горько это осознавать, неосуществимой.
Марина Владимировна была первой женщиной в жизни Груздева, но все прошло именно так, как он себе не раз представлял, поэтому в глазах партнерши он выглядел опытным любовником. Николай лишь старался изо всех сил доставить удовольствие любимой женщине, но и сам при этом испытал истинное наслаждение. Они были созданы друг для друга, и судьба сделала свое дело: свела их вместе, а предстоящие трудности предложила преодолевать им самим.
Марина Владимировна повернулась, положила голову на грудь парню, и приятная усталость взяла свое. Незаметно для себя она уснула. Николай еще долго лежал с открытыми глазами, осторожно, чтобы не нарушить сон любимой, гладил ее волосы и выстраивал только ему ведомые планы. Но в конце концов усталость одолела и его. И только шипела иголка по пластинке, до проигрывателя никому не было дела…
Марина проснулась рано, бесшумно покинула теплую постель и отправилась на кухню. Она приготовила завтрак и только потом разбудила Николая, тихонько коснувшись его плеча. Тот мгновенно раскрыл глаза и, увидев перед собой бывшую учительницу, которая этой ночью стала для него самым близким человеком на земле, улыбнулся.
— Доброе утро, родная, — прошептали его губы.
— Доброе, — на ее лице отразилась ответная улыбка, излучавшая тепло и ласку, — милый.
Она склонилась и коснулась его губ, обжигая горячим дыханием, чем пробудила зверя, но зверя доброго и благородного. Он обнял ее и притянул к себе, наградив страстным и долгим поцелуем. Опасаясь продолжения и преодолевая нахлынувшее желание, Марина Владимировна нехотя отстранилась.
— Завтрак стынет, — произнесла она с сожалением.
— Бог с ним, с завтраком, — отмахнулся было Николай, удерживая ее за руку.
— Тебе пора уходить, муж может утром вернуться с охоты, — сказала она, отвернув лицо в сторону. — Уже полседьмого.
Улыбка исчезла с лица парня. Напоминание о муже вернуло его в реальный мир из мира иллюзий. Он по-солдатски вскочил с кровати, умылся и собрался. Через несколько минут они уже завтракали, молча пережевывая пищу. Говорить не хотелось.
— Спасибо. — Груздев отодвинул пустую тарелку.
— Не за что.
— Когда мы еще увидимся? — спросил гость уже в прихожей.
— Не знаю, — пожала плечами Марина, — но без тебя я все равно теперь не смогу.
Они обнялись.
— Ты обещала мне назвать имя своего мужа, — некстати напомнил парень, и она резко отстранилась от него.
— В другой раз.
В ее чистых глазах читался неподдельный страх. Она понимала, что рано или поздно пересекутся дорожки отца и сына, но оттягивала этот момент как можно дольше, с ужасом представляя их встречу.
— Не скрывай от меня, я же вижу, что ты чего-то боишься, — мягким тоном попытался Николай вызвать ее на откровенность, но она уже решила для себя, что не станет торопить события, пусть все течет своим чередом.
Было еще одно обстоятельство, которое приковывало ее к мужу и которое должно было выплыть наружу в ближайшее время. Но пока она его от всех скрывала.
«Если бы не это…» — подумала женщина, вслух же произнесла:
— Ничего я не боюсь, просто тебе показалось. — Она поцеловала его и щелкнула замком входной двери.
…Николай вышел из подъезда, сел на лавочку и закурил. Ему нужно было какое-то время, чтобы переварить случившееся и как-то определиться на будущее.
«Найду отца, может, он что-нибудь посоветует. Я совсем забыл, что у меня в городе есть еще один родной человек», — размышлял он.
Метрах в тридцати от дома остановился «уазик» и из него вышел человек в высоких резиновых сапогах, в пятнистой униформе, с зачехленным ружьем за спиной. В левой руке он держал походный рюкзак, а в правой связку куропаток. «Уазик» заурчал и тронулся с места, а охотник направился к подъезду, у которого сидел Николай. Тот глазам своим не поверил, увидев перед собой отца, которого узнал сразу. Сергей Емельянович не изменился, если не считать, что постарел. Будто на небесах подслушали желание парня и не замедлили его исполнить.
Отец же сына не узнал, потому что помнил его совсем маленьким, и был сильно удивлен, когда незнакомец, раскинув руки для объятий, двинулся к нему навстречу. Но первое же произнесенное им слово расставило все по своим местам.
— Папа! — воскликнул незнакомый молодой человек. — Вот так встреча!
Охотник замер на долю секунды, на лице отразилась растерянность, которую сын истолковал по- своему, но затем улыбнулся и шагнул вперед.
— Сынок, сколько лет, сколько зим. — И они обнялись, похлопывая друг друга по спине. — Ты все же нашел меня. — В голосе скользила настороженность.
— Ты живешь в этом доме? — поинтересовался Николай, перехватывая у отца рюкзак.
— Ты еще не в курсе? — вопросом на вопрос отозвался собеседник.
Сын выглядел явно озадаченным.
— В курсе чего?
— Понятно, ко мне домой ты еще не заходил.
— Нет, откуда мне было знать, что ты живешь именно в этом подъезде?
— Хорошо, хорошо. — И Сергей Емельянович хлопнул Николая по плечу. — Я приглашаю тебя к себе в гости. — Он выдержал непродолжительную паузу и добавил: — Только очень тебя прошу: с какими бы неожиданностями тебе не пришлось столкнуться, держись в рамках приличия.
— О чем ты говоришь, папа? — недоумевал парень. Он даже обрадовался, что его отец и любимая женщина живут в одном доме. «Будет причина почаще забегать сюда», — промелькнуло в его голове.
— Пошли. — И старший Груздев двинулся первым.
Когда Сергей Емельянович нажал кнопку седьмого этажа в лифте, Николай вспомнил, что Марина Владимировна говорила о том, что ее муж отправился на охоту, и ужаснулся своей догадке, в которую невозможно было поверить. Но она подтвердилась еще раз, когда отец позвонил в уже знакомую дверь.
— Ах ты, сволочь! — бросил он угрожающе и занес руку, чтобы нанести удар в перепуганное лицо предка, который повернулся к нему. Ярость переполняла парня.
— Нет! — раздался голос женщины, открывшей дверь.
Николай до хруста сжал кулак, так, что побелели костяшки пальцев, но все-таки сумел пересилить себя.
— Где вы умудрились встретиться? — спросила хозяйка даже с облегчением, пропуская обоих мужчин в квартиру.
— Он поджидал меня у подъезда. — И отец покосился на сына, который скрипел зубами, а глаза его метали молнии.
— Я предлагаю успокоиться, пройти в комнату и расставить точки над «и», — взяла инициативу на себя хозяйка.
Младший Груздев поставил стул возле приоткрытой балконной двери и не спрашивая разрешения закурил.
— Картина ясна, — выпустил он тонкую струйку дыма, — и не нужно делать из меня идиота. Я в письмах делился с вами обоими самым сокровенным и каждому рассказывал про другого. А в результате… — Он не смог подобрать слов, потому что пришедшее на ум слово «подлость» казалось слишком мягким и не могло выразить накопившихся переживаний.
После затянувшейся паузы заговорила Марина Владимировна. Сергей Емельянович боялся даже оправдываться.
