Примурлыкивая и причмокивая от удовольствия.
- Твою двадцать!! - Опоздавший на добрые пять минут, негодующий крик приглушился очередным поцелуем. - Маньяк-самоучка, блин!!
- Просто естественная реакция на твою выходку, котенок. - Любовно проворчал он. - Зубки мне показывать не рискнешь, надеюсь? - Увидав неприкрытый испуг, добродушно согласился, - правильно мыслишь. Умница. Не надо со мною так шутить. - Перевернул на живот. Навис над ней. Прижавшись щекой к щеке, потерся с грубоватой нежностью.
- Малыш, не вредничай! - Губы легонько прихватили розовое ушко, оттягивая и целуя. - Мне нужны твои ласки, а не разборки и сцены недовольства. Я неудачно высказался? Прими извинения. Кроме шуток, Алира! - Щекочущие игривые касания продвигались плавным скольжением. Заставляя вздрагивать и замирать. Ожидать дальнейшего и бояться, что он, вдруг, прервется. Перейдет на грубости. Или откровенную тиранию. Слишком часто его игры носят теперь садистский характер. Слишком часто, после ночи любви, она день потом кусает до крови губы. Краасс говорит, Аля сама его провоцирует. Иногда - да, но чаще, это полностью его инициатива. Она смиряется и терпит. И откликается покорностью на причиняемую боль. А в душе копится обида. И, не находя выхода, разрушает. Но ей все равно без него плохо. Настолько, что она готова на любые мучения. Лишь бы быть рядом. Лишь бы чувствовать свою значимость!.. Какая же это любовь? Это наркомания со стажем!
- Что с тобой, котенок? - вопрос застает врасплох. - Аля сжимается, как от удара, не успев ничего придумать в ответ. - А потом разворачивается резко, лицом к нему. И выпаливает, с отчаянной решимостью:
- Не делай мне сегодня больно, Краасс. Пожалуйста, не надо! Я не хочу запомнить тебя... таким! Мне тоже нужно хоть немножко ласки!
Он коротко вздыхает. Смотрит, с минуту, не мигая. Волна осознания прокатывается, обжигает душу, как кипяток. Она исхудала сильно за это последнее время. Талию можно, кажется, двумя пальцами обхватить. Прозрачная фарфоровая кожа выглядит нездорово бледной. На бедрах косточки обозначились. Пальчики совсем тонкие, а в лунках ногтей - синева.
- Великий Разум! - Вырывается вслух. - До чего ж это я докатился?!
По-своему истолковав его возглас, девочка пытается отодвинуться, отворачивая запылавшее стыдом лицо. Краасс настигает её одним движением. Склонившись, бережно обнимает. Помолчав, произносит тихо:
- Извини, котенок, я оговорился. Не одни, а трое суток. Не раньше. И для начала уверимся, что ты у меня в полном порядке. Если будут сомнения, вылет отложится вновь.
Аля всплескивает руками, порываясь протестовать. Он прислоняет ладонь к её губам, покачивает головой убежденно:
- Моя малышка меня послушается. И мы с тобою вместе все поправим. Я обещаю не быть больше жестоким. Ни сегодня, Алира. Ни в будущем!
* * *
Её влечение - словно лабиринт. И нет из него выхода наружу. Можно стремиться лишь внутрь. К центру. В точку невозврата. Когда желание помножено на любовь, оно тебя переплавляет. И каждая клеточка тела - распахнутые чувствам врата. А каждый порыв души - разящая буря эмоций.
Ей хочется жить сейчас только единым мигом. И оставаться навеки в нем. В его силе и власти. И заставлять терять голову. И себя не помнить тоже.
И без разницы ей, что случится назавтра, пока он держит её в своих объятиях. Пока сердца их бьются в унисон, ей не страшны и не ведомы опасности. А сомнения и неуверенность остались далеко внизу. Им нет доступа в цитадель. В лабиринт из любви и страсти!
Вынырнуть из чувственного омута, падая в янтарь кошачьих глаз. Горячая дрожь ударами заливает тело. От макушки до стиснутых ног, окруживших плотно его бедра. И она опять срывается на крик, выгибаясь и прикипая, без сознания и памяти. И движется исступленно, с ним вместе и ему навстречу, чтобы через мгновения вновь исторгнуться криком обожания и экстаза. С ловящих воздух губ слетают бессвязные мольбы, а руки мечутся и порхают, лаская широкую спину. Он все ускоряет темп, отдаваясь надвигающейся развязке. И теперь уже каждое движение у нее внутри заставляет извиваться и биться, будто в спазмах конвульсий....
Удар погружения! Остановка. Стонущий низкий рык. И мир взрывается на тысячи кусочков. Чтобы растворить её. И утопить!.. в безвременьи... блаженства!..
- Тебе хорошо со мной?
- Я не буду без тебя жить, Краасс!
Он улыбается грустновато, гладит её по голове. Укладывает себе под бок. Натягивает бархат покрывала. В уютной мягкой пещерке, укрывшись с головой, она сворачивается клубочком, приложившись ухом к его груди и крепко обхватив руками.
- Об этом, котенок, беспокоиться нужно меньше всего. - Произносит рагезт ласково. - Ты же знаешь, мы - неразделимы.
