поворот головы, стремительный рывок в пока неизвестную мне сторону, вот и все.
Чтобы вызвать это мгновенное движение, которым он выдаст себя, были необходимы два телефонных звонка, а в перерыве между ними – его получасовое отсутствие.
При свете спички я принялся листать телефонную книгу, пока не нашел то, что искал Торвальд, Ларс, Бенедикт авеню, 5-2114.
Я задул спичку и в темноте поднял трубку. Это напоминало телевидение. Я видел, что делалось там, куда я звонил, только изображение шло ко мне не по проводам, а напрямую – из окна в окно.
– Алло? – хрипло произнес он.
'Как странно, – подумал я. – Уже три дня я обвиняю его в убийстве и только теперь впервые слышу его голос'.
Я не стал изменять свой собственный. В конце концов ведь мы никогда не встречались.
– Вы получили мою записку, – сказал я.
– Кто говорит? – настороженно спросил он.
– Тот, кто все знает.
– Что знает? – увильнул он.
– То, что знаете вы. Вы и я, только мы с вами.
Он прекрасно держал себя в руках. Я не услышал ни звука.
Но он не подозревал, что уязвим с другой стороны. Я укрепил подзорную трубу на нужной высоте с помощью двух толстых книг, положенных на подоконник и увидел, как он рванул ворот рубашки, словно тот невыносимо сдавил ему шею. Потом прикрыл глаза рукой, как закрываются от слепящего света.
Его голос твердо произнес:
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Как это о чем? О бизнесе, конечно. Ведь я на этом кое-что заработаю, верно? Чтобы это не поползло дальше.
Мне не хотелось, чтобы он догадался о роли окон. Пока что они мне были нужны – и сейчас больше, чем когда либо.
– Позапрошлой ночью вы допустили маленькую оплошность со своей дверью. Хотя, может быть, ее приоткрыл сквозняк, не знаю.
Удар попал в самую точку. Провод донес до меня судорожный вздох.
– Вы ничего не видели. Там нечего было видеть.
– Дело ваше. Только зачем мне идти в полицию? – Я слегка кашлянул. – Ведь я за это ничего не получу.
– О, – вырвалось у него. И в этом возгласе прозвучало некоторое облегчение. – Вы хотите со мной встретиться? Я вас правильно понял?
– Да, вроде бы лучше и не придумаешь. Сколько вы можете захватить с собой?
– У меня здесь только долларов семьдесят.
– Сойдет, остальное можно потом. Вы знаете, где находится Лейксайд-парк? Я сейчас неподалеку от него.
Может, там и встретимся? – На это требовалось примерно полчаса. Пятнадцать минут туда, пятнадцать обратно. – У входа в парк есть маленький павильон.
– А сколько вас? – предусмотрительно спросил он.
– Только один я. Это выгодно – держать язык за зубами.
Ни с кем не нужно делиться.
Видно, это ему тоже понравилось.
– Я сию минуту выхожу, – сказал он. – Все-таки не мешает узнать, о чем речь.
Никогда я так пристально не следил за ним, как теперь, когда он повесил трубку. Он тут же шмыгнул в крайнюю комнату, в спальню, к которой последнее время даже не приближался. Скрылся в стенном шкафу и через минуту появился снова. Видно, он что-то достал из какого-то тайника, которого не заметили даже сыщики. Еще до того, как этот предмет исчез под его пиджаком, по движению его руки, как бы качнувшей насос, я понял, что это такое. Пистолет!
'Мне повезло, – подумал я, – что я не жду сейчас в Лейксайд-парке свои семьдесят долларов'.
Свет в комнате погас, и он отправился в путь.
Я позвал Сэма.
– Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал, но это связано с некоторой опасностью. А если по честному, это здорово опасно. Ты можешь сломать ногу или получить пулю и даже попасть в полицию. Мы с тобой не расставались десять лет, и я никогда не обратился бы к тебе с подобной просьбой, если бы мог сделать это сам. Но я не могу, а сделать это необходимо. Выйди с черного хода, – продолжал я, – перелезь загородку и попробуй по пожарной лестнице забраться в ту квартиру на четвертом этаже. Одно окно там не заперто.
– Что я должен там искать?
– Ничего. – 'Какой в этом смысл, раз в квартире уже побывали сыщики?' – Там три комнаты. Во всех трех
