Самый темный секрет

Ты нужна мне.

Пожалуйста.

- Я не покину комнату, я клянусь, не без тебя, но я должна-

Нет! Нет! Нет! Его тело напряглось. Останься.

- Хорошо, малыш, хорошо. Я здесь. Я останусь.

Мягкое и нежное обещание сорвалось с её губ, прежде чем она успела обдумать все последствия. Они не имели значения. Она бы лучше передала себя Поражению, как подарок на серебряном блюдце, чем вызвала бы у этого человека еще больше горя.

- Ты нужна мне - сказал он снова, на этот раз едва слышно.

- Я здесь. Я всегда буду здесь. Она наклонилась вперед, осознавая, насколько он ранен, и обняла его как можно бережнее. Она знала какого это страдать одному. Она не хотела этого для него. Никогда.

Возможно, это было к лучшему. Вероятнее всего Мика не пережил свои ранения, если бы ему пришлось подняться с кровати в ближайшее время. И тогда когда демоны вернутся - и они обязательно вернутся, они не оставят её одну надолго - она будет здесь и будет драться с ними, что бы защитить его от ещё больших ранений.

Да, они нанесут ответный удар и вероятнее всего убьют её. И да, она рассмеялась, подумав о том, что случится с ней после смерти, это было много хуже, чем быть раненной, застреленной и даже сожженной заживо. Всё это, что она вынесла ранее.

Она сказала себе, что не будет напоминать себе о том, что случилось с ней ранее, даже это не остановит её сейчас. Даже не смотря на страх, пронёсшийся по её телу холодной волной.

Если она убьет одного из лордов, он исчезнет навсегда, но она будет преобразована, возродится в том возрасте, в котором была, минус все приобретенные хорошие воспоминания в этой жизни, останутся только плохие, с ненавистью. Осознавая это, ей хотелось кричать, молить и просить о вечной жизни.

Именно этот процесс заставлял её избегать смерти любыми способами.

Но сейчас... она была готова умереть страшно, с нетерпением, взяв с собой так много Повелителей, как только сможет. А после вернётся за теми, кто остался.

Тогда она сможет отомстить за Мику.

Глава 4

Амун открыл глаза. Или попробовал. Сделать это оказалось трудно, так как его ресницы были, как будто склеены вместе. Возможно, так оно и было. Если один из его друзей так подшутил над ним, он собирался принять ответные меры. С ножницами.

Он продолжал пробовать и наконец, у него получилось. Немедленно его глазные яблоки обожгло, всё вокруг него было размыто, будто намазано вазелином.

Даже хуже, свет просачивающийся из единственного окна жег сетчатку его глаз как лазер. Он повернул голову как можно дальше от стекла и стал осматривать то, что мог видеть.

Он поморщился - и чёрт, это причинило боль, открывая многочисленные порезы на его губах. Он был в своей спальне, но...

Здесь была дыра в стене. Дыра, ведущая в комнату по соседству. Эту дыру он не делал и как он знал его друзья тоже. Он хотел бы думать, что они спросили разрешение, прежде чем перепроектировать вот так его комнату.

Как он здесь очутился, в любом случае?

Последнее, что он помнил, как был глубоко в аду, огонь трещал вокруг него, пока он сам боролся со злыми духами, и они вышибали дерьмо из его тела и разума. Мысли человека и демона атаковали его, словно бомбы, взрывающиеся внутри его головы и они -

Нахмурившись, он понял, что они ещё тут. Тёмные мысли и воспоминания всё ещё здесь, но они крутились взволнованно на расстоянии, как будто боялись завладеть его вниманием. Почему?

Женский стон коснулся его ушей, разрушая его сосредоточенность.

Амун напрягся, переводя всё свое внимание на матрас. Или на то, что должно было быть матрасом. Рядом с ним была женщина. Очень красивая женщина, которая свернулась на своей стороне кровати, лежа к нему лицом, касаясь его теплым дыханием. Одна из её рук лежала согнутой, прикрывая его от живота до груди, словно она не могла его отпустить. Контроль удара?

На её руке была татуировка от запястья до плеча, полностью покрывая её. Он видел лицо - человеческое - пылающее жизнью и любовью. Ещё цифры. Или может быть даты?

Хотя, может быть, что эти даты из прошлого.

В голове крутились какие-то имена: Мика, Виола, Скай. И фразы: Тьма всегда проигрывает свету, мы любили и были любимы.

Он знал её. Каким-то образом знал. Но как?

Все стало на место. Хайди, та самая, из его видений, или чем они были. Маленькая девочка, которую он стремился успокоить и женщина, к которой желал прикасаться. Она была здесь.

Как она здесь оказалась?

Он приподнял свою руку, чтобы пригладить светлые волосы, покрывающие ее щеки, и тут его мышца и кость, как бы сговорившись, заныли в знак протеста. Проклятье. Что, черт возьми, с ним случилось?

Очень осторожно он поднёс свою руку к лицу и, хотя это было весьма болезненно, он не остановился, пока не смог ясно её разглядеть. Увидев разорванные мышцы и плоть, он хотел проклясть всё на свете.

Он был прикован и, вероятно, подвергнут пыткам. Это сделали Ловцы? Они, видимо, также пытали и девушку, а его друзья помогли ей.

Внезапно им овладел гнев, при мысли, что кто-то плохо с ней обходился, и его взгляд снова вернулся к девушке. Она не двигалась, лишь мирно спала. Под глазами залегли тени. Несколько пятен грязи покрывали её лицо, а на скуле был кровоподтёк. Она была сильно вымотана, но не подвержена пыткам. Гнев немного отступил.

Она в порядке. Ты защитишь её. Или скорее он будет защищать её до тех пор, пока она не поправится и ему не придётся отправить её восвояси. Находиться рядом с ним больше не было безопасно. Тем более долгое время.

Сейчас, однако, она твоя.

Внезапно она вскочила, её взгляд метался из стороны в сторону. - Кто это сказал? Не дожидаясь ответа, она спустила ноги с края кровати и встала. Подбежала к окну.

Что она делает? Хайди, попросил он мысленно, ты не должна так бегать тут вокруг. Тебе нужно время, чтобы поправиться.

Словно услышав его мысль, она обернулась и посмотрела на него. Глаза чудеснейшего жемчужно- серого оттенка расширились, когда она осмотрела его с ног до головы. - Ох, малыш. Тебе лучше. Слава богу!

Малыш. Она назвала его малыш. Первая ласка, когда-либо адресованная ему, его уши впитали её, словно божественный нектар.

- Я не собиралась засыпать. Мне так жаль. - Она снова плюхнулась на кровать рядом с ним. - Мы должны выбраться отсюда. Ты можешь идти?

Я так не думаю. Обе его бедренные кости треснули, если не были и вовсе сломаны. Он чувствовал сильную боль под мышцами. Кроме того, он был дома. Он не хотел уходить.