся. — Нет, я сразу раздеваться не буду. Я женщина и мне положено стесняться. — Ну тогда давай сделаем так, — я разденусь и потом мы затушим один светильник и ты разденешься тоже. Ведь будет уже темнее… Эта ночь действительно запомнится мне на долго. Во первых мне поспать не пришлось, во вторых я и представить себе не мог, сколько разнообразия можно внести в любовные игры, и в третьих Ярина была ненасытной, а мне не хотелось выглядеть слабым в её глазах, так что я старался и, честно говоря, восход солнца я встретил с некоторым нетерпением, — ну наконец то.
